Ведьма - Алина Багазова

– Привет-привет! Укачало в дороге?

– Немножко, – повинилась я и посмотрела на Серафима.

Он невозмутимо возился с костром, лишь кивнул мне, и я поняла, что он ощущает мое состояние. И от его эмоциональной поддержки мне стало тепло.

– Я долго спала? Олежка еще не приехал? – осторожно поинтересовалась я, сойдя со ступенек.

– Недолго, – засмеялась Вася, – полчаса как мы тут. Ты в порядке? Поможешь на стол накрыть?

– Нет, блин, буду стоять как столб и смотреть, только изредка подгонять вас! – съязвила я, и мы расхохотались.

– Ну пойдем! – Вася увлекла меня обратно в дом на кухню.

На кухне шипели, фырчали и издавали сногсшибательно аппетитные ароматы какие-то блюда на плите. На столе – готовые салатики. Вася деловито засуетилась, помешивая и пробуя на вкус, меня же подрядила нарезать лук кольцами. Я решила прояснить некоторые моменты.

– Вась, расскажи, что произошло после того, как я отрубилась у машины?

– Ну… мы со Светкой перепугались, тебя уложили… Хотели бежать искать Фиму, но он и сам появился. Они с Розой вышли из леса, о чем-то увлеченно болтая. Она даже улыбалась. Мы его позвали, он подбежал, а она пошла к бабушке и там сидела, пока «скорая» не при – ехала. Вроде она такая успокоившаяся была, даже улыбалась. И с Антоном о чем-то говорила…

– А что Фима ей сказал? О чем они говорили? – перебила я.

– Он подробно не рассказывал, только сказал, что она многое обдумала, пересмотрела и поняла и теперь у нее появились другие цели в жизни.

– Это радует… – одобрила я, – если это всерьез.

– Думаю, да, – кивнула Вася, – а что ей еще остается? Фима сказал, что ее бабка хоть и выживет, но способностей своих она лишилась. «Перегорела».

– У-у-у.

– Ага.

– Аля!!! – донесся Светкин голос со двора.

Я переглянулась с Васей и бросилась в прихожую. И уже на крыльце меня поймал в свои объятия Олежка. Хорошо, что он успел передать огромный тортище Матвею, а то бы мог и не удержать. А у меня было ощущение, что мы не виделись целую вечность…

Олег довольно быстро освоился и влился в нашу дружную компанию. Когда стол был полностью накрыт, мы застали мужчин, увлеченно беседующих на тему изменения сознания в сторону нового позитивного мышления. На наши приглашения они лишь рассеянно отзывались и тут же забывали. Пришлось сесть в чисто женском составе, и только наше с Васей дружное: «Ну за именинницу!!» – наконец оторвало их от обсуждения участи человечества в планетарном масштабе. Наконец они виновато шмыгнули за стол, и дальше пошло веселье!

Пили мы исключительно мои и Матвея вин! собственного приготовления (по особым, оригинальным рецептам). Опьянеть почти невозможно, но настроение поднимается и будоражит. Все было так вкусно, что мы едва не забыли о шашлыке, жарящемся на мангале. То, что предполагалось легким перекусоном, насытило нас настолько, что больше ничего уже не хотелось. Решили угоститься шашлычком попозже. А перерыв решили сделать на речке!

Как же здорово сидеть на берегу, опустив ноги в бегущие воды реки. Прохладная водичка доставляла такое удовольствие! Я прилегла на грудь к Олежке, в его нежные объятия, и, щурясь на солнышке, полуприкрыв глаза, слегка дремала под неспешные разговоры. Говорили ни о чем…

А потом я поймала на себе чей-то целеустремленный взгляд. Я уже знала, что это Фима. И знала, о чем он думает. Но глаза открывать не стала.

Незаметно Серафим перевел разговор на тему своей работы и обращался все больше к Олегу. Он исподволь стремился выяснить его отношение к этой теме. тут Олег меня удивил. Он с интересом поддержал разговор, расспрашивал подробнее о специфике работы. Былого недоверия, как в разговоре со мной о ведьмах, не было и в помине. Или он не отрицал существования паранормального, потому что у Серафима это было работой, а у меня простым интересом? В любом случае я тоже заинтересовалась, ведь сама знала об обсуждаемой теме только в общих чертах. Выбралась из объятий мужа и подсела еще ближе к воде, а оттуда прислушивалась.

– …В первый сеанс я разговариваю с человеком, смотрю его, выясняю причину его проблемы. Рассказываю ему ее. А потом даю рекомендации по ее устранению. За это оплата чисто символическая. И даю определенное время. Если по истечении этого времени человек не справился с проблемой, я помогаю ему устранить следствие, но еще раз напоминаю о причинах. Это второй этап, и оплата здесь уже серьезная. Человек избавляется от проблемы чаще всего за один сеанс моего вмешательства. Но насколько – зависит от него самого. Если он справится с причинами, породившими проблему, сможет измениться: в образе жизни ли, или в отношении к жизни, – проблемы этой больше не возникнет. Если он выкинет из головы мои слова и примется за старое, все вернется на круги своя… В этом случае наступает третий этап – самый неприятный для меня. Когда человек приходит ко мне в третий раз и просит еще разочек устранить проблему, дескать, на этот раз он возьмется за ум и не допустит ее повторного возникновения! Тогда я терпеливо еще раз объясняю ему, ЧТО он должен сделать САМ, и отпускаю его. Денег за это не беру, но и не делаю больше ничего своими руками.

– И как чаще всего, получается? – поинтересовался Олежка. – Каким этапом в среднем все заканчивается?

– Еще лет десять назад большинство людей доходило до третьего этапа, – вздохнул Фима, – то ли мое умение убеждать было не на высоте, то ли менталитет тогда был другим у большинства. Но люди были уверены, что кто-то может раз и навсегда избавить их от проблем, а они сами ничего сделать не в силах. Была и такая категория – верующие, которые отчаянно уверовали в то, что все – по воле божьей, а человек – раб божий и большее, на что способен, – стараться не грешить и каяться постоянно, даже не согрешив, просто так, на всякий случай! Так вот, мои рекомендации они слушали вполуха. А когда результат, естественно, был кратковременным, они опускали руки, говоря: такова божья воля – и готовились умирать. При всем этом вера в Бога вполне уживалась в них с завистью, обидами на ближних и алчностью.

– А разве церковь не настроена против таких, как ты? – спросил Матвей.

– Представители церкви, может, и убеждают свою паству в этом, однако же были случаи, когда священнослужители прибегали к моей помощи. И вот они-то как раз следовали моим советам, вероятно, все-таки были думающими людьми. Одного так и не пойму: почему они тогда настраивают верующих против меня?

– Да потому, что любая религиозная организация старается внушить человеку страх перед богом и ощущение собственной ничтожности. Иначе люди начнут думать, размышлять… А это чревато тем, что они попросту поймут, как во многом их дурачат, – резко сказал Олег, – запуганными легко управлять.

– А сейчас? Что изменилось сейчас? – спросила я. – Ты говорил о том, что было десять лет назад. А сейчас?

– Сейчас люди стали очень сильно меняться, – улыбнулся Серафим, – и раньше ко мне приходило очень много народу (запретный плод, как говорится, сладок), и сейчас тоже. И в большинстве – люди пытливые, думающие, которые способны помочь себе уже после первого посещения.