Истории приграничья - К.Ф. О'Берон

неприязнью глядел на существо, жалея, что у него нет сил прикончить чудище.

Возвращаясь в свой угол, он чуть не наступил в прикрытую травой миску. В сердцах Ирт хотел пнуть её ногой, но затем у него появилась другая идея. Он присел и, поглядывая на дремлющего сторожа, начал рыть яму во влажной податливой земле. Завершив работу, мальчишка, морщась от отвращения, двумя руками приподнял посудину. Внутри вязко плескалось самое сложное блюдо кухни лесовиков: измельчённое мясо, смешанное с какими-то пережёванными листьями, залитое водой и выдержанное в течение нескольких дней. Зверолюди готовили это блюдо редко — только тогда, когда мяса было вдоволь, а потому очень любили.

Не подозревая, что уничтожает изысканное кушанье, мальчишка опорожнил миску в яму, оставив лишь немного дурно пахнущего месива. Забросав яму землёй, Ирт тщательно утрамбовал её и засыпал мусором. Подхватив полегчавшую посудину, на цыпочках подобрался к лесовику.

Ирту везло: лохматый обитатель землянки дрых, точно медведь в зимней спячке. С замирающим сердцем и пересохшим ртом, пленник лёгкими медленными движениями обмазал густой зеленоватой от растительного сока слизью губы лесовика, шерсть на груди и короткие толстые пальцы на руках. Оглядев результаты, оттащил миску на место.

Когда он проходил мимо одной из отдушин, луч света упал точно в посудину, и мальчику на миг показалось, что осклизлый кусочек протухшего мяса на дне — человеческий нос. Остановившись и внимательно изучив его, Ирт покачал головой, решив, что для взрослого он слишком мал, а для детского — чрезмерно длинен и остер.

Поставив миску на прежнее место, Ирт вернулся туда, где был привязан. Какое-то время он сидел, почёсывая уколотую черепком ногу. Потом, о чём-то подумав, встал на колени и принялся выискивать в ворохах травы небольшие осколки костей с острыми краями.

К моменту возвращения ушедших лесовиков, Ирт, скрючившись, полулежал у стены; развязанный конец верёвки он накинул на палку, создавая видимость, что всё осталось по-прежнему. Но мохнатым верзилам было не до него: войдя, они сразу обратили внимание на предательские следы обжорства, уличавшие их собрата в преступлении, которого тот не совершал. Тёмный, заглянув в миску, с яростным рёвом накинулся на бурого. Спутник последовал его примеру. Сонный похититель Ирта, не понимая, что происходит, разозлившись, с рычанием отбивался.

Громкий рёв бил по ушам, от дерущихся лесовиков разлетались клочья шерсти. Ирт прижался к стене, стараясь быть как можно незаметнее. Улучив момент, он на четвереньках пополз к выходу. Словно назло, чёрного лесовика кто-то из собратьев пихнул так, что тот шлёпнулся прямо перед мальчишкой. Налитые кровью глаза полузверя стали ещё алее, когда он увидел Ирта. Вскрикнув, Ирт метнулся назад. Лесовик кинулся за ним. Почти схватив ребёнка, вдруг с воем запрыгал на одной ноге, вцепившись руками в ступню второй. И тут же наступил на другой осколок кости, воткнутый в землю острым концом верх и аккуратно прикрытый травой. Не переставая басовито стенать, зверочеловек упал на спину.

В землянке царила неразбериха: пара лесовиков ожесточённо кусались и молотили друг друга, их тёмный собрат, валяясь на полу, неистово сучил конечностями. От безумного рёва, вырывавшегося из трёх глоток, осыпалась земля с потолка. Решив, что лучшего момента сбежать уже не будет, Ирт бросился к выходу. Но ему снова помешали: в стенах логова возникло около дюжины больших округлых отверстий, из которых с пронзительным визгом посыпались странные существа. Коренастые человечки, ростом чуть пониже Ирта, облачённые в кожаные штаны и куртки, облепили лесовиков, вонзая в мохнатые шкуры короткие блестящие ножи. Обезумевшие от боли чудовища хватали карликов, ломали им шеи, отрывали конечности, раздавливали черепа. Но нападающие все лезли и лезли из тёмных ходов, вставая на место павших товарищей.

Первым прикончили бурого: поскользнувшись на кишках, вывалившихся из разодранного маленького тела, полузверь упал — и тут же кто-то из карликов вонзил нож ему в шею.

Серый, обессилев от потери крови, вытекавшей из множества ран, облепленный вцепившимися в шерсть нападавшими, шатаясь, двинулся прочь. Вцепившись в закрывавшую проход шкуру, он сперва повис на ней, а затем, обрывая, повалился, сразу исчезнув под множеством карликов.

Дольше всех продержался тёмный. Сипло дыша, с торчащим из живота ножом, он швырял нападающих, прыгал на них, вцеплялся зубами в глотки. Но, в конце концов, и он забился в предсмертных конвульсиях.

Убедившись, что лесовики мертвы, человечки принялись осматривать раненых и убитых товарищей. Заметив Ирта, один из карликов что-то произнёс на непонятном мальчику языке. Все существа застыли, разглядывая пленника полузверей. Мальчик, в свою очередь, в оцепенении смотрел на скуластые бледные лица с круглыми желтоватыми глазами и длинными заострёнными носами, смахивающими на древесные сучки. Он боялся этих кровожадных человечков, сумевших разделаться с лесовиками, не подозревая, что отвага подземных жителей была вызвана отчаянием: слишком уж многих их сородичей сожрали хозяева землянки.

Один из карликов, спрятал клинок в ножны. Вытерев окровавленные руки о бёдра, поднял ладони успокаивающим жестом. Глядя на мальчика, медленно указал на себя и скрипуче произнёс:

— Румх, кобхольд…

Ирт ничего не понял, но догадался, что существо пытается поговорить с ним.

— Кто вы такие? — дрожащим голосом спросил мальчик. — Чего вы от меня хотите?

Карлик внимательно прислушивался к его речи с озадаченным видом. Соплеменники существа, потеряв интерес к человеку, один за другим ловко протискивались в лазы, унося раненых и убитых.

Оставшись наедине с последним из нападавших, Ирт неуверенно ткнул пальцем в сторону выхода из логова:

— Хочу уйти. Домой.

— Хошух у’ти домхой, — медленно повторил карлик, тщательно выговаривая буквы.

Видя, что существо не пытается напасть, Ирт бочком начал обходить его, продвигаясь к выходу. Карлик не мешал. Не сдвигаясь с места, он просто наблюдал, поворачивая голову с совиными глазами.

Пробравшись по широкому изогнутому лазу, оканчивавшемуся под вывороченными корнями упавшего вяза-великана, мальчик оказался на свободе. Опасливо оглянувшись, с облегчением убедился, что за ним никто не следует.