Четвертый тост - Александр Бушков

Тень, оказавшаяся при ближайшем рассмотрении ДокторомАйболитом, поднялась с пола первой. Доктор принялся осматривать лежащего.Вставший на ноги вторым майор, не теряя времени, распорядился:

– Костя, отзывай ребят с высотки. Еще напорются… Юрков,сигнал на «срыв рандеву»!

Юрков бросился наружу, на ходу доставая ракетницу. Майорвысунулся в оконный проем: надо сказать, повезло, граната, вне сомнения, былапротивотанковой, но кумулятивный луч ударил в другую сторону, от здания, иначемогло и стенку проломить к чертям собачьим, ушибить кого-нибудь кирпичами илипопортить аппаратуру…

Одна за другой взлетели ракеты – красная, зеленая, красная.Неизвестный, вышедший на встречу с операми, просто обязан был их заметить изпредгорий и понять, что встреча сорвалась по не зависящим ни от него, ни от нихобстоятельствам, а следовательно переносится…

По деревне из конца в конец волнами прокатывался яростныйсобачий лай, в окнах затеплились огоньки коптилок – цепочками, кучками,светлячковыми роями. На восточной окраине взлетела белая ракета, в другомнаправлении раздались два выстрела – им ответили еще два, подальше. Кое-гдемелькали лучи фонариков. Деревенская самооборона, надо полагать, была поднятапо боевой тревоге в полном составе и торопливо занимала предписанные позиции…

– Ребята пошли назад, – доложил Костя.

– И то хлеб… Доктор, ты что, его… Доктор Айболит,стоявший на коленках над лежащим и умело его обшаривавший, откликнулся безмалейшего раскаяния:

– Так уж получилось, чисто автоматически поставил ударна кранты… Майор, этот выблядок взрывчаткой прямо-таки обложен, по всемкарманам пакеты с «замазкой». Взорвись граната здесь…

Он не стал развивать тему – все и так могли нарисовать в умепоследствия взрыва. Осторожненько выкладывал рядком пакеты с «замазкой»,пластиковой взрывчаткой, сейчас, без детонатора, неопасной.

«Страсть к театральным эффектам – штука вредная, –подумал майор отрешенно. – Многих сгубила, в том числе и этого Ястреба.Захотелось театра с прочувствованным монологом, патетическими жестами и подзанавес – красивым извлечением гранаты. Хотел, чтобы они прониклись напоследок,перед смертью, болван такой. А мстить надо иначе – деловито, без театральныхпоз и эффектов. Швырнул бы без затей пару гранат в окошко снаружи – и боґ льшуючасть группы пришлось бы отскребать от стен лопатой. Повезло-то как, господи,что на «театрала» нарвались…»

– Что случилось? – с порога спросил запыхавшийсяКурловский.

Увидел кое-какие декорации и умолк, остановился в сторонке.

– Да поднимите вы их кто-нибудь! – рявкнул майор.

Тогда только к головам осторожненько подошли, отнесли всторону, зачем-то подстелив кусок брезента, как будто это имело значение.

– Радиообмен в деревне разгорелся не на шутку, –доложил Слава, все это время прилежно дежуривший у аппаратуры. – Занимаютпозиции, оборону ставят…

– Учтем, – сказал майор равнодушно. Сейчас такаяинформация и ни к чему. – Свяжись с центром, доложи ситуацию… нет, погодипока…

Он отвернулся, шагнул навстречу объявившемуся наконец-тоМихалычу. Тот даже в полумраке выглядел печально, потому что успел разглядетьлежащий навзничь труп и опознать его, конечно. А отсюда автоматическипроистекало, кто окажется крайним, кому начальство влепит по первое число…

– Что… вышло?

– Да ничего особенного, Михалыч, – сказал майор,чувствуя тяжкую опустошенность. – Твой кадр обложился «замазкой» и хотелтут всех на небеса отправить…

– А опера?

– Вон там, в углу, – сказал майор. – Частично…

– Значит, и встреча сорвалась?

– Какой ты догадливый, Михалыч, это что-то…

– Бля…

– Удивительно точное определение, – сухо бросилмайор.

– А что и почему? Нет данных?

– Семья под бомбами… Обидочку затаил до поры довремени.

– Это бывает, – кивнул Михалыч. – Случается…Деревня уже на ушах, строят оборону по всем азимутам… Ты доложил?

– Чуть погодя. Я-то доложу, но это и тебя от доклада неосвобождает, друже…

– Майор, ну что ты, как…

– А что – я? Я ничего… Сорвалось вот…

– Господи ты боже мой, но я-то ни при чем, не я егонашел, мне этого кадра другие дали для работы…

– Михалыч, – тихонько, так, чтобы слышали толькоони двое, сказал майор. – Не теряй лицо. Не суетись. Что случилось, тослучилось, и теперь танцуй не танцуй… Надо срочно думать, как жить дальше.Встреча сорвалась твердо. Нужно послать людей за… телами. Вот только вокрестностях болтаются, похоже, такие же вольные «махновцы». Мы поймали ихразговор…

– И это бывает. Ага, вон и Дима бежит…

Старлей Дима ворвался в сопровождении двух солдат и,выслушав краткое изложение недавних событий, прямо-таки увял на глазах, какспущенный воздушный шарик. Майору он сейчас положительно не нравился, потомучто, чувствуется и просекается, задумался в первую очередь о себе, о последствияхдля себя лично, для своей спокойной жизни в тихом уголке…

– Деревня не на шутку всполошится, – протянул онубито. – Хорошо еще, этот – не местный, без последствий обойдется…

– Старлей, ты – местный? – резко спросилмайор. – Деревенский?

– Шутите, товарищ майор?

– Я вам задал вопрос, старший лейтенант! Вы –деревенский?

– Никак нет!

– Ну тогда извольте о деревенской реакции на событиядумать во вторую очередь, – сказал майор тоном столь женепреклонным. – Доложите обстановку.

– Личный состав занял места по боевомурасписанию, – уныло отбарабанил старлей. – Жду ваших распоряжений.

– Отправьте людей на высотку за телами. Я вам придамсвою тройку..

– Стой, кто идет? – окрикнул Краб снаружи. И почтисразу же позвал: – Товарищ майор! Здесь местный…

– Ну да, – сказал Михалыч майору, рассмотрев, ктостоит снаружи. – Явился… неформальный лидер. Президент, так сказать. Одинприперся, фасон держит…

– Пропустить, – распорядился майор.

Уже рассветало, и он без труда разглядел, что пришедшийнезнакомец не только один-одинешенек, но и, похоже, без оружия – по крайнеймере, на виду ничего не держит, хотя под курткой вполне может оказатьсяпистоль, но не станешь же его обыскивать, президента местного, да и к чему?

Лет сорока, ровесник, по первому впечатлению – такой жебесстрастно-загадочный, как большинство здешнего народа с их хваленой индейскойневозмутимостью. Ну разумеется, держит фасон – один и без оружия, дает понять,что в своих силах уверен заранее…