Смерть по объявлению - Дороти Ли Сэйерс

— Вы говорите, что нашли его в правом кармане вашего пиджака. Вы до этого опускали в тот карман руку, Чтобы достать что-нибудь?

— Думаю, что да, — сказал Гектор и зевнул. — Но я не могу точно вспомнить. — И снова неудержимо зевнул.

— Что вы держите в этом кармане?

— Всякую всячину, — сознался Гектор. Он сунул руку в карман и вытащил много всего: деньги, коробку спичек, маникюрные ножницы, какой-то шнурок, открывалку для пивных бутылок с патентованными крышками, штопор для открывания обычных пивных бутылок и очень грязный носовой платок, к которому прилипло много хлебных крошек.

— Если бы вы могли вспомнить использование какой-либо из этих вещей ночью, — предложил Паркер.

— Я, должно быть, использовал носовой платок, — произнес Гектор, глядя на него в некотором смятении. — Я собирался взять чистый сегодня утром. И я взял его. Где он? А, в кармане брюк. Вот он. Но, конечно, — добавил он вежливо, — это не тот костюм, в котором я был прошлой ночью. Тогда на мне был мой старый твидовый пиджак. Я, должно быть, положил этот носовой платок вместо корзины для грязного белья в карман вместе с другими вещами. Но я знаю, это этот платок, что был со мной на пожаре. Посмотрите на сажу на нем.

— Вполне так, — сказал Паркер. — Но вы можете вспомнить, когда вы использовали носовой платок прошлой ночью? Естественно, что, если бы вы лазили в свой карман в то или иное время, вы не смогли бы не заметить в нем пакет, если бы он был там?

— О нет, я мог и не заметить, — сказал Гектор четко. — Я бы не заметил, я настолько привык, что у меня много всякого мусора в карманах. Боюсь, здесь я вам ничем не могу помочь.

Молодой человек мужественно подавил еще один зевок, который болезненно вырвался из гортани, чуть не разорвав по пути его барабанные перепонки. Паркер сердито посмотрел на гримасничающее лицо.

— Пожалуйста, попытайтесь сосредоточить свое внимание на том, о чем я вас спрашиваю, мистер Фиркин, — сказал он. — Если только...

— Панчеон, — перебил Гектор, несколько раздражаясь.

— Панчеон, — сказал Паркер, — я прошу у вас прошения. Вы в какое-либо время...

— Я не знаю, — вновь перебил полицейского Гектор. — Я, честно, не знаю. Вопросы ничего не дадут. Я не могу вам на них ответить. Я бы сказал, если бы мог.

Мистер Хокинс, переводя взгляд с одного на другого, обнаружил в себе некоторое элементарное знание человеческой природы.

— Я думаю, — сказал он, — нужно немного выпить.

Хокинс принес бутылку «Джонни Уокер» и несколько стаканов из запирающегося шкафчика и поставил их на стол вместе с сифоном. Паркер поблагодарил его и, неожиданно испытав стыд за себя и свое плохое настроение, извинился.

— Простите меня, — заметил он. — Боюсь, я был несколько груб. Я сломал ключицу некоторое время назад, и она все еще побаливает, делая меня отвратительно сварливым. Давайте обсудим это дело с другой стороны. Почему вы предполагаете, мистер Панчеон, что кто-то выбрал вас взять на себя заботу об этой изрядной дозе наркотика?

— Я думаю, что, кто бы ни был этот человек, он явно перепутал меня с кем-то другим.

— Могу себе представить. И вы думаете, что это более вероятно могло случиться в пабе, чем где-нибудь еще?

— Да. Если только мне не подложили пакет в толпе во время пожара. Потому что в других местах, например, где я брал интервью, все знали меня или, по крайней мере, людям было известно, для чего я был там.

— Это кажется логичным, — согласился Паркер. — Как насчет этого бара, где вы ели сосиски?

— Это да, конечно. Но я не припомню, чтобы кто-то подходил ко мне достаточно близко для того, чтобы сунуть что-то в мой карман. И этого не могло случиться также и на пожаре, потому что я был в своем плаще барберри, полностью застегнутом. Но в пабе мой плащ был расстегнут, и там было по меньшей мере четыре человека, которые натолкнулись на меня, — один из двух возчиков и маленький человек, который был похож на информатора — букмекера или что-то в этом роде, а также пьяный парень в смокинге и пожилой мужчина, сидящий в углу. Хотя я не думаю, что это мог быть один из возчиков; они выглядели довольно искренними.

— Вы бывали в «Белом лебеде» раньше?

— Однажды, несколько лет назад. Я не бываю там часто, и думаю, там новый хозяин.

— Ну тогда что же в вас такого, мистер Панчеон, что заставляет людей давать вам дорогостоящие дозы наркотиков на виду и без оплаты? — поинтересовался Паркер.

— Бог его знает, — ответил Гектор.

Телефон на столе яростно зазвонил, и мистер Хокинс, резко схватив трубку, вступил в долгий разговор с какой-то неизвестной особой. Двое полицейских и их свидетель отошли в дальний угол комнаты и продолжили беседу, понизив голос.

— Точно так же, стоит заметить, — сказал Паркер, — Вы, должно быть, очень похожи на привычного розничного торговца наркотиками или вы, должно быть, заставили каким-то образом вообразить, что вы были человеком, которого они ожидали встретить. О чем вы говорили в баре?

Гектор Панчеон напряг свои мозги.

— О собаках, — произнес он наконец, — и о попугаях. В основном о попугаях. О да, и о козлах.

— Собаки, попугаи и козлы?

— Мы обменивались историями о попугаях, — добавил Панчеон. — Нет, подождите, мы начали с собак. Мужчина невысокого роста рассказал, что у него была собака, которая не выносила козлов, а потом перешли к попугаям и мышам. О да, простите, я забыл мышей. Эти типы говорили об одурманивании попугаев кофе и кайенским перцем.

— Одурманивание? — быстро спросил Паркер. — Было использовано именно это слово?

— Нет, я не знаю. Попугай боялся мышей, и они избавили его от шока, дав ему кофе.

— Чей попугай?

— По-моему, тетки низкого мужчины. Пожилой джентльмен тоже знал попугая, который принадлежал священнику, и рассказал историю о том, как епископ пытался научить птицу богохульствовать и повысил в чине священника. Я не знаю, был ли это шантаж, или просто ему понравился попугай.

— Но вы что-то добавили к разговору?

— Едва ли. Я просто слушал и платил за напитки.

— А мужчина в смокинге? О чем он говорил?

— О, он говорил о списке покупок, составленном его женой, и пакете с продуктами. Да, там было что-то по поводу пакета, который он должен был принести с собой.

— Пакет был показан?

— Нет, у него не было никакого пакета.

— Хорошо, — сказал Паркер. — Мы тщательно изучим ваше дело, мистер Панчеон. Мы очень признательны вам и мистеру Хокинсу за то, что вы привлекли наше внимание к этому происшествию. Мы позаботимся о пакете, и, если вы нам снова понадобитесь, мы дадим вам знать.

После этих слов главный инспектор Скотленд-Ярда поднялся на ноги. Мистер Хокинс прокричал из-за стола: