Подъем, спящая красавица! - Анастасия Разумовская

Это ещё что-то такое?

— Приказ королевы, — пробубнили стражники.

Наши глаза встретились. Я мило улыбнулась и хлюпнула носом. Румпеля перекосило.

— Сам доставлю. Возвращайтесь обратно.

— Никак нет. Простите, господин лейтенант: приказ королевы.

— К-к-королева та-ак добр-р-ра! — пьяно и радостно воскликнула Кара и улыбнулась лучезарно. Икнула. — Та-ак доб-б-бра!

Румпель кивнул стражникам и продолжил путь. Мне стало обидно. В смысле? Ты меня вот так запросто бросаешь?

— Подождите! — закричала я, рванувшись из крепких рук. — Я не виновата! Это всё она, она! Господин Румпель, постойте! Я не виновата!

Он застыл, но не обернулся. Стражники потащили нас вниз, я вцепилась в перила:

— Нет! Нет, пожалуйста! Отпустите, я жить хочу! Я не хочу в темницу!

— Подождите, — резко выдохнул Румпель, вернулся к нам, схватил меня за плечи, встряхнул и прошипел: — Вы мне обещали. Я вас отпускал.

Ух ты… действительно сентиментальный.

Я вцепилась в его камзол, рыдая.

— Я… я только потанцевать хотела, я…

— Господин Румпельшти…

— Отпустите их. Беру ответственность на себя, — прорычал Румпель.

Стража заколебалась. Так… Вот же… ёжкин кот!

— Это всё твоя любовница! — завопила я отчаянно. — Будь проклята подлюка-королева! Что б её ёжики всю ночь…

Гвардейцы оторвали мои руки от чёрного камзола. Румпель застыл неподвижной статуей. В его лицо я не смотрела. Вряд ли там было что-то восхищённое или милое. Нам порядком порвали платья и ободрали руки-ноги, когда почти пинками сгоняли вниз, в темницу. Швырнули, словно двух кукол, в камеру. Я больно ударилась локтем о камень, но тут же вскочила. Грохнули замки.

— Трепещите, тираны! Сатрапы свободы! — завопила воинственная Кара. — Всеобщий позор на ваши головы!

Я вцепилась в решётку, посылая в спину уходящим проклятья и успокоилась, только услышав, как наверху гулко захлопнулись двери. Облизнула губы, обернулась к неистовой Каре.

— Только не говори, что ключ не у тебя.

Та вынула откуда-то из причёски маленький серебряный ключик и потрясла им торжествующе. Подпрыгнула, щёлкнула пальцами и закружилась:

— Темницы рухнут, и свобода нас встретит радостно у входа…

— Перестань, — поморщилась я. — Надо спешить. Пока она не спохватилась.

— Как прикажете, Ваше величество, — Кара дурашливо поклонилась, затем щёлкнула пальцами, сделала па, схватилась за решётку, глубоко вдохнула и выдохнула лёгкий золотистый пар. — Да будет мир во всём мире! Свободу всем несвободным! Да славятся вино, секс и танцы!

Решётки вспыхнули и испарились, растаяли точно масло на солнцепёке.

— Ты и правда пьяна, — заметила я.

Кара воздела палец к потолку:

— Так старалась для правдоподобия же… Да и кто в своём уме не пьёт, когда можно пить?

А потом схватила меня за руки и мы, посвистывая от радости, танцевальным галопом допрыгали до королевской темницы.

— Ваш-велипчество, — заорала рыжая пьянь, — выходь! Разговор имеец-ца!

Кара попыталась всунуть ключ в замок, но её слишком шатало и пальцы прыгали. Я отобрала и вставила. Повернула. Замок динькнул, дужка раскрылась. Я толкнула дверь.

И мы увидели довольно большую комнату для камеры, и довольно маленькую камеру для комнаты. Посередине неё стоял растрёпанный и заросший юноша лет двадцати. Босой. В штанах, натянутых наспех, и не заправленной рубахе. Голубые глаза лихорадочно блестели.

— Вы — свободны, Ваше Величество, — я присела в реверансе.

Кара шагнула вперёд, её повело, и ей пришлось быстро-быстро перебирать ногами, чтобы не упасть.

— Остор…

Но рыжая ведьма уже повисла на монархе.

— Мадму…

Кара обхватила его шею и впилась в его губы губами.

— М-м-м… вкусный какой! — даже причмокнула от удовольствия, оторвавшись. — Вперёд, король! Убей друзей! Спаси врагов!

Анри растеряно посмотрел на меня, а я расхохоталась. До икоты. До того, что сползла по стеночке в изнеможении. Кажется, я тоже была пьяна. Только не знаю: от вина или от победы.

Глава 20

Тринадцатая фея

Стражу на выходе Кара просто обездвижила. Склонилась над рухнувшими мужчинами, улыбнулась соблазнительно:

— Мальчики, вы как? С нами или будете лежать, ждать, когда королева вас найдёт, допросит и, возможно, помилует?

Они перепугано замычали. Кара рассмеялась, встала:

— Они с нами. Обожаю тёмных властелинов за их глупое немилосердие. Мальчики, одна лишь попытка закричать, привлечь внимание или как-то нас предать, и я оставлю вас на милость вашей повелительницы.

Щёлкнула пальцами.

И так нас стало уже пятеро. А я подумала, что, если бы была тёмной королевой, то не стала бы карать невиновных, даже если бы из-за них у меня из-под носа бежал самый главный враг. По сути, убивая или наказывая за то, что человек не мог предотвратить, ты заставляешь собственных людей переходить в стан врага: все хотят жить. И чем сильнее они тебя боятся, тем больше шансов, что несчастные тебя предадут.

Второй моей мыслью стала идея взять Кару в наставницы. Хорошо всё же быть феей.

За стеной, к этому моменту у короля появилось уже восемь приверженцев, в условленном месте нас ждало четыре лошади. И двенадцатый приверженец, не столько, впрочем, поклонник короля, сколько обожатель Кары.

— Надо забрать маркиза… — начала я и замерла.

Где-то в кустах раздалось отчётливое «мяу». Я откашлялась.

— … и махнуть в маркизат, — закончила за меня Кара. — Ваши люди, Ваше Величество, встанут…

— Мяу!

— … под знамёна своего короля. Шиповничек, ты хотела предложить насчёт…

— Мя-у-у!

— Подожди, — я обернулась к ней. — Езжайте, освобождайте Армана, а я чуть позже к вам присоединюсь.

— Шиповничек…

— Вызволяйте Армана из подвала, пока не рассвело. Мне нужно… Я скоро.

— С ума сошла?

Анри, всё это время меньше всего похожий на короля, а больше всего — на чучело, оглушённое пыльным мешком, встрепенулся:

— Я приказы…

— Ваше величество, там, в замке — ваши подданные. И ваша супруга явно задумала что-то очень нехорошее. Их надо спасать. И у меня есть план.

Я присела в реверансе, затем развернулась и направилась в густые кусты дерена, из которых доносился жалобный плач брошенного котёнка. Анри благоразумно решил не ссориться с немногочисленными сторонниками, и вскоре я услышала удаляющийся цокот копыт.

И да, я солгала. Насчёт плана и всего остального.

Там, в замке, мирно спал Эртик. И при мысли о том, какой он всеми брошенный и несчастный, мне становилось невозможно дышать. Раз уж мы всё равно победим, и Румпель станет моим мужем, а Илиана погибнет, то не всё ли равно, когда я заберу Эртика? И потом… я же обещала!

— Кс-кс-кс! — нежно позвала я.

Из кустов выбежал тонконогий рыжий котёнок. Увидел меня, испугался, выгнул спинку, встопорщив пушистую шёрстку, и страшно-ужасно зашипел. Я села на корточки, осторожно протянула руку, делая вид, что у меня что-то есть.

— Кс-кс-кс! Иди