Разведывательно-диверсионная группа. «Слон» - Андрей Негривода

В 4 часа утра «аисты» пошли в очередную атаку... И патронов «духи» не жалели!.. А потом они начали давить разведчиков еще и морально, крича во все горло: «Шурави, таслим!!!»...[40]

– Ага! Щас-с! Разогнался!!! – проорал в ответ Слон.

Та-та-та-та!!!

– Лучше лови мой маслим!!!

Та-та-та!!!

В этот момент его «ПКМ» выплюнул последнюю пулю...

«Все, Андрюха!.. Кабздец!.. Не жди меня мама, хорошего сына...»

Сержант перевернул «цинки», лежавшие на дне их гнезда, – они были пусты... Тогда сержант дотянулся до автомата, одиноко лежавшего в стороне, и отстегнул его магазин...

– Штук десять еще есть... – проговорил он вслух и обернулся к своим раненым товарищам: – Пацаны! У кого что осталось?

– Нож...

– Нож...

– Нож и «эфка»...

– И у меня еще одна «эфка» есть...

Они лежали вповалку и не могли уже двигаться, кто от тяжелых ран, кто от потери крови... Пятеро проверенных не единожды бойцов «рейдовой группы» сержанта Ошехи...

– А у меня десяток патронов и нож...

И тут он услышал от прапорщика Черкасова то, что потом всю оставшуюся жизнь поднимало на его голове волосы... Но в тот момент... В тот момент все было правильно:

– Командир... – прохрипел раненный в грудь и в голову десантник. – Этим сдаваться нельзя...

– Знаю, Бекас...

– Ты за нас отвечал, вот и ответь до конца... Обещай!.. Последняя «лимонка» под себя... Но сначала ты нас всех, ножом... Чтобы эти падлы не мучили...

– Обещаю, прапорщик... Они не дождутся!..

Андрей схватил автомат и расстрелял последние патроны.

Та-та! Та-та-та! Та-та!..

Их оказалось всего семь...

– И дорога-а-я не узна-а-ет!!! – проорал он во все горло и бросил гранату в сторону атакующих «духов».

Б-бу-бух-х!!!

– Какой у парня был конец!!! И дорога-га-я не узна-а-а-ет!..

И тут Слон услышал звук приближающихся вертолетов...

«Глюки пошли! Точно! Глюки!.. Миражи, мать их!.. А может!..»

И метнул на радостях последнюю гранату...

Б-бу-бух-х! – рванула «эфка», а Слон допел:

– Какой у парня был конец!..

...Нет, это был не мираж. Над ними, грохоча пушками и пулеметами, прошла двойка «Крокодилов»... А потом появилась и парочка транспортных «Ми-8», с пилонами для НУРСов, которые тоже сказали свое, веское слово... Достаточно было всего двух заходов на цепи «аистов», и они тут же откатились со склона...

А на вершину сопки тем временем приземлились еще два «транспортника» и стали грузить в свои чрева «измочаленную» группу разведчиков...

* * *

... – Вот так, старлей... Так нас оттуда, с этого Казажора, и сняли...

Филин смотрел на своего друга, а сам думал:

«А ведь я еще в училище слышал эту историю!.. На первом курсе... Она тогда на весь Афган прогремела... Мама дорогая! Сколько же тебе в этой жизни вынести-то и пережить пришлось, тезка ты мой дорогой?!! – И комок подкатил к горлу Филина. – А сколько есть по городам и деревням таких, как я? Которые тебе жизнью обязаны?!! Ну и где же справедливость? Есть ли она вообще на земле?..»

– Все-таки пришли за вами из Кабула?

– Если бы... – усмехнулся сержант-пенсионер. – Если бы... Нам на выручку прилетели вертолетчики «залетного» Александрийского полка, который к тому времени уже базировался под Кандагаром. В этом полку служили офицеры-штрафники, у которых были проблемы по службе. Кто водки бухнул «не вовремя», кто морду кому «не тому» набил, кто «не с той» связисткой или медсестричкой закрутил, а начальству обидно стало... Разные там мужики были... Когда они стояли рядом с нашим полком в Баграме, мы не раз пили с ними водку и баб обсуждали в «узком кругу»... Абсолютно оторванные мужики, отчаянные!.. Знаешь, командир, хоть и хромала у них дисциплина на обе ноги, но зато они ничего не боялись! Им многие жизнью обязаны!..

– Да уж, повезло вам, что и говорить... Потеряли-то многих?

– 17 «трехсотых» всего, а у «спецов» еще и двое «двухсотых»... Те парни, что на переговоры с «духами» ходили.

– Так это же практически все!!!

– Почти... – усмехнулся Слон. – Только четверо спецназовцев оказались целыми... А моих всех эти «аисты» пометили...

– Ну! И что потом?!

– А что?.. Доставили в Кабул, и в госпиталь, «под ножи» хирургов... А через неделю, когда оклемались маленько, в Ташкент переправили... А еще через месяц из Ташкента я «поехал домой»... Вот сюда же... – Слон обвел грустным взглядом стены больничной палаты. – В родной одесский 411 окружной госпиталь...

– Ясно... Значит... Твое первое «Боевое Красное Знамя» за тот бой?..

– За него, командир...

– А «прапора» ты так и не получил...

– Да не до этого уже потом было, Андрюха... Да и привык я уже за столько лет в сержантах... Такие дела...

...И только через час, когда Филин и Медведь оставили, наконец, своего друга в покое и ушли из госпиталя, только тогда старлей понял всю масштабность совершенного Слоном. Тогда, когда заговорил об их общем друге старший прапорщик Игорь Барзов, Медведь...

– Не все рассказал тебе Слоняра наш про свой первый орден... Постеснялся, наверное...

– Так сам расскажи! – вскинулся Филин.

– Это мне Батя рассказал... А он от Фокстротина узнал... Они же вместе в Академии учились... Слон-то к нам именно через эту их дружбу и попал...

– И что? Что мне Андрюха не рассказал, Игорек?

– Тогда, примерно через неделю, разведцентр ОКСВА в Кабуле получил данные, что в том бою нашей группой было уничтожено 372 натасканных боевика из отряда «Черных аистов»... Представляешь?!! 23 разведчика, поголовно раненые, «удвухсотили» 372 «духа»!.. Крепко они тогда им по зубам дали!.. А потом во всех афганских селениях, контролируемых «духами», был объявлен недельный траур, а главари моджахедов поклялись уничтожить всю «Пожарную команду» спецназа ГРУ и всю 9-ю роту Андрюхиного Отдельного десантного полка...

– Твою мать!!!

– А еще... Это уже из рассказов тех, кто участвовал в том бою... Самым последним замолчал именно его пулемет, Слоняры нашего... Да и две последние взорвавшиеся «эфки» тоже были его... Комполка представлял его к званию Героя Союза, но...

– Но сержанту «Золотая Звезда» была положена только посмертно... – продолжил мысль Филин.