Вепрь. Феникс - Константин Калбазов

Исключением была разве что Астрань, там тать мог появиться только как честный купец и никак иначе. Да и то — коли найдутся видоки, что в пиратстве уличат, не сносить головы. Поэтому лихие старались обходить неразумных славен стороной. Контрабандисты обделывали свои дела тихо, на пустынном берегу, чему способствовали их суда с мелкой осадкой. Брячиславия не входила в «клуб избранных», где фактически были только два государства, Сальджукская империя и Клузиум. Айрынское ханство тоже привечало пиратов, но то была отдельная история, и в Теплом море пираты старались появляться лишь ради торговли в основном живым товаром. На Клузиуме все еще сохранялась работорговля, и рабы оттуда шли по самым разным направлениям. Так что с пиратами Брячиславия не заигрывала.

Возжелай Миролюб высунуться дальше, чем ему позволяют, — и не миновать ему совместного набега со стороны старинных врагов, которые тут же позабудут о своих распрях, дабы приструнить потенциального соперника. Смешно, но славены, прежде чем начать строить военные корабли, заручились поддержкой этих двух держав, и те пошли навстречу, строго ограничив количество кораблей. Суда строились для колоний, кои должны были устраиваться на северных территориях, то есть в соперничество западным королевствам. Чем больше там склок, тем больше шансов, что тем королям будет не до южных территорий.

С Фрязией история была в чем-то схожей. Там имелись свои каперы, но действовали они только в Новом Свете, здесь же им поднять голову не давали. Хотя им никто не мог запретить иметь свой флот, и они его имели, однако небольшой. У этого королевства не было потенциала Брячиславии, а строительство и, главное, содержание военного корабля — дело весьма затратное, не каждой казне посильное, поэтому никто их ограничивать не собирался, они с этим вполне справляются и сами.

Виктор искренне пытался понять все хитросплетения местной политики, но все же должен был признать, что его мозг отказывается что-либо понять. Ну и бог с ними. В конце концов не его дело. Остается просто принять все как данность, ему не вершить великих дел, затрагивающих государственные интересы, так что пусть сами разбираются. С него достанет, коли он сумеет устроиться с максимально возможным комфортом и в безопасности.

Безопасность. Что-то не похоже, будто он ищет ее. Что бы ни делал, за что бы ни взялся, все время оказывается на грани, когда одного неверного движения достаточно, чтобы сверзиться в пропасть. Просто идиотизм какой-то. Ну вот какого черта он ввязался в это гиблое дело? Нет, как действовать, он уже в принципе знал, и общий план в голове созрел, мало того — был доведен до остальных, в части, их касающейся, разумеется. Однако толком объяснить даже самому себе, зачем ему это нужно, он не мог. Вот нужно, и все. Не может он иначе. Дурдом, одним словом.

Отец Небесный, и зачем он ее повстречал на своем пути? Ладно бы надежда какая была. Так ведь нет ее и в помине. Сделка, что она предложила, — это не то. На это он не согласен. Либо все и сразу, либо и даром не надо. Но и отказать не сумел. Ну сказано же — дурдом, а дуракам лишь там и место. Оставалась еще и Неждана. Но за нее он был относительно спокоен. За малюткой есть кому присмотреть. Если в этом предприятии он лишится живота, то никто ее преследовать не станет. Оно, конечно… Но ведь не разорваться надвое. Так — плохо, эдак — тоже не лучше. А ему покоя в душе хочется, вот и мечется. Поди разбери, отчего так. Чужая душа — потемки.

На берег его свезли, когда уже стемнело. Свезли не одного, но та четверка должна была от него держаться особняком и вступать в дело лишь в крайнем случае. Иными словами, если Виктора будут лишать живота. А до той поры они друг друга в глаза не видели. Волков собирался выдать себя за гульда — зря, что ли, у него чистый столичный выговор имеется.

Кстати, к удивлению Виктора, баркасы, принявшие груз из трюмов «Шустрого», направились не к городу, а куда-то на выход из бухты. Скорее всего разгрузятся где-нибудь поодаль, а потом уж товар сушей пойдет к месту назначения. Хотя все и шито белыми нитками, но приличия здесь старались соблюдать и берега не путать. Ох и странно тут все, без пол-литра не разберешься. Ну и бог с ними.

Ял с корабля на внешнем рейде мог причалить только к деревянным пирсам, на внутренний рейд им хода не было. Хочешь в город? Без проблем. Пересекаешь скалистый перешеек (тут и широкая лестница имеется, вырубленная в скалах очень удобно), переходишь на внутренний рейд и там нанимаешь лодку. Можно и в обход, вот только наемных экипажей тут нет, не существует здесь еще извозчиков. Но дорога есть, без нее никак, потому как на оконечности того языка располагается форт, который без сухопутного пути обойтись совершенно не может. Однако желающих совершить такую длительную пешую прогулку не находилось, лучше уж с лодочником.

Город как город, ничего примечательного. Дома каменные, оштукатуренные и побеленные известью. Разве что мостовая имеется. Вроде как не особо чистая, под ногами скорее шуршит, чем цокает, но ее наличие в порту уже удивляло. Вот и все впечатления. Улицы без освещения. Но у входов в многочисленные трактиры горит по одному факелу, это чтобы клиенты ноги не переломали на ступенях порожков, ну и вывеску сумели рассмотреть. Однако осветить улицу они не могли. Днем тоже ничего не удалось рассмотреть, потому как «Шустрый» встал в стороне от прохода, и они могли созерцать только скалистый природный мол.

Насколько сумел разузнать кормчий, «Ворон», бригантина Бургаса, вернулся только вчера, и поход оказался неудачным. Нет, приз они привели, вот только торговцы, имперцы, оказались на редкость зубастыми и упертыми, так что имелись серьезные потери. Сейчас капитан их восполнял. А вот это Виктору на руку, потому как полностью соответствует его планам и снимает дополнительную головную боль. Изначально план предусматривал убийство нескольких членов экипажа, что должны были провернуть ватажники. Открывшиеся обстоятельства касательно убийств в Клузиуме делали это мероприятие еще более опасным, но иного выхода Виктор не видел. Он хотел провернуть финт с «троянским конем», а для этого нужна была вакансия в команде у пирата. Но все одно к одному.

Какие бы суровые законы ни были, но такое развеселое местечко никак не могло обойтись без лихих людишек, которые совершенно не связаны с морем, а вполне обходятся дарами суши. Поэтому Виктор старался двигаться по узким улицам, где едва могли разминуться две кареты, с крайней осторожностью. Одинокий гуляка для ночных крыс — это самое то, что надо. Конечно, его страховали идущие в отдалении парни, но раскрывать свое знакомство с ними раньше времени из-за случайной встречи как-то не хотелось. Волков старался обходить углы по большой дуге, а к чернеющим непроглядным мраком нишам не приближаться и вовсе.

Ага, кажется, вот оно, нужное. Надпись не разобрать, сальджукская письменность для него все равно что древние иероглифы, но не рассмотреть развеселого дельфина, держащего в плавнике кружку с большой шапкой пены, весьма сложно. Кстати, нарисовано просто превосходно, аниматоры из его прошлого обзавидовались бы мастерству здешнего художника. Только эта вывеска, стоившая хороших денег, говорила о том, что заведение не для пьяной матросни, хотя до порта рукой подать. «Друг моряка», именно это было написано на вывеске. Все так, как сказывал кормчий, объясняя, где можно найти Бургаса в этот час. Что подразумевал хозяин под словом «друг», дельфина или выпивку, было непонятно, но это Виктора мало интересовало.