Черный Лотос - Лора Джо Роулэнд

— Хару в тюрьме, — нехотя признался Уэда. — Нынче утром твой муж арестовал ее за преступления в храме Черного Лотоса.

— Что?! — Рэйко воззрилась на него, не веря своим ушам.

— Сано-сан стал ее допрашивать, — начал судья и поведал, как Хару поносила своего мужа и Ояму и призналась, что желала их смерти, так как они причиняли ей боль.

— Это не доказательство! — воскликнула Рэйко, понимая, как Хару выглядела в свете сказанного, по сути даже не признавшись.

— Были и другие причины арестовать ее, — осадил Рэйко Уэда. — Она впала в ярость и набросилась на твоего мужа и Хирату-сан. Сано-сан отделался царапинами, а вот Хирата чуть не остался без глаза.

Оказалось, обиженная жизнью тихоня Хару с другими вела себя совершенно иначе и даже усугубила неприязнь Сано.

— Да, она поступила плохо, но это еще не доказывает, что Хару кого-то убила, — упорствовала Рэйко.

Судья Уэда нахмурился.

— Будь ты меньше привязана к Хару и относись терпимее к Черному Лотосу, то заметила бы, что ее поведение указывает скорее на вину, чем на отсутствие таковой.

Рэйко заметила это, но ее возмутила бесчестная травля, оправдываемая личными чувствами и вялыми обвинениями.

— Горячность Сано может стоить нам всем головы. И зачем ты позволил ему забрать Хару?!

— В целом я был согласен с его решением. Как я уже говорил, велика вероятность того, что Хару виновна. И сегодняшнее происшествие подтверждает мою точку зрения: Хару опасна и должна находиться в тюрьме.

— Поверить не могу, что ты принял его сторону.

Судья погрустнел.

— Дочь моя, я многое готов для тебя сделать, но укрывать преступников не намерен. Ты должна вверить Хару закону. Возвращайся к себе и помирись с мужем.

Чуть не плача от досады, Рэйко выбежала из дома. Теперь и отец ополчился против нее, но она все равно не сдастся и призовет убийц к ответу.

* * *

Когда Сано в компании Хираты въехал в ворота своего дома, в освещенном факелами дворе им встретились сыщики Канрю, Хатия, Такео и Тадао. Канрю с Хатией были в тех же потрепанных кимоно, в каких выдавали себя за паломников. Сано спешился, и все четверо пали перед ним ниц.

— Простите нас, сёсакан-сама! — хором заголосили они.

— В чем дело? — спросил Сано. — Вы же должны быть в храме!

В этот миг ворота распахнулись и во дворе показались носильщики с паланкином. Сано оторопел. Если Рэйко прибыла только сейчас, то где она пропадала весь день и что делала?

— Черному Лотосу удалось нас раскрыть, — ответил Канрю. — Было бессмысленно продолжать слежку, вот мы и вернулись.

Носильщики опустили паланкин, и Рэйко выбралась наружу. По ее взгляду Сано догадался, что она уже знает о Хару. Вздернув подбородок, Рэйко прошествовала до дверей.

— Встаньте, — приказал Сано своим людям, и те подчинились. Его сердце уже отбивало бешеный ритм в предчувствии новой ссоры. — Расскажите мне, как все было.

— Я проник в ту часть храма, где обитает духовенство, — начал Канрю, — как вдруг появился священник. Он сказал, что я должен покинуть храм, и выпроводил меня за ворота.

— Со мной было так же, когда я пытался найти потайные ходы под строениями, — признался Хатия.

— А мы сказали священникам, что хотим вступить в секту, — произнес Тадао. — Они оставили нас в зале с другими двенадцатью парнями. Потом нас порасспрашивали, накормили обедом и оставили медитировать над тем, насколько мы созданы для Черного Лотоса. Через некоторое время священники выбрали нас и отвели на улицу. Сказали, что мы не годимся в послушники, поэтому должны уйти.

— По их глазам было видно, что они знают о нас, — добавил Такео.

— Члены секты не случайно вышвырнули всех в один день, — произнес Канрю. — Они сразу нас вычислили. Им было известно, зачем мы явились.

— Кто еще, кроме меня и Хираты-сан, знал о вашем задании в храме? — спросил Сано, мучимый подозрением.

— Только сыскной отдел, — ответил Хатия.

Распустив людей по домам, Сано сказал Хирате:

— Среди нас, судя по всему, есть шпион Черного Лотоса.

Сано опечалило, что кто-то из его верных вассалов оказался предателем, так же как и новость о том, что в секте сочли необходимым наблюдать за ним, а его соглядатаев изгнали из храма. Может, обвинители Черного Лотоса не лгали? Однако если сектанты промышляют злодейством, разве оставили бы они его шпионов в живых? Впрочем, они могли испугаться огласки.

— Придется нам отыскать этого предателя и избавиться от него, — сказал Хирата, промокая куском материи глаз, пострадавший от ногтей Хару. — Я-то думал, что знаю наших людей, — добавил он с горечью, — и никогда не имел причин усомниться в их верности вам. Уж если Черный Лотос сумел купить честь самурая, он должен быть очень силен… и опасен.

— Значит, будем наблюдать за ним, пока не узнаем всей правды, — сказал Сано, подходя к дверям. — По крайней мере нужная нам преступница схвачена.

В гостиной они застали Мидори и Рэйко. Миловидная служанка О-хана подавала чай. Увидев вошедших Сано и Хирату, женщины поклонились. Мидори и О-хана пробормотали слова приветствия, но Рэйко не удостоила мужа ни словом, ни взглядом. Она сидела, выпрямив спину и поджав губы. Сано крепился, готовясь к противостоянию.

Мидори подняла на Хирату радостный взгляд, в котором тотчас отразилось удивление.

— Что у вас с глазом? — воскликнула она.

— Пострадал на задании, — похвастался Хирата.

— Дайте взглянуть. — Мидори вскочила и подалась к нему, чтобы осмотреть рану. — Болит сильно?

— Да нет, не особенно.

Вдруг Мидори странно изменилась в лице и отпрянула от Хираты.

— Смотрите ничего не закапывайте! — выпалила она, словно всю ее заботливость как ветром сдуло.

Сано и Хирата оторопело уставились на нее. У Рэйко дрогнула скула. А О-хана подбежала к Хирате.

— Все равно больно, — защебетала она. — Пойдемте же в кухню, я сделаю вам травяную примочку…

Увлекаемый служанкой Хирата оглянулся на Мидори. Та мгновение поколебалась и бросилась следом. Сано тем временем сел напротив Рэйко.

— Что такое с Мидори? — удивился он.

Рэйко неотрывно смотрела на чашку, которую держала в руках. На вопрос Сано она только пожала плечами. От нее так и веяло отчуждением.

— А где Масахиро?

— Спит.

Ее тихий голос звучал натянуто, а свет фонаря в чайной чашке дробился — так сильно она ее стиснула. Повисла зловещая тишина, какая бывает перед грозой; отдаленные голоса девушек звенели, словно колокольчики на ветру.

— Как ты мог арестовать ее? — произнесла Рэйко, все еще не поднимая глаз.