Варяга. Меж степью и Римом - Влад Поляков

К постоянным крикам Петли все давно привыкли. На суше вполне тих, но как только нога главного морехода Хальфдана Мрачного ступала на палубу ддраккара, он сразу же становился не в меру горяч и шумлив. И счастлив от самой возможности находиться рядом с любимой водной стихией.

Призванные им варяги отвечали за важные участки. Стоян ведал всеми боевыми машинами на драккаре. Ну а Яробор основным боевым отрядом, пригодным как для схода на берег, так и для приступа другого корабля. Разумеется, все находящиеся на борту могли биться и бились с охотой, но все же кто-то лучше обращался с веслами, а кто-то с клинками. Малый вес, к примеру, как у того же Яробора, делал того средненьким гребцом, но вот юркость и гибкость позволяли ввинчиваться в построения врага на палубе, словно в гнилую древесину. И как такого не брать? Другой же с воистину бычьей силой способен грести более длинными и соответственно тяжелыми веслами, что ближе к носу. Тоже важно, особенно во время погони или бегства от превосходящего силой врага.

Эйрик вспомнил, как в свое время объяснял сию хитрую премудрость тогда еще совсем юному Харальду Да, было время. Сейчас же многое поменялось, но только не доверие между побратимами. Оно оставалось неизменным.

Раз Мрачный хочет, чтобы Петля болтался на реке, высматривая печенегов так тому и быть. К тому же вытянуть драккары в нить, сообщающуюся лишь световыми или дымовыми сигналами мысль неплохая. Подобное не раз проделывалось как варягами, так и викингами, когда разворачивали сеть на некотором удалении от побережья. Выжидали, откуда именно выйдут жирные торговцы, которых так приятно пощипать за откормленные бока. Викинги и варяги Сам Эйрик так и не понимал, где кончаются одни и начинаются другие. Трагтон-фиорд, бывшее родовое гнездо Хальфдана, был тому ярким подтверждением.

— Здесь мы, Петля

— Чего надобно то?

— От тебя, Стоян, чтобы твои рычащие, как Гарм, кошмары видящий, огненные метатели были в любой миг готовы поджарить печенежских крыс. Иначе я тебя самого на медленном огне коптить буду до прихода конунга, — добродушно, как он сам считал, фыркнул Эйрик, поглаживая небольшую бородку, подстриженную по франкскому образу. А ты, Яробор, память прочисти.

— Ты чего, Петля? — опасливо глядя на сжатую в кулак левую руку, выдохнул Яробор, не понаслышке знающий о тяжелой руке своего наставника. За мной не то что вины, легкой провинности не сыскать. Уши, они у меня свои, не чужие, я по ним получать не люблю. И вообще, я тебе уже не недоросль

Тут заржал не только Эйрик, но и Стоян аж похрюкивал, не в силах сдержаться. Именно на недоросля Яробор больше всего и походил: мелкий, тощий, бледный, да еще с постоянно растрепанными волосами, никакому гребню не поддающимися. Бриться же наголо он не хотел. Что же до получения по ушам от Эйрика, то тут все было еще более запутанно.

С десяток лет назад погибли в одном из набегов родители Яробора, оставив того, тогда еще мальчишку, на попечении хирда. Случаи, подобные этому, редкими не были, но на сей раз Эйрик Петля взял парнишку под свое личное покровительство. Частично из-за того, что Ольга, мать Яробора, была когда-то ему очень небезразлична. Не получилось ничего, но память осталась. Вот потому и решил не просто помочь ее сыну хирд детей своих и так ни за что не бросал но и вылепить из него настоящего воина.

Ну а поскольку характер у Петли был весьма жестким, то и наука воина вгонялась порой и через легкие затрещины. Особенно от них страдали уши. И даже выросший, приобретший воинское мастерство Яробор хорошо помнил эти не самые приятные ощущения. Вот только сейчас поводов у Эйрика действительно не должно было найтись его поручение было не просто выполнено, а выполнено хорошо.

— Дозоры бдят, все спокойно. Ну попалось им несколько печенегов, так их того, на корм собакам покрошили.

— Хоть одного перед превращением в собачий корм расспросить успели?

— Конечно, Петля, — с нотками легкой обиды протянул Яробор. — Обычный лепет ничего не знающего. Пастухи, им только до своих лошадей да баранов дело есть.

— И еще до набегов на всех подряд, — сплюнул за борт Стоян. Ханам стоит только слово обронить, как тысячи печенегов уже проверяют тетиву лука и заточку сабель. А еще

Поднявшаяся в останавливающем жесте рука Эйрика прервала варяга на полуслове. Спустя несколько мгновений он и сам понял, что послужило причиной. Столб черного дыма вниз по течению реки. Сигнал о том, что где-то в указанном направлении печенеги в самом скором времени выйдут к Днепру.

— Подать сигнал! — радостно заорал Эйрик, чуя скорую битву. Весла на воду, мачту поднять. Стоян, готовь свои стреляющие и огненные игрушки. Яробор! Еще раз проверь брони и оружие. Как только дозоры вернутся гребцам себя не жалеть. Началось!

Эйрик знал, что говорил. Завидев сигнал черного дыма, выдвинутые дозоры вернулись. Быстро вернулись. Стоило им поднять на борт, как «Висельник» и «Хугин» на веслах двинулись вниз по реке, постепенно набирая скорость. Третий же драккар, «Мунин», остался, хоть и с неполным составом команды. Эйрик не собирался полностью свертывать сеть, предназначенную для ловли печенегов. Пусть даже поступивший сигнал верен и основная орда кочевников прорывается ниже по Днепру, пусть. Но кто сказал, что в других местах реку не попробуют пересечь мелкие отрядики? Лучше будет оставить меньшую часть драккаров на прежних местах. Хотя бы каждый третий. Мрачный поймет, он всегда поддерживает разумные дела, даже выходящие за черту отданных приказов.

* * *

К радости как Эйрика Петли, так и команд «Висельника» с «Хугином», место, с которого был подан сигнал, оказалось всего на два участка ниже по течению. Значит, чутье не подвело опытного кормчего и не менее опытного мастера битв на воде. Не зря он выбрал для своего драккара место, наиболее удобное, по его мнению, для отступления печенегов.

Высаженные на берег варяги уже успели вернуться обратно. Это было хорошо. Печенеги были уже довольно близко это плохо. Плохо не потому, что приближалась хорошая битва ее ждали все и с нетерпением просто далеко не все драккары успеют подтянуться с основному месту переправы кочевников. Но что есть, с тем и придется воевать. В конце концов, детям Одина не привыкать воевать с иными народами не числом, а умением. К тому же улучшенные драккары обещали показать себя с наилучшей стороны.

— Встать на мертвый якорь, развернувшись бортом к берегу! Втянуть весла. Стрелометы и огнеметатели приготовить! — во всю свою луженую глотку орал Петля, зная, что его приказы будут переданы и на другие драккары. Те, кто с самострелами стрелять только через бойницы. Самим не перезаряжать, передавать помощнику. Кто высунется, желая удаль показать будет с полным коробом камней за спиной целый день взад-вперед по палубе бегать!

Угроза была и впрямь нешуточная для варяга, да еще избравшего путь более морехода, чем простого воина, беганье в мешком камней по палубе было довольно позорным наказанием. А Эйрик был непреклонен если пообещал, то непременно выполнит. Имея же власть на всеми драккарами, непременно дотянется до любого ослушника, будь он хоть первым из удальцов.