Аркадий и Борис Стругацкие. Собрание сочинений. Том 4. 1964-1966 - Аркадий Стругацкий

– Э-э… А-а… Постойте, я еще не подсоединил микрофон… – Марио засунул руку за воротник, ища шнур микрофона. – Вообще, если рассуждать логически, совершенно непонятно, как может потеряться егерь.

– Слева, слева, – мрачно подсказал Сименон.

– Да, – согласился Поль. – Егерю теряться совершенно незачем. Но можете потеряться вы.

Марио подсоединил микрофон и снова спросил:

– Передавать?

– Передавайте, – сказал Поль.

– Алло, алло, – сказал Марио стандартным радиоголосом. – База, База, говорит Пратолини, потерял егеря, жду указаний!

– Поль, – мрачно сказал Сименон. – В пробном выходе все это не так уж обязательно. Мы пройдем от ориентира к ориентиру, я покажу ему тахорга, и мы вернемся менять белье…

– А в чем дело? – спросил Марио несколько раздраженно. – Меня не слышно? Как вы меня слышите? Алло!

– Слышу вас хорошо, – сказал Поль. – С запада на ваш сектор идет лиловый туман, приготовьтесь. Включайте пеленгатор и ждите на месте.

Марио включил пеленгатор и спросил:

– А что, лиловый туман – это существенно?

Поль повернулся к Сименону.

– Ты готовил его к выходу? – спросил он тихо.

Сименон покусал губу.

– Поль, – сказал он. – Мы идем в пробный выход.

– Ты ошибаешься, – сказал Поль ровным голосом. – Вы не идете в пробный выход. Вы сейчас идете в террарий и будете тщательно готовиться к пробному выходу. Не в кафе, а в террарий. И не рассказывать легенды, а готовиться к пробному выходу. А завтра я приму вас опять и посмотрю, как вы подготовились. Я вас не задерживаю.

– Прошу прощения! – воскликнул Марио. Глаза его засверкали. – Я не мальчик! Я охотился на Яйле, у меня не так уж много времени! Я приехал охотиться на Пандору! В Пандорианский террарий я мог бы сходить и в Кэйптауне…

– Пойдем, пойдем, – сказал Сименон, взяв его за руку.

– Да нет, Жак, что значит – пойдем? Это странный, необъяснимый формализм! – Поль холодно смотрел ему в глаза. Марио стало неловко, и он стал смотреть на Горбовского – как на знакомого человека и соседа по столу в столовой. – На Яйле я не видел ничего подобного!

– Пойдем, пойдем, – повторил Сименон и потянул его за собой.

– Но я требую хотя бы объяснений! – гремел Марио, обращаясь уже прямо к Горбовскому. – Я терпеть не могу, когда со мной обращаются как с каким-нибудь сопляком! Что это за вздор? Почему это у меня может вдруг потеряться егерь?

– Не сердитесь, Марио, – сказал Горбовский и улегся поудобнее. – Не надо так сердиться, а то на вас по-настоящему рассердятся. Вы ведь совсем-совсем не правы. Совсем-совсем. И ничего уж тут не поделаешь.

Марио несколько секунд смотрел на него, раздувая ноздри. Потом, произведя неопределенное движение рукой, он сказал:

– Это совсем другое дело. В конце концов, порядок должен быть во всем. Но могли же мне сразу просто сказать, что я не прав…

– Да пойдем же! – в отчаянии вскричал Сименон.

– Жак, – сказал Поль им вслед. – В восемнадцать ноль-ноль зайдешь ко мне.

Горбовский неожиданно вскочил.

– Подождите, Жак! – закричал он. – Один вопрос! Можно? Что вы будете делать, если столкнетесь в лесу с неизвестным животным?

– Пристрелю и позову биологов, – зло ответил Сименон и скрылся за дверью.

– Гордец какой, – сказал Горбовский и снова повалился в кресло.

– Видали? – сказал Поль. – Ну, я им покажу пробный выход, они у меня вспомнят первый закон человечества… – Он вернулся за свой стол, отыскал давешнюю сводку и приписал на полях: «22.00 – радиологическая тревога и землетрясение. 24.00 – общая эвакуация». Затем он нагнулся над микрофоном секретаря и продиктовал: «В 18.00 совещание всего свободного от дежурства персонала у меня в кабинете».

Горбовский сказал:

– Очень вы грозны, Поль.

– Тем хуже для меня, – сказал Поль.

– Да, – согласился Горбовский. – Тем хуже для вас. Вы еще очень молодой начальник. Со временем это проходит.

Поль хотел ответить, что, в конце концов, он предпочел бы вообще не быть начальником и что на благоустроенных планетах начальники вообще никому не нужны, как вдруг под потолком вспыхнул красный свет и раздался оглушительный, неприятный звон. Оба вздрогнули и разом повернулись к экрану аварийной связи. Поль включил прием и сказал:

– Директор слушает.

Послышался хриплый задыхающийся голос:

– Говорит Сартаков! Говорит Сартаков! Как меня слышно?

– Слышно хорошо, – нетерпеливо сказал Поль. – В чем дело?

– Поль! Мы свалились! Сектор семьдесят три, повторяю, сектор семьдесят три. Слышишь меня?

– Да, сектор семьдесят три. Продолжай.

– Пеленгаторы работают, люди целы, вертолет разрушен. Ждем помощи. Ты слышишь меня?

– Слышу отлично, жди на связи… – Поль положил руки на пульт. – Дежурный, говорит директор. Один дирижабль с одним вездеходом. На дирижабль группу Шестопала, на вездеход – Кутнова. Готовность доложить через десять минут. Полный аварийный запас. Повторите!

Дежурный повторил.

– Исполняйте… Внимание, База! Заместителю директора Робинзону срочно явиться к директору в полном походном снаряжении…

– Поль! – снова проговорил хриплый голос. – Если можешь, прилетай сам, мне кажется, это очень важно… Мы висим на дереве, и я вижу очень странные вещи… Такого мы еще не видели! Объяснить тебе не могу, но это что-то особенное… Осторожно, Рита Сергеевна!.. Поль, если можешь, прилетай сам! Не пожалеешь!

– Буду сам, оставайся на связи, – сказал Поль. – Все время оставайся на связи. Оружие в порядке?

– У нас все в порядке, кроме вертолета… Он весь в каком-то киселе… И сломана лопасть…

Поль отскочил от стола и распахнул стенной шкаф. Горбовский стоял около карты и водил пальцем по сектору семьдесят три.

– Здесь уже была авария, – сказал он.

Поль подошел к нему, застегивая комбинезон.

– Где? – Руки его замерли. – Ах вот оно что… – проговорил он и начал застегиваться еще быстрее. Горбовский смотрел на него, подняв брови.

– Да? – сказал он.

– В этом секторе, – сказал Поль, – три года назад погиб Атос. По крайней мере, он пеленговал в последний раз именно отсюда.

Хриплый голос сказал:

– Я вам, Рита Сергеевна, не советую что-нибудь здесь трогать. Давайте будем сидеть смирненько и ждать. Вам удобно сидеть?.. Ага, вот и хорошо… Нет, я сам здесь ничего не понимаю, так что давайте сидеть и ждать, ладно? Вы кушать не хотите?.. Ну и что же, меня тоже тошнит… Примите вот эту пилюльку…