Последняя надежда Гитлера - Андрей Васильченко

Впрочем, не все нацистские бонзы предпочитали дожидаться штурма Берлина. В ночь на 24 апреля в бомбоубежище шведского консульства в Любеке рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер имел беседу с графом Бернадоттом. Гиммлер сделал очередное предложение прекратить войну. Теперь, заявлял рейхсфюрер СС, он был готов сдаться западным державам и пропустить на территорию Германии войска западных союзников. При этом он подчеркивал, что никогда не капитулирует перед Советами. По просьбе Гиммлера данное предложение было передано шведскому министерству иностранных дел. Именно шведский МИД должен был передать данную просьбу западным державам. При этом сам граф Бернадотт ответил Гиммлеру, что у него нет никакой уверенности в том, что западные державы пойдут на сепаратный мир с Германией. Но Гиммлер продолжал настаивать на своем предложении. Рейхсфюрер СС покинул шведское консульство около 2 часов 30 минут.

Потсдам после боев

Предложение Гиммлера всколыхнуло западных правителей. Уже в первой половине дня 25 апреля 1945 года Уинстон Черчилль связался по данному поводу с президентом США Гарри Трумэном.

«Что вы думаете насчет этого?» — спросил британский премьер-министр нового президента США.

«Это неприемлемо, — ответил Гарри Трумэн. — Для нас было бы позором заключить мир с Германией в обход всех договоренностей, достигнутых с русскими». Черчилль придерживался такого же мнения. Так оба политика решили, что капитуляция Германии может быть только безусловной. И капитулировать немцы должны были перед всеми тремя державами — СССР, США и Великобританией. Так была отклонена «мирная инициатива» Генриха Гиммлера.

К вечеру 25 апреля 1945 года от всей группы армий «Висла» осталась только 3-я танковая армия. В то время как оказавшаяся в «котле» 9-я немецкая армия непрерывно «утюжилась» советской авиацией и фактически не могла вести бои, части 3-й танковой армии продолжали ожесточенное сопротивление. В то время танковые части 1-го Белорусского фронта (маршал Жуков) уже отошли от позиций 3-й немецкой танковой армии. Они находились значительно южнее, откуда должны были начать окружение Берлина с северной стороны. Но судьба этой немецкой танковой армии была уже фактически предрешена.

11-я армия Штейнера не была достаточно сильной, чтобы сдержать советское наступление. 26 апреля 1945 года части 2-го Белорусского фронта (маршал Рокоссовский) форсировали Одер под Шведтом, стали развивать наступление на Пренцлау. На счастье немцев, генерал-полковник Хейнрици вовремя отдал приказ генералу Мантойффелю отступать от Шведта, а также сдать советским войскам «крепость Штеттин». При этом во время беседы с Верховным командованием Вермахта Хейнрици сообщил начальнику штаба генералу Кинцелю, что именно он санкционировал отступление 3-й танковой армии. Одновременно с этим генерал-полковник Хейнрици распорядился изменить позиции 7-й танковой и 25-й панцергренадерской дивизий, которые оказались подчиненными командованию 3-й танковой армии. Сами дивизии были перемещены на участок фронта Нойштрелиц — Нойбранденбург. Однако 28 апреля генерал-фельдмаршал Кейтель повторно отдал приказ 3-й армии начать наступление в данном месте. Кроме этого, он прибыл для «серьезного разговора» к генерал-полковнику Хейнрици и генералу Мантойффелю. Когда оба генерала встретили фельдмаршала в штабе группы армий «Висла», тот набросился на Хейнрици с обвинениями:

«Кто вам разрешил отдать приказ об отступлении? Армия должна была удерживать фронт по Одеру. Это приказ фюрера. Фюрер приказал, чтобы вы не двигались с места! И именно в это время вы скомандовали отступление!!!»

Когда эмоции генерал-фельдмаршала Кейтеля стали стихать, генерал-полковник Хейнрици решился все-таки возразить. Он представил трезвую картину всего происходившего на Восточном фронте и заявил, что не намерен жертвовать попусту жизнями солдат. В этом месте к разговору подключился генерал Мантойффель:

«Я смею заявить господину фельдмаршалу, что генерал-полковник Хейнрици совершенно прав. Если я не получу подкрепления, то просто буду вынужден отступить. Я прибыл, чтобы узнать, получу я все-таки подкрепление или нет?»

После этого генерал-фельдмаршал Кейтель еще раз повторил: «Фюрер приказал, чтобы южный фланг 3-й танковой армии перешел в контрнаступление».

«Господин генерал-фельдмаршал, — отозвался Мантойффель, — 3-я танковая армия подчиняется только одному генералу Хассо фон Мантойффелю». Кейтель, не оглядываясь, вышел.

Уже на своем командном пункте генерал-полковник Хейнрици обнаружил телеграмму из морских частей, что более не нуждались в гавани Швинемунде. Пытаясь спасти жизни 15 тысяч немецких рекрутов, Хейнрици сознательно еще раз повздорил с Кейтелем, после чего был смещен со всех своих постов.

Даже через несколько месяцев после окончания войны Потсдам продолжал лежать в руинах

Напомним, что 27 апреля 1945 года XXXXVIII танковый корпус по приказу командования 12-й армии переправился через Эльбу и занял позиции близ американского плацдарма в Цербсте — Барби, которые некогда занимала дивизия «Шарнхорст». Не успели части корпуса прибыть на место, как во второй половине дня была объявлена общая тревога. Американские танковые части предприняли попытку нанести удар через Цербст в восточном направлении.

Несмотря на то что информация о приближающихся американских танках была вовремя передана по частям, нескольким американским танкам удалось прорвать немецкую линию обороны и выйти в тыл 12-й армии. Они смогли продвинуться на 20 километров от Цербста до Хунделюфта. Именно у этого местечка американские танки натолкнулись на резервный полк, которым командовал полковник Конти. К слову сказать, на вооружении в полку не состояло ни противотанковых орудий, ни бронетехники. Невзирая на это обстоятельство, немецкие солдаты все-таки попытались остановить рвавшиеся на восток американские танки. После короткого боя полк был разгромлен, часть немцев оказалась у американцев в плену. Одновременно с этим был атакован штаб генерал-лейтенанта Радтке, который располагался в Букове. Чтобы избежать пленения, штаб пришлось в срочном порядке перенести в новое место.

В этих трудных условиях, впрочем, которые не стали сюрпризом — их ожидали, — надо было срочно принимать меры. В итоге генерал фон Эдельсхайм отдал частям приказ сформировать южный оборонительный рубеж по линии Прецин (16 километров на юго-восток от Марбурга) — Линдау — Кракау — Бергфриден — Грохевиц — Коббельсдорф — Гр. Марзенс. Подобная инициатива была утверждена командованием 12-й армии.

Перегруппировка немецких войск была проведена в ночь на 28 апреля. Американцы не попытались ей помешать. Правым соседом на данных рубежах для частей фон Эдельсхайма стала боевая группа «Магдебург», которой командовал генерал-лейтенант Регенер, а левым — оставался обращенный на восток XX армейский корпус генерала Кёлера. Так как 28 апреля части XX армейского корпуса начали наступление на Берлин южнее Потсдама, то они должны были на некоторое время остановиться, чтобы дать возможность 9-й армии пойти на прорыв из окружения, после чего предполагалось все вышедшие из окружения немецкие части включить в состав XX армейского корпуса. В это время XXXXVIII танковый корпус получил от командования 12-й армии новый приказ. После того как последние части 9-й армии выйдут из окружения и соединятся с XX армейским корпусом, он (танковый корпус) должен был начать отступление. Он должен был стремительно отойти за линию Магдебург — Мёкрен — полигон в Альтенграбове. После этого отход должен был продолжаться, части танкового корпуса должны были отойти за позиции XX армейского корпуса, пересечь «канал» Плауэр и выйти к Гентину. Данная перегруппировка частей XXXXVIII танкового корпуса началась 30 апреля, в день, когда XX армейский корпус все еще удерживал свои позиции, ожидая прорыва 9-й армии.