Цвет твоей крови - Александр Александрович Бушков

Алатиэль отперла отведенную ей комнату. Я видел, что ключ она поворачивает справа налево, поступил так же и не ошибся. Грайт остался стоять, играя своим ключом.

– Часа тебе хватит на отдых, Алатиэль? – спросил он девушку.

– Конечно, Грайт.

– Прекрасно. В таком случае через час мы с Костатеном ждем тебя в трапезной. Можешь по дороге кого-нибудь наспех очаровать, разрешаю.

– Да ну тебя, Грайт! – воскликнула Алатиэль с деланым возмущением и распахнула дверь своего номера. Лаг внес за ней одну из седельных сумок.

– Дам тебе необходимые пояснения, – сказал Грайт, входя в комнату первым. Лаг внес вторую сумку, поставил у стола, поклонился и ушел, тяжело ступая.

– Грайт, – сказал я, едва он притворил за собой дверь. – Этот тип с ключами явный соглядатай, по глазам видно.

– Уж это наверняка, – спокойно пожал плечами Грайт. – Либо от хозяина, либо от стражи… или, вероятнее всего, все вместе. На таком постоялом дворе всегда будут соглядатаи. Не бери в голову. Если бы стража прознала про нас что-то серьезное, нас бы давно уже кинулись хватать, не заморачиваясь слежкой… Ты как, настроен отдыхать после ванны?

– Хорошо бы спокойно посидеть и трубочку выкурить, – сказал я не раздумывая. – Особенной усталости, пожалуй что, и не чувствую.

– Ну, значит, я тебе отвожу час, как и Алатиэль. То есть вот так…

Он вынул часы и указательным пальцем с самоубийственным перстнем показал два деления – словно малому ребенку, не умеющему определять время по часам. Обижаться не следовало: я и в самом деле не разбирался в здешних циферблатах, к тому же стрелки показывали, говоря по-нашему, без двадцати сколько-то там…

Он открыл обе невысоких двери в дальнем углу комнаты, показал, что за ними, и кратко объяснил, как этим пользоваться. И ушел. Оставшись в одиночестве, я сел к столу, набил трубочку и стал разглядывать комнату – в таком номере люкс мне еще не приходилось останавливаться. Надо признать, здешние феодалы, не подозревавшие еще, что они обречены историей как класс, обитали в самом пошлом комфорте…

Комната со сводчатым потолком была метров пяти в ширину и еще больше в длину. Идеально чистый паркет, тяжелая резная мебель – широкая кровать, стол и кресла, шкаф. Апартаменты – хоть пляши. При взгляде на кровать, даже по виду мягкую и удобную, у меня как-то сама собой родилась идея нехитрого эксперимента касательно обосновавшейся в соседнем номере юной подпольщицы. По размышлении идея показалась вполне толковой и достойной претворения в жизнь. Конечно, Алатиэль может на меня смертельно разобидеться, но наверняка будет меня высокомерно игнорировать, и только. Переживу, мне с ней не детей крестить…

Докурив трубку, выбил пепел в массивную пепельницу из какого-то сиреневого полупрозрачного камня – о ее назначении я сразу догадался и без объяснений Грайта, такой уж у нее был вид, насквозь привычный.

Проинспектировал по очереди обе комнатки за невысокими дверями. Здесь тоже оказалось все знакомо – разве что непривычного вида и с кое-какими отличиями, без разъяснений и в самом деле оказавшимися бы насквозь непонятными.

Уборная не представляла ни малейшей загадки, разве что унитаз смотрелся диковинно: каменная чаша в деревянном коробе из лакированных досок, причем сбоку торчит внушительный затейливый бронзовый рычаг. Аккуратная стопка бумажных квадратиков на вычурной полочке вопросов не вызывала. Закончив свои дела, я нажал на рычаг, вода с шумом устремилась в чашу, и слышно было, как она наполняет невидимый в коробе бачок. Ничего не скажешь, культурно…

Ванна на разлапистых подставках в форме звериных лап тоже выглядела привычно, разве что размерами раза в два больше тех, к которым я привык. Здоровенный бронзовый кран с рычагом наверху – тоже не ребус, я в два счета наполнил ванну, повернул рычаг в прежнее положение, и вода, бившая толстой струей, перестала течь.

А вот дальше начиналась экзотика другого мира – из которого убраться бы побыстрее, чтобы пятки сверкали… К внутренней стороне ванны был прикреплен стержень из светлого металла – он до половины ушел сейчас под воду, а на его верхнем конце темнели три кольца, тоже металлические. Как показывал Грайт, я взял двумя пальцами нижнее и опустил его почти до уровня воды. Оно поддалось легко, будто намыленное.

Как учил Грайт, отсчитал три здешних минуты, попробовал воду указательным пальцем: не кипяток, а приятно теплая, идеально подходившая для купания. Перевел кольцо назад, к верхушке стержня. Теперь стало ясно, как Оксана ухитрилась так быстро согреть воду в баньке, – конечно же, такой же палочкой. А та, что я видел у нее на подоконнике, была здешней расческой. То и другое исправно работало и в нашем мире.

Взял на полочке мыло – такое же, как у Оксаны, только не сиреневое, а розовое, почти такую же, как дома, мочалку – и быстренько вымылся с ног до головы, ради экономии времени не позволив себе понежиться в теплой воде.

Вернулся в комнату в одном белье, причесался перед зеркалом здешней расческой – неуклюже с непривычки, но качественно. Достал из футляра здешнюю одежную щетку, взялся за штаны и кафтан, помня, как это делал Лаг. Получалось неплохо: вскоре одежда казалась только что выстиранной и отглаженной, а сапоги сверкали. Неплохо было бы прихватить эти штуки в наш мир, но нельзя – до первого обыска, а уж потом начнется мотание нервов на плетень…

Успел выкурить еще трубочку, прежде чем раздался условный стук в дверь – тук-тук, тук-тук-тук, тук. Посмотрел на часы: отлично уложился в отведенный командиром срок.

Отодвинул могучий кованый засов, хорошо смазанный и потому бесшумный (там была еще дверная цепочка, точнее, цепура, способная удержать волкодава или нашего черного терьера Мотю, но я ее накидывать не стал – если дверь начнут выносить здешние полицаи, она все равно никого не задержит, а вот засов даст время провести кое-какие манипуляции с закамуфлированной под камень в перстне отравой. Никак не годится попадать в здешнее гестапо живым)…

Грайт пытливо глянул на меня, усмехнулся:

– Ну вот, теперь хоть на королевский бал: чист, свеж, бравый… Пойдем ужинать.

– А Алатиэль? – спросил я, запирая дверь.

– Придет позже. – Грайт усмехнулся улыбкой «номер два», что была чуть пошире «номера первого». – Женщины вечно копаются дольше нас, это, я уже убедился, в обоих мирах одинаково… Одно платье она с собой все же прихватила, когда узнала про постоялый двор и город. Ничего, эти безобидные капризы не вредят делу. Надежная девушка.

Интересно, что бы он сказал, узнай о моем эксперименте, которым я как раз и собирался проверить границы этой