Труп на английской лужайке - Юлия Алейникова

Дальше. Янг неловко поднялся, и они пошли к Шарлотте. Увидели ее лежащей на аллее, Юля бросилась рядом с Шарлоттой на колени, сумка отлетела в сторону. До прибытия прочей компании они оставались втроем с трупом минут пятнадцать-двадцать.

За это время можно было не торопясь протереть пистолет и аккуратно положить его в сумку, присыпав валяющейся в ней мелочовкой. Юля была в таком состоянии, что все равно ничего вокруг не замечала.

Господи! Ну почему она была такой слепой, легкомысленной дурой и все время искала сложные мотивы вместо того, чтобы задуматься, кому было легче всего засунуть ей в сумку проклятый пистолет? Юля закрыла глаза и заставила себя собраться.

Коли Янг совершенно очевидно причислил ее к законченным, безнадежным идиоткам, самое разумное поддерживать эту линию поведения. К тому же, как показывает жизнь, не так уж она и далека от истины. Глядишь, удастся выкрутиться. А если нет? Юля горько усмехнулась.

Она повернулась к Янгу, стараясь имитировать на своем лице свойственное Тому выражение детской наивности и доверчивости.

Раскрыв пошире глаза и открыв рот, она ахнула и медленно проговорила:

– Я поняла! Вы меня похитили! Вы хотите получить за меня деньги! – Лицо ее изображало озарение.

Янг окончательно успокоился и взглянул на нее полными недоумения глазами.

– Вокруг столько роскоши! Богатства! А ваше наследство, вероятно, оказалось совсем маленьким! – Юля горестно покивала головой. – Вам стало горько на этом празднике жизни, и вы решили частично восстановить справедливость, растряся моего мужа! Стив, но это же преступление! – укоризненно закончила Юля полным сожаления голосом.

Янг смотрел на нее едва дыша. Было видно, что он не может решить, как ему воспринимать услышанное. Он пристально вглядывался в сидящую перед ним женщину. На лишенном печати интеллекта лице отражались искренне осуждение и сочувствие. Глаза светились завораживающей по глубине глупостью. Господи! Да она слабоумная!

Прокашлявшись, Янг несмело спросил:

– Простите за нескромный вопрос. – Голос его звучал робко и нерешительно. – Но вам никогда не делали лоботомию?

– Нет, – с некоторым недоумением ответила Ползунова.

– А травмы головы, сотрясения?

– Ах, это! Ну конечно! Четырнадцать штук! – радостно подтвердила по-прежнему смотрящая на него с сочувствием Ползунова. – Первый раз в четыре года, бежала к телевизору смотреть мультики, поскользнулась, упала, потеряла сознание, очнулась уже в больнице! Потом было несколько менее сильных. Кружилась с девочками в школе на переменке, руки наши расцепились, мы разлетелись в разные стороны, я упала на пол и больно ушиблась головой. А знаете, какое было самым сильным? – азартно спросила она.

Янг молча покачал головой. Он смотрел на нее, как добрый доктор смотрит на пациента, сочувствуя недугам и прикидывая возможное лечение. Но приходя к выводу о безнадежности случая.

– Я сидела за партой, а мне на голову упал огромный цветочный горшок с фикусом, он был – тут бедняжка сделала попытку показать размер руками, но вновь столкнулась с невозможностью этого простого действия. На ее лице отразилась секундная досада, но она, увлеченная собственным рассказом, тут же забыла о временных неудобствах. – Он был размером примерно с этот телевизор, а фикус был большой и развесистый! Сознание я не потеряла, но ощущение было странное! Все так и ахнули от испуга! – Глаза жертвы комнатного цветоводства горели восторгом. – Я потом две недели дома пролежала! Скука ужасная.

Стив Янг поднялся.

– Вы правы, – сокрушенно вздохнул он. – Это был порыв отчаяния. Вокруг столько роскоши, а я нищий приживала. Но вы открыли мне глаза на преступность моих намерений! Примите мои искренние извинения! Надеюсь, ваше добросердечие позволит вам забыть об этом неприятном эпизоде. К счастью, я не успел связаться с вашим супругом и теперь до конца жизни буду благодарен вам за то, что вы не позволили мне ступить на преступный путь.

Лицо Ползуновой выглядело растроганным и гордым. «Законченная идиотка!» – бесстрастно констатировал Янг.

Он взглянул в светлые, по-детски чистые глаза обитателей коттеджа и в который раз пришел к выводу, что подобное притягивается подобным. Эти двое были два сапога пара. Не стоило ему так горячиться. Впрочем, если бы звонок Галбрейта не застиг его в момент допроса, возможно, он отреагировал бы значительно спокойнее и осторожнее.

В последнее время он стал допускать ошибки.

Янг подошел к стулу, на котором сидела Юля, и взялся за кончик клейкой ленты. Но замер, прислушиваясь.

Юля тоже замерла, молясь, чтобы звук, отвлекший Янга от дела, оказался лишь шумом мотора проезжающей мимо машины.

Везет, как известно, только дуракам. А Юля никогда себя дурой не считала. Отсюда, очевидно, и проблемы.

Инспектору Хоггарту удалось покинуть Гарт лишь около четырех. После допроса герцога и компании ему пришлось побеседовать с ночным дежурным лакеем Тиммонзом, потом с дворецким. Еще раз допросить типа, обнаружившего труп, пройти с ним часть маршрута, переговорить с экспертами, окончившими осмотр места происшествия. Потом он разговаривал по телефону с участком, наконец-то пришел официальный ответ, которого он так давно ждал. Его помощник, находившийся в Ньюкасле, отзвонился лишь ближе к четырем часам, когда инспектор уже выезжал из Гарта.

При сложившихся обстоятельствах для него самым правильным было бы отправиться в управление и заняться делом. Тем более время поджимало, дел было невпроворот, а любовные забавы могли бы и подождать.

Но инспектор был над собой совершенно не властен. Неведомая сила гнала его в Хаутон-ле-Оутомн. В чем такая срочность, сам он себе объяснить не мог, но потребность добраться туда поскорее была почти физически ощутимой.

Решив, что побороть соблазн можно лишь единственным способом, а именно: поддаться ему, инспектор прибавил газу.

Он остановил машину возле знакомого коттеджа и, войдя в низенькую, позеленевшую от старости и частых дождей калитку, не спеша пошел к дому. Пока он двигался по узенькой, заросшей ползучим вьюнком дорожке, инспектора посетила светлая, почти гениальная мысль. Надо обязательно узнать номер ее мобильного телефона! Они смогут обмениваться эсэмэсками. И как это он раньше не догадался! Билл Хоггарт заметно повеселел.

Он обошел домик и постучал в заднюю дверь, очень надеясь застать хозяина и его гостью дома.

– Это еще что такое? – нервно отпрыгнул от окна Стив Янг и уставился злыми недоверчивыми глазами на своих пленников.

– Инспектор иногда заглядывает к нам на чай, – неуверенно проговорила Юля, пытаясь найти способ выкрутиться из сложившейся ситуации и на чем свет ругая прилипчивого инспектора, который никак не желает оставить ее в покое.

Янг взглянул на Тома. Но тот лишь испуганно таращился из-под скотча. Пару секунд Янг напряженно всматривался в своих пленников, потом принял решение.