Навстречу мечте - Люси Кларк

– Лана, на борт поднимается иммиграционная служба, – ледяным тоном сообщила Шелл.

Лана повернула кран и умылась прохладной водой, не экономя ее запасы.

Она вытерла лицо сырым полотенцем, затем провела языком по зубам и попыталась улыбнуться своему отражению.

«Ты сможешь».

Лана вышла из ванной, взяла из каюты солнечные очки и медленно поднялась на палубу. Было утро, и уже душно. Денни стоял рядом с Китти. Заметив Лану, подруга хотела подойти к ней, но Лана резко качнула головой, и Китти остановилась.

Аарон помогал двум сотрудникам иммиграционной службы пришвартоваться к «Лазурной» и привязывал фалинь их лодки к крепительной планке. Шелл стояла в тени и, крутя тонкий браслет на запястье, внимательно смотрела на незнакомцев. Генрих сидел, уперевшись локтями в колени и сложив вместе большие пальцы рук.

По словам других мореходов, сотрудники иммиграционной службы Палау обычно не поднимались на борт судов – члены команды сами подавали документы в офисе на берегу. Может, кто-то успел связаться с иммиграционным центром и передать свои подозрения насчет «Лазурной»?

Кожу под топом покрыла тонкая пленка пота. Вот момент, о котором она так долго размышляла, – момент, когда правда о смерти Жозефа будет скрыта или станет явной.

Сотрудники иммиграционной службы в отутюженной темно-синей форме поднялись на борт.

– Кто капитан судна?

– Я. – Аарон прижал крепкие руки к бокам и не двигался с места.

Подняв подбородок, к нему обратился старший сотрудник:

– Добро пожаловать на Палау. Вы прибыли в новую страну, поэтому мы просим вас, капитан, и всех членов команды надлежащим образом заполнить бумаги.

– Конечно, – ответил Аарон.

Палау – одна из самых отдаленных островных цепей мира, и сотрудникам иммиграционной службы, наверное, не каждый день выпадает шанс исполнить свои прямые обязанности. Из черной папки под мышкой старший сотрудник вытащил стопку бумаг и раздал каждому по листку.

– Чтобы заполнить форму, понадобятся ваши паспорта.

Члены команды пошли за паспортами и ручками. Сдвинув солнечные очки на голову, Лана вернулась в каюту, расстегнула рюкзак и, согнувшись на полу, стала копаться внутри в поисках паспорта.

– Лана… – В каюту зашла Китти.

– Нет. – Лана встала и обернулась. Они смотрели друг на друга в упор, стоя в тесной каюте на расстоянии нескольких сантиметров друг от друга. – Даже не думай.

– Нам надо поговорить. – Когда Китти сняла солнечные очки, Лана увидела, что глаза у нее покраснели и опухли. Китти прижалась спиной к двери, не давая Лане выйти. – Между мной и Денни ничего не было.

Лана в отчаянии закатила глаза. Неужели все-таки придется вести этот разговор? Неужели придется слушать, как Китти выдает банальные извинения, которые подглядела в низкопробных сценариях?

– Тогда скажи мне, что ты делала в его кровати? – холодно спросила Лана.

– Мы разговаривали. Потом я, наверное, уснула.

– Голая?

– Я была в одежде.

– Твой саронг валялся на полу, Кит.

– Я его носила вместо шарфа.

– Конечно, на Филиппинах ведь очень холодно, – покачала головой Лана. Вранье Китти только раздражало ее. – Дай пройти.

– Нет. – Китти закрыла собой дверь. – Ты должна поверить мне. Ничего не было, мы просто говорили.

– О чем?

Вопрос привел Китти в замешательство.

– Я… я была расстроена.

– Ты? – засмеялась Лана. – Ты была расстроена?

Мысль о том, что после их ссоры за поддержкой к Денни обратилась Китти – когда на ее месте должна была быть Лана, – причиняла еще больше боли, чем тот факт, что эти двое трахались.

– Прости… – начала Китти.

– И что я, по-твоему, должна сказать? Что все хорошо? Что я тебя прощаю? Не скажу. – Слова вырывались острыми лезвиями. – Хотела доказать, что ты лучше меня? Что можешь добиться Денни?

– Нет.

– Разве? Ты всегда нуждалась в комплиментах. Так что случилось, Кит? Не все на борту сказали тебе, какая ты красивая, и ты решила повысить самооценку?

Лана разошлась и не могла остановиться. Вся злость и обида, кипевшие внутри, теперь вырвались наружу.

– Ты обманула меня насчет матери, а теперь еще и отобрала Денни. Ты знала, какие у меня к нему чувства. Еще и отговаривала меня, все напоминала про правило Аарона – «никаких отношений». В чем дело, в ревности? Он тоже тебе понравился, и ты решила взять его себе?

– Конечно, нет!

Чем лучше знаешь своего близкого друга, тем больнее можешь ему сделать.

– Если бы мы познакомились сейчас, то никогда не стали бы подругами. Знаешь, что я о тебе думаю? Что ты пустой, эгоистичный и вечно нуждающийся во внимании человек.

Китти отошла назад, как будто Лана ее ударила.

С палубы доносились голоса сотрудников иммиграционной службы. Они ждали, когда члены команды принесут свои паспорта.

– Почему ты это сделала? – прошипела Лана. – Просто потому что могла? Решила что-то доказать? Он ведь тебе даже не особо нравится.

– Я… – Китти замолчала.

– Ты хоть немного, хоть на секунду, задумывалась о том, каково будет мне?

– Прости.

Лана сделала глубокий вдох.

– Уходи, прошу тебя.

– Я… я…

Лана повернулась к ней спиной, показывая, что разговор окончен.

Китти не сдвинулась с места.

– Пожалуйста, Лана…

– На этом все. Для нас с тобой, Китти, на этом все.

Лана положила паспорт на койку, схватила все вещи, которые были на виду, – кардиган с двери, блокнот из-под матраса, платок, завязанный на углу койки, – запихнула их в рюкзак и закрыла его. Пусть она что-то и забыла, оставаться на яхте Лана больше не могла ни минуты. Она поднялась на палубу и положила рюкзак у ног.

Денни ошеломленно смотрел на Лану, его глаза были полны грусти.

Лана отвернулась.

Старший сотрудник собрал заполненные формы и внимательно просмотрел их.

– На борту только шесть человек? – спросил он, медленно оглядываясь и пересчитывая членов команды: Аарон, Денни, Шелл, Генрих, Китти и Лана.

Последовала долгая пауза. Все молча переглядывались.

– Верно, – откашлявшись, сказал Аарон.

Старший сотрудник вытащил из папки еще один лист бумаги, что-то прочитал.

– И из Филиппин вы тоже отплыли вшестером?