Последний реанорец. Том I - Вел Павлов

Ничего не могу с собой поделать, в такие моменты мой разговорный понос не остановить. И для всех вторженцев это оказалось последней каплей. Первым напал сам Женя, и почти сразу тот самый Сабит, а за ним и оставшаяся парочка.

Оставшиеся иглы решил попусту не тратить и просто заткнул их за пояс, этот момент уже пройден, поэтому да простят меня Устиновы за их мебель, но так нужно… иного оружия у меня нет…

Но мои размышления прервал крик Маши:

— Захар, лови!!!

И к моим ногам прилетел короткий клинок одного из мёртвых вторженцев.

«А вот за это спасибо».

И прилетел он как раз вовремя. В последний миг успел подкинуть его ногой себе в ладонь и заблокировать спаренную атаку таких же клинков от Жени и Сабита. Да их удар получился таким мощным, что они в прямом смысле при помощи своей силы духа приперли мою тушку к стенке, попутно еще пришлось уклоняться от резких уколов и выпадов прощелыги и безымянного воителя.

Хорошо хоть эта пара совсем обычная. С них и начнем, но это как пойдет.

Никогда не любил идти в бой с голой задницей и неподготовленным, и когда надо сражаться так, чтобы не задело посторонних. Но кто ж меня спрашивает.

К тому же орудовать одним куском стали против четырех так себе расклад. Причем, когда два из них, просто пышут силой духа. Сейчас я был как кусок мяса на разделочной доске.

Но был у мастера Уартерата еще один негласный, но весьма гнусный для реанорцев завет: если не можешь победить, то обмани противника. Да, не честно, но и мы ведь не на дуэли.

— Ооо… Георгий Семенович… — прокряхтел я, скорчив и бросив удивлённый взгляд за их спины, попутно сопротивляясь дикому напряжению стали, что порхала у самого моего тела и горла. — А вы быстро… может… не будете стоять и… поможете?

Я и сам не рассчитывал на что-либо, но эффект вышел колоссальный. Как ни странно, но первой среагировала изумлённая Маша, показав своё бедное личико из-под стола, затем прощелыга, а за ним уже и безымянный воитель. Даже Сабит с Женей скосили испуганные взгляды.

Напор стали и силы духа на мгновение ослаб и это был как глоток свежего воздуха для меня, а когда тебя прижимают к стенке, появляется в этом ещё и не большой плюс. Лишняя опора.

— Какие же вы… тупорылые кретины! — рассмеялся громко я, а за грудиной вначале знакомо засвербело, а потом и раздался знакомый треск.

Бесконтрольные крупицы эфира заструились по жилам, принося с собой не только краткое мгновение силы, но и боль.

«Поток» в купе с «лезвиями» сработал мгновенно и, оттолкнувшись резко от стены, я создал краткую, но необходимую толчею, а в кругу врагов, необходимо бить куда угодно и без разбора, но у нас иной метод.

Первое лезвие…

Второе…

Третье…

Четвертое…

Защитный покров Сабита сдался на третьем лезвии и стал мерцать, а затем короткий клинок прошел его насквозь и вонзился в мягкую плоть в районе груди. От неожиданности тот лишь неверяще расширил глаза, изо рта хлынула обильно кровь, и он успел лишь глубоко вздохнуть, но выдохнуть уже не получилось. Тело начало заваливаться на меня, но его я ногой опрокинул на Женю, а второй рукой уже нащупал две иглы за ремнём, и молниеносным движением метнул их в нужную сторону, а вкупе с крупицами бесконтрольного эфира они напоминали два убийственных снаряда огнестрела.

Напоследок я лишь успел откатиться в сторону и заметить панический взгляд прощелыги и безымянного. Может они что-то и понимали, но уже в следующую секунду их мозги разлетелись как асианские фейерверки. Иглы прошли навылет обе головы, оставляя после себя отверстие размером с палец и только потом застряли в деревянной стенке зала.

— Три невоспетых героя, которые никогда не войдут в песни к бардам, не так ли, Евгений? — усмехнулся я, пытаясь унять боль в груди и поднимаясь на ноги, упирая клинок в пол, как опору. Аналогичное движение сделал и мой противник, лишь перед этим оттолкнув от себя мёртвое тело Сабита. — Мне кажется, или твои вселенские обиды не достигнут назначенных целей?!

— Ты!!! — прорычал с ненавистью он, направляя острие клинка точнёхонько в меня, а грудь его в это время уже походила на кузнечные меха, настолько он был вне себя от ярости. — Ты во всём виноват! Если бы не твоё появление, всё вышло бы идеально!!! Даже если я не смогу уйти живым, то тебя, мелкого сученыша, уничтожу!

— Вперёд, человечек, жду тебя, развлеки меня перед своей кончиной, — оскалился я, поманив того рукой в провоцирующем жесте, попутно прокручивая рукоять собственного орудия в пальцах. — Хотел кастрировать тебя деревянными джадами, но так и быть, сегодня сделаю исключение, сгодится и этот клинок. Не переживай, сделаю это как можно больнее… я умею это… поверь…

И в данный момент, глядя в глаза Евгения Рыкова, я, наконец, смог понять, кого он так сильно мне напоминал. После первой нашей встречи, его лицо показалось мне смутно знакомым и вызывало лишь отвращение. И сейчас стоя посреди некогда уютного и залитого кровью зала, память отыскала нужные факты.

В далеком прошлом, когда гордый Реанон под управлением дуайенов начал катиться к забвению, а будущий носитель Высшей Речи Зеантар еще не успел стать тем самым Линчевателем. На моих собственных глазах человеческие охотники разорвали на части родителей, а после осквернили маленькую девочку лет шести. Мою сестру — Занру. Безрассудный и надменный Зеантар Ар-Ир Ор'Реанон не успел всего на несколько минут. Не смог спасти собственную семью.

Не знаю почему, но всю свою беглую жизнь я силился забыть лицо того человека. Человека, который подобно дикому и безумному животному на моих глазах пожирал части тела маленькой девочки, чтобы самому стать сильнее и обрести долголетие. Одна маленькая и невинная жизнь, в обмен на другую, которая насквозь прогнила скверной и жаждой непомерной силы.

А затем… я убил его, точнее казнил с особой жестокостью. С той самой жестокостью, на какую только был способен до безумия отчаявшийся реанорец.

Так вот лицо Евгения оказалось точной копией рожи того самого ненавистного мне человека. Насмешка судьбы — не иначе.

От начала и до конца я видел все движения старшего витязя усиленного силой духа и даже не помышлял шевелиться, ведь мне уже прекрасно известно, что будет дальше.

Рыков атаковал стремительно и беспощадно, разразившись целым шквалом ударов, может, понимал, что терять ему уже было нечего, но «путь» свёл на нет все тщетные потуги воителя, а «лезвия» довершили начатое.

В самом конце до него дошло, что ни один его выпад не достиг своей цели, затем истощился защитный покров витязя, а после в его глазах мелькнул страх и тот захотел отступить, но кто ж его теперь отпустит?

Молниеносный удар клинком лишил его руки по локоть, отчего Рыков заорал подобно раненому вепрю, но следом я перевел орудие в бедро, оставив смертельную рану уже там. И в завершении свою кровавую стезю моё оружие закончило в паху этого бедолаги, реанорец всегда держит своё слово, а чтобы тот не переполошил своими писклявыми воплями округу, заранее заготовленная игла с резким и хрустящим звуком на всю длину вошла тому в шею. И вопли превратились в еле слышные булькающие хрипи.