Zамарашка - Алина Кускова

– Тали, дорогая, вы восхитительны в одежде пажа и безумно притягательны.

Многообещающее начало, м-дя. Микки, ты где?! Бросил меня на произвол очередного короля?!

– Вы знаете, что я к вам неравнодушен, Тали, и готов бросить к вашим ногам весь мир. Но обстоятельства изменились. Они и раньше противоречили моим желаниям, а сегодня тем более. Я король, что я могу предложить вам, моя дорогая Тали?

О-о-о-о, как интересно. Куда он клонит? Явно не в сторону алтаря.

– Я король…

Видимо повторение этой фразы доставляло ему истинное наслаждение.

Как в известном анекдоте про сгоревшую школу. Двоечник звонит учительнице и спрашивает, правда ли написали в газете, что их школа сгорела. Она отвечает, да, действительно, такое печальное событие произошло на каникулах. Через минуту тот опять звонит учительнице, опять спрашивает. Она отвечает. Третий раз звонит, четвертый… Учительница срывается, говорит ему, чего в пятый раз спрашивать одно и то же?! Двоечник:

– А я ответом наслаждаюсь!

– Я король. Теперь на мне великая ответственность за все королевство, и я не могу себе позволить милые небрежности.

Милые небрежности? Это он обо мне?!

– Скажите прямо, Рудольф, что вы теперь не можете жениться, на ком попало!

– Фи, – поморщился он и встал, – как грубо, леди Тали! Но верно замечено. Но, дорогая, – он сел рядом, схватил мою руку и прижал к груди. – При любом раскладе мы можем быть вместе…

– Предлагаете стать вашей любовницей? – уточнила я.

– Фи, Тали, учитесь сдерживаться и не уточнять без надобности. Ну, где-то так.

– Я отказываюсь, Ваше величество.

– Отказываетесь?!

Удивление Эдберга было настолько искренним и неподдельным, что мне стало смешно. Надо же, как мужчина был уверен в собственной неотразимости!

– Вы же не любите меня, Рудольф. А я не люблю вас.

Он вскочил, обиженно бросив мою руку.

– У нас все могло бы получиться, Тали! Я не отступлюсь! Я не привык отступать. Я всегда беру то, за чем потянулся.

Ну, и что с ним делать?!

– Ваша матушка будет против, – осторожно подсказала я.

– Моя матушка стала матерью короля, – пафосно заметил Эдберг. – Короля, сударыня! Неподчинение которому карается казнью. Прошу не забывать вас о моем титуле.

Развернулся и ушел.

Славно поговорили!

Я не стала вдаваться в подробности разговора Миканиэлю. Мало что ему взбредет в голову? Я не хочу его терять из-за взбесившегося герцога. К тому же неизвестно еще, чем закончатся его притязания на трон! Рано он объявил себя королем, ох, рано.

Когда я вернулась к парадному крыльцу дворца, его оккупировали странные люди с оружием. Они держались с точки зрения этикета возмутительно, но среди общего беспорядка и хаоса мало чем выделялись. Кучку недовольных возглавлял королевский генеалог Струве. Он тряс каким-то древним свитком и заявлял, что свергнутый король и так не имел права на трон, как правящая династия в целом. Копаясь в историях родов, он пришел к неожиданному выводу – править должны Струве! И королевский генеалог собирался поговорить с герцогом, вернее, королем, как он требовал себя называть, Эдбергом на эту тему более предметно.

И тогда я вспомнила о революциях!

Микиниэль ушел по своим делам, предоставив мне самой выбирать между ним и нынешним королем. Как мило с его стороны. Настоящий жених для прирожденной феминистки! Кольцова пребывала неизвестно где, спрашивать у мелькающего во дворце Гельма о ней мне не хотелось. Так что посоветоваться было элементарно не с кем. Но я решила, что если начнется революционный бунт, то Эдбергу некогда будет заниматься любовью. И шагнула к Струве, чтобы облегчить ему задачу и провести небольшой экскурс в революционный исторический процесс.

Струве оказался сговорчивым малым, мне удалось увести его с крыльца, дальше от зорких глаз Эдберга. Сторонники монархии под предводительством генеалога пошли следом за нами, мы расположились в беседке, увитой плющом так, чтобы нас как можно меньше было видно снаружи.

– Господин Струве, – начала я вводную часть, – господа! Современная ситуация в стране требует немедленных действий. Королевство больше не может находиться под гнетом тирана. Долой неправильную власть! Да здравствует демократия и плюрализм мнений!

– Да здравствует кто? – заинтересовался Струве, нервно протирая лысину платком.

– Пардон, господа, – я поняла, что увлеклась. – Виват новому королю!

– Эдбергу что ли? – хмыкнул кое-кто из присутствующих.

Я начинала путаться. А что вы хотите? Нелегко неопытной блондинке начинать революцию в отдельно взятом королевстве.

– Обратимся к истокам, – вздохнула я, понимая, что шансов на прослушивание у меня с каждой минутой все меньше и меньше. – Верхи не могут управлять, а низы не хотят, чтобы ими управляли верхи!

Простите меня, зарадибога, учитель истории Борис Ефремович! Как-то эта тема мимо меня прошла. Смутно помню про продразверстку, но этого явно не достаточно.

– А что! Она правильно говорит – низы не хотят верхов, – подхватили соратники по революционной борьбе.

– Совсем не хотеть их нельзя, – объяснила я. – Тогда получается демократия. Нам нужна республика, где все равны и нет титулов? Нет! Нам нужен новый король Струве.

– На хрен этих королей, – раздался озадаченный голос. – Ну-ка, девчонка, расскажи, что такое демократия!

Струве покраснел и вспотел еще больше. Я развела руками, что, мол, делать, народ требует. А когда народ требует, я не могу отказать. Тем более, мне лично все равно, будет ли новый король называться Струве, или королевство превратится в молодую республику, и мое имя высекут золотыми буквами на памятном гранитном камне…

…Золотыми буквами, чтобы читали все поколения?! Однако, как это заманчиво!

– Значит так, господа, демократия происходит от слова «народ»…

Наверное, я хорошо говорила, подстегиваемая мыслью о свободе и равенстве. Наверное, у бунтарей оказалась слишком буйная фантазия, и они домыслили все то, что я забыла из школьного предмета. Наверное, Струве был недостаточно убедителен. Не знаю, честно говоря. Но после двух часов жарких споров в увитой плющом королевской беседке мы решили воздвигать баррикады. Штабом сделали резиденцию старой колдуньи, где раньше спала Кольцова. Особняк следовало со всех сторон обложить мешками с песком и ветвистыми украшениями. Струве в утешение выбрали предводителем дворянства, от более громких титулов решили воздержаться. Моим сообщникам понравилось название «Президент», но они решили его использовать только после полной и окончательной победы.

В ней я не сомневалась, зная обстановку в городе. Жителей мало, армия разбежалась, Гельм не вечен, ему придется свалить в свое королевство, чтобы там не поднялась революционная волна. Помнится мне, что одна волна гонит другую, другая – третью, и тогда начинается девятый вал, сметающий всех королей на своем пути.