Пока я на краю. Повесть - Евгения Пастернак

– Нет! – Резкий голос Алки по контрасту с воркованием Якова показался Ханту выстрелом. – Вы совсем не правы! Смотри, Хантер!

Она нажала клавишу на ноутбуке, который держала в руках. Из динамиков послышался чуть приглушенный голос Якова Ильича:

«Здравствуй…»

С кем он поздоровался, Хант не расслышал, потому что Яков неожиданно заорал:

– Как ты сюда попала! Прохор! Ты что, не закрыл дверь?

Алка поставила на паузу и ответила:

– Я у Земекиса ключ от офиса забрала. И не орите на меня! Мы все равно эту запись прослушаем! С самого начала!

Она провела пальцем по тачпаду, а затем снова запустила запись. Теперь Хантер расслышал четко:

«Здравствуй, Вера!»

И настороженный ответ Веры:

«Добрый вечер. Вы кто?»

«Я друг Аллы…»

Яков вскочил, хотел выдрать ноут из Алкиных рук, но Алла оказалась проворнее. Она захлопнула его и спрятала за спину.

– Я думаю, Панта что-то подозревала и навесила на Якова прослушку, – начала объяснять Ханту Алка, – и она узнала, что Яков ходил к Вере. Только он ходил вечером. А Панта, наверное, послушала все это утром и сразу побежала к Вере, даже запись не дослушала. И не успела, Веру дома уже не застала.

– Но зачем он туда ходил? – спросил Хант.

– Я… – начал Яков, но Алка его перебила.

– Молчать! – рявкнула она. – Ты убил ее!

Для наглядности Алка мотнула в сторону Якова головой. Руки с ноутбуком она держала за спиной.

– Вот только не надо громких слов! – сказал Яков.

– Да ты прямым текстом ей говоришь, что «время жизни вышло», что «главное, как в театре, уйти вовремя».

Хант потрясенно посмотрел на Якова.

– Не веришь? Послушай! – крикнула Алка. – А ведь он знал, что Вера в бифуркации и что любое слово… Он ей еще про семью втирал. Что дети, которые растут рядом с суицидниками, сами потом убиваются. Он знал, что она ради Нюши…

Тут Алка всхлипнула.

– Ааааа, – сказал Яков, – я знаю, что это за запись. Это наш разговор с Верой давным-давно, я ходил к ней, когда мы только познакомились.

– Врешь! – сказала Алка.

Но Яков проигнорировал ее.

– Прохор, возьми ноутбук, пошли ко мне в кабинет, я тебе сейчас все объясню.

– Он врет? – тихо спросил Хантер у Алки.

Алка кивнула.

Яков присел на стол и опять потер грудь.

– Прохор, дорогой, принеси мне таблетку, я на кухне забыл. И стакан водички. Запить.

– Нет! – жестко сказал Хант.

Яков пытался улыбнуться, но получилось криво.

– Алла, принеси с кухни таблетки и воду, – почти приказал Хант. – Не волнуйся, я за ноутом присмотрю.

Алка двинулась к выходу, настороженно поглядывая через плечо. Хантер и Яков стояли друг перед другом напряженные, как ковбои в вестернах. Наконец Яков не выдержал, развернулся и скрылся в кабинете. Только после этого Алка позволила себе выйти.

Она успела почти дойти до кухни, когда услышала за спиной вскрик и грохот.

Алка помчалась обратно. Первое, что она увидела, – старинное пресс-папье поверх обломков ноутбука на столе. Затем – лицо Якова, которое скривила торжествующая усмешка.

И только потом – Хантера. Он медленно шел на Якова, сжимая в руке нож для бумаг. Лицо Ханта было страшным.

Картинка оказалась настолько сюрреалистичной, что даже кризисный менеджер внутри Аллы не поверил в нее. Она оцепенела.

– Контролируешь, значит? – спросил Хант очень спокойно. – Давай расскажи мне, что ты меня контролируешь.

Теперь и Яков увидел нож. Торжествующая ухмылка улетучилась, он подхватил пресс-папье и начал пятиться.

«Все происходит на самом деле, – сказал внутренний голос Алки. – Это кризис».

Время замедлилось.

Алла успела подумать о многом. Например, о том, что она обязательно должна что-то предпринять. И о том, что она кризисный менеджер. И о том, что она плохой кризисный менеджер. И о том, что это даже удивительно, когда в голове нет ни одной мысли.

– Я знаю пароль от Пантиного облака, – сказал Хант, – так что запись я все равно посмотрю…

Яков запустил в него пресс-папье. Попал в плечо. Хант дернулся, пошатнулся, но нож не выронил.

– А вот это ты зря сделал, – сказал Хант.

Он оказался возле Якова мгновенно.

И приставил нож к горлу.

Алка не придумала ничего лучше, чем заорать:

– Нет!

Частично это сработало. Лезвие остановилось в миллиметре от артерии Якова, но нож Хантер не опустил.

– Алла, – тихо попросил Хант, – ты лучше иди. Тебе не стоит на это смотреть…

– Хантик, миленький, – запричитала Алка, – не надо! Я тоже этого гада ненавижу, но зачем тебе из-за него в тюрьму?..

– А кто говорил про тюрьму? – усмехнулся Хант. – Я лучше за Пантой… Вот только этого паука прирежу.

И тут у Алки зазвонил телефон. Алка схватила трубку:

– Вера, это ты?!

Яков и Хантер замерли, прислушиваясь.

– Да! Очень!.. Два… нет, один… Нет… Да, точно! Конечно! Я тебя люблю!

Алка отключила телефон.

– Все, – сказала она, – теперь даже запись не нужна. Вера очнулась. Хант, давай все-таки сдадим его полиции. Так будет правильнее.

Хантер колебался. Яков смотрел на него блестящими глазами. Алка попыталась сделать полшага к Хантеру.

– Еще один шаг в мою сторону, – Хант оставался смертельно спокойным, – и тебе придется смотреть, как я режу эту свинью. Ты точно этого хочешь?

– Но как же?! – взмолилась Алла. – Вера же даст показания! Он пойдет под суд…

– Я его суд, – сухо ответил Хант. – А ты… вали отсюда, а то припишут соучастие.

Мысли метались в голове у Алки, как лотерейные шарики в лототроне. Она понимала, что ни один аргумент сейчас на Хантера не подействует, но все-таки попыталась.

– Он свинья! – согласилась Алла. – Не о нем речь! Ты кто, Прохор? Сейчас только ты решаешь!

«Какую пургу я несу!» – изумилась Алка, но Хант замер. Значит, надо бить дальше в эту точку.

– Да, он убил Панту и почти убил Веру. Из-за него надо спасать Димку. Он паук и упырь! Но ты не такой! Не убийца!

Хантер странно усмехнулся.

– Знаешь что, – тихо сказала Алка, – я не буду больше тебе по ушам ездить. Хочешь стать убийцей – становись. Хочешь потом убить себя – пожалуйста. Только не надо делать вид, что тебя заставили. Ты сам все решил…