Сила рода. Том 5 - Павел Вяч

Накопители, Пространственные карманы с кусками стен, магические печати на границе предполагаемых стыков, постройка двух мостов и многое-многое другое.

То, что в моем представлении было просто: прийти и собрать лего-замок за пару дней, оказалось поистине титаническим трудом.

Да ещё и с моими внезапными хотелками… Если бы не Мастер Нико, даже не знаю, что бы мы делали.

Но и остальные не отставали от Инженера.

Офицеры рвали жилы, пытаясь за оставшееся время подготовить максимальное количество ловушек и сюрпризов.

Воины готовили боекомплект и строили из выделенных Мастером Нико ресурсов укрепления в выбранном Бруно месте — в так называемой точке А.

Была ещё точка Б и В, но я очень надеялся, что до этих укреплений дело не дойдет.

Северян решили встречать на юго-западе надела, в уютной лощине межу лесами, почти на границе с соседним наделом.

В наделе находилась вполне себе рабочая медная шахта и был проложена сносная дорога до Клодца, которая сейчас находилась под контролем противника.

Что я, что Сасс, что Оут с Максом, с которым я созванивался ежедневно, все мы ожидали, что бОльшая часть войска северян пойдет по этой дороге.

Во-первых, это было логично — при помощи дорог ускоряется коммуникация, а во-вторых, Бруно обещал позаботиться, чтобы северяне предпочли лощину лесу.

Ну а пока мы готовились к отражению атаки северян, Бруно с Алексией и отрядом наших лучших лесников готовился к бою.

Лес они уже знали, как свои пять пальцев, поэтому сейчас изучали подземные коммуникации и расставляли маячки.

Для этого приходилось выбирать самые неприметные выходы и прятать в деревьях специальные артефакты.

Найти их мог только одаренный со специальным поисковым амулетом, настроенным на кровь разумного.

Дело это было, не сказать, чтобы сложное, но муторное и долгое.

Под конец Бруно психанул и в открытую потребовал у меня привлечь к данной задаче перевертышей, в результате чего у нас состоялся познавательный диалог.

— Михаил, даже если мы расставим все маячки, большая часть лесников будут похожи на слепых котят. Только представь, ты поднимаешься из схрона, а перед тобой стоит десяток северян!

Бруно, которого я представил, как офицера, присланного Оутом, мгновенно навел порядок в своем отряде, став для Воинов непререкаемым авторитетом.

— Значит нужно быть осторожней, — устало ответил я, вспоминая про себя, с кем из гимназистов я ещё не пообщался. — К тому же ты сам говорил, что при наличии амулета, маячки показывают биение Жизни в радиусе пяти-шести метров.

— Это слёзы! — возразил Бруно. — Ведь у тебя есть выход на перевёртышей. Почему ты их не подключишь?

— Ты же знаешь, что Алабай занят в лощине на подготовке к… Стоп. В смысле перевертыши?

Почему-то сразу же вспомнился Ворон и тот самый Лис, которого я даже не увидел.

А ведь и правда, Ворон точно собирался ко мне в надел! Насчет Лиса не знаю, вроде бы тоже… К тому же, Медведь упоминал и о других перевертышах…

Но они, если я правильно помню, ушли раньше. Да, точно. Хранитель говорил про Филина, Барсука и Ирбиса.

Если они сейчас здесь, то это просто спасение какое-то!

— Ну да, — Бруно согласно кивнул, — одного я ощущал на юге надела, и был ещё кто-то на востоке, но его след я потерял на второй день. Шибко осторожный.

Значит всего двое… Жаль, но лучше, чем ничего.

— Есть идеи, как выйти с ними на связь?

Бруно посмотрел на меня, как на инопланетянина и пожал плечами.

— Я-то откуда знаю. Твой же надел.

Ну да, ну да…

Расспросы Алабая ничего не дали.

По словам пса, любой из перевертышей, которые были в остроге, значительно превосходили его по рангу. И найти их, если они этого не желали, было невозможно.

В любое другое время я бы махнул на Ворона рукой, появится, когда посчитает нужным. Но сейчас…

Чуйка Воина подсказывала мне, что в надвигающемся бою нам понадобятся все силы.

Поэтому я раскидал все срочные задачи на Жилика, Сасса и Фила, а сам, взяв в напарники Горчакова, выдвинулся на юг.

Искать Ворона.

***

В моих записях про Горчакова была сделана следующая запись: Александр Горчаков. Тактик, лесник, пограничник. Слоупок (в классе)

В гимназии Александр действительно вел себя скованно, и со стороны казалось, что он какой-то заторможенный.

Отвечал на вопросы учителей не сразу, был немногословен и даже замкнут.

Но стоило Александру оказаться в лесу, как он мгновенно раскрывался.

Зажатый двоечник исчезал, и на его место приходил… хищник. Пружинистая походка, нечеловеческая чувствительность, единение с лесом.

Говорят, что талант — это все ерунда, что упорный труд сделает профессионала из любого разумного.

И я в чем-то согласен с этим утверждением, но в тоже самое время уверен — гением стать нельзя. Им можно только родиться.

Или тебе дано, или нет.

Так вот, Горчакову было дано.

Он чувствовал себя в лесу настолько комфортно, настолько свободно, что я, в какой-то момент нашего пути на юг надела, не выдержал и спросил:

— Слушай, Саш, а какие у тебя планы после окончания гимназии?

— Отец хочет, чтобы я строил карьеру в армии, — негромко отозвался одноклассник, бесшумно ступая по земле. — Это единственный способ получить землю.

— Уверен? — усомнился я.

По моему опыту, это было не так уж сложно.

— Мы же родовичи, — пояснил Александр. — Чем ближе родовой алтарь, тем мы могущественней на своей земле.

— Да ты и сейчас, вроде, неплохо справляешься, — заметил я. — Да и остальные родовичи тоже…

— Долго объяснять, — поморщился парень. — Да и не мастак я. Спроси как-нибудь у Светозара Ивановича про войны родов.

— Войны родов?

— Что-то типа смутного времени, — нахмурился Горчаков. — Было время, когда роды воевали друг с другом за власть…

— Постой, — перебил я его. — Именно родЫ, не княжества?

— РодЫ, — уверенно подтвердил Александр. — И перед каждым кланом, перед каждой семьей встал вопрос выбора. Или вести войну на выживание за потенциальную возможность стать императором, или…

— Отступить, — догадался я. — Отказаться от претензий на трон, так?

— Что-то вроде этого, — кивнул Горчаков и покосился на крону развесистого дуба. — Так и произошло расслоение на дворян и рядовичей. На своей земле мы почти всемогущи, но чем дальше от алтаря, тем хуже.