Гардар. Книга 2 - Михаил Игнатов

– А это слишком низко для такого расстояния, горизонт скроет. Ты видишь дымы в сторожевых фортах?

Я снова бросил взгляд направо, на ближайший отрог: ни клочка дыма. Чтобы этих зелонцев всех на некроголемов пустили! Маг-давильщик заметил мой взгляд, кивнул:

– Надеяться, что её заметят днём в Пеленоре глупо – даже облаков нет, чтобы дать отсвет. А слабую высоко в небе просто не увидят. Не зря же у нас этот тяжеленный ранец был раньше. Двадцать минут дыма и его будет видно даже в крепости.

Об этом я не подумал, ругаясь про себя на бездействие собрата по Искусству и помощь бойцам там, где они справятся сталью.

Я сморщился, пережидая новый визг Ломателей. Тупые твари, тупая химера, которая командует отрядом. Совсем там мозги протухли? Или их и не было? Мы с огневиком ничего не вывешивали вне ауры, я даже Стену от стрел не ставил. Здесь нечего сбивать из магии этими волнами Эфира.

Но моя задумка с огневиком вообще не связана со светом.

– Огонь!

Я ткнул пальцем под ноги, на тела химер.

– Жги!

Маг смерил меня взглядом, ища отметки стихий на горжете, просветлел лицом, вскинул руки.

– Воздух! Точно! Была же молния!

Я шагнул назад от набирающего жар плетения. Собрат всё верно понял, наложив простое и дубовое плетение, поднимающее температуру в одной точке. Дело за мной. Моя задача будет сложней, чем он думает и проще, чем кажется. Я обхватил двумя руками навесной артефакт Гвардейца – тот, к счастью, не пострадал от зелонского воздушного заклинания и на живую принялся перестраивать блоки, знакомые до последней руны. Этого заклинания не повторить наспех своими силами, тем более под давлением Ломателей, но у меня есть уже готовое на многократно защищенной основе артефакта.

Наш отряд окружил вихрь стягивающий воздух к пламени у моих ног. Оно уже набирало силу, опаляло жаром, заставляя парней ёжиться и оборачиваться. Набегающий воздух не давал разъярённому огню вырваться из сердца заклинания и снабжал его свежей пищей.

Туши химер трещали, обугливались, заполняя всё вокруг отвратительной вонью горящего мяса. Не помогал даже закрученный поток ветра, уносящий дым наверх. Я ускорял бег вихря, чтобы он и без моей помощи, только лишь из-за обжигающего воздуха, рвался вверх.

– Мало!

Кивнул на крик мага: вижу и сам. Сах – я погрузился в плетения. Хорошо, что есть артефакт. Боюсь, две таких сложных системы заклинаний я бы не удержал, невзирая ни на какое сродство со стихией. Тут нужна была голая работа с рунами и цепочками; тонкие воздействия, в которых я сейчас совсем не силен. Но вот так – получалось идеально. Новое плетение легло на внешний вихрь, набирающий обороты за пределом строя и он разделился на две части: основную, защищающую своей прохладой бойцов и уносящую белёсый дым наверх. И малую, рвущуюся прямо в ядро пламени огневика и несущую туда поток горючих газов.

Раньше я не проворачивал таких трюков, а оказалось, что рукотворный вихрь в несколько раз увеличивает объёмы доступного для фильтрации воздуха. Я даже вспомнил подобный совет из училища, но там шла речь об использовании естественного ветра для экономии маны.

В плечо толкнуло. Выросшую в нём стрелу я принял отстранённо: я слишком хорошо знаком с ранами, чтобы понять – ничего серьёзного не случилось, едва пробило слои защиты и наконечник вошёл в мякоть мышцы максимум наполовину. Плохо то, что она вообще преодолела защиту каменной корки, магического Доспеха и артефактной защиты кольчуги: значит, стрела тоже совсем не простая. Пришлось на миг отвлечься на проверку, но никаких заклинаний с наконечника стрелы не перешло на защиту, хотя я этого и опасался. Но, к счастью, здесь сам размер стрелы не позволял вложить многосоставное заклинание, а все остальное погасила защита амулетов.

Свист Ломателей оборвал работу фильтрующего заклинания, и я тут же создал его стёртые части заново. Давайте-давайте, твари. Ничего у вас не выйдет.

Совместные усилия, наконец, дали результат. В шар ослепляющего голубого пламени влетела очередная туша химеры, на этот раз костяной, и дым загустел, налился чернотой, что, закручиваясь штопором, резво устремилась вверх.

Визг Ломателей истончился, замер на грани слышимости, вворачиваясь в голову тупой болью и даже не думая заканчиваться. Пришла одна волна Эфира, другая и плетения артефакта дрогнули, а крайние руны истончились, грозя исчезнуть. Проклиная всех тёмных и пророков их, я рывком растянул ауру в полный размер, наполняя её маной и отсекая эфир Ощущая, как затылок наливается тягучей болью, стабилизировал работу артефакта.

Прикрывавший меня солдат вздрогнул, навалился на миг, едва не сбив с ног и не затолкнув в пламя, но выпрямился. Я скосил глаза, поглядев на стрелу в его боку и вернулся к контролю плетений. Не сейчас, не тогда, когда дымовой сигнал вознёсся уже на несколько десятков метров. Огневик сказал двадцать минут. Значит, нужно простоять ещё столько же!

Парни не подвели. Как бы ни наседали зелонцы, но они своими жизнями купили нам время и половину неба над головами заволокло чёрным дымом. Большего для Пеленора мы сделать не могли. Я первым оборвал плетения фильтрации, которое восстанавливал десятки раз и шар огня у моих ног сразу же потускнел, сменив цвет, а после и вовсе исчез, лишившись подпитки от своего создателя. Артефакт я оставил работать, охлаждая яму расплавленного камня, а сам со стоном облегчения вывалился из Сах.

Огляделся. Похоже, что победа осталась за нами: в отчаяньи командир зелонцев даже пытался сломать наш строй тушами Ломателей. Но это был уже жест отчаяния: в рукопашной у них страшны только размеры. Мой Скорп ковылял от тела к телу, ударяя единственной уцелевшей клешнёй.

Я попытался снять с пояса флягу, но не смог её нащупать. Поискав, с удивлением обнаружил под ногами в лапе мёртвой костяной химеры. Пробитую насквозь. Хлопнул по бедру стоящего надо мной солдата:

– Воды дай…

Схватка без магической поддержки далась отряду недёшево. Но, целиком отдаваясь подаче сигнала в крепость, я оказался прав: парням удалось самим задавить врага. Строй, Сигны, големы, взявшие на себя самых сильных противников. Справились даже с некромагами, но… потери были велики. Не понадобилась даже перекличка – пятеро погибших, причём, как ни странно, в простой схватке: двое получили артефактную стрелу в глазницу, остальные полегли в рубке. Ранены же были практически все поголовно. Кстати, солдат, что получил вместо меня стрелу в бок – выжил. Свою стрелу я просто выдернул и даже не пошёл к отрядному лекарю. Лечебная фибула уже к утру должна была помочь телу затянуть рану, не стоило отвлекать солдата от действительно серьёзных случаев.

Пока отряд приходил в себя после боя, я мрачно разглядывал Скорпа. Созданный для маневренного боя с немногочисленным противником, в схватке против десятков хорошо защищённых и вооружённых врагов он показал себя хорошим бойцом, но слишком уж дорого заплатил за свою победу. Все его преимущества в схватке грудь на грудь обернулись недостатками: длинные хрупкие лапы, отсутствие брони и слабость дешёвого материала. Тело голема покрылось трещинами и сколами, из-за которых вложенная мана терялась гораздо быстрее, а отрубленные лапы с клешней сильно снизили его возможности.