Метроленд - Дмитрий Сафонов

Незнакомец со сломанной ногой положил Ксюше руку на плечо и слегка подтолкнул ее вперед, к краю платформы.

Гарин прочел удивление в глазах дочери. К этому удивлению примешивался страх.

– Подожди-ка. Какого хрена ты лапаешь мою дочь?

Гарин шагнул вперед, отстранил Ксюшу и спрятал ее за спину.

– Кто ты такой? А?

Мужчина молчал, играя желваками. Это выглядело как-то чересчур картинно, по-киношному, и на Гарина это совсем не действовало.

– Ты можешь хоть в порошок стереть свои зубы, – сказал он, наступая на незнакомца, – меня это не испугает. Чего ты хочешь? Чего ты к нам привязался?

Гарин почувствовал, что начинает заводиться. Адреналин, скопившийся в крови за последние полчаса, настойчиво требовал выхода. И самым простым выходом было помахать руками – устроить банальную драку. Обыкновенный мордобой, что может быть проще и глупее, учитывая время и место.

Но сейчас он не думал о том, насколько глупо это выглядит. Он наступал, выбирая между челюстью и пахом: куда ударить?

И мужчина тоже это понял. Гарин увидел, как он сжал кулаки, напряг предплечья и повернулся чуть-чуть боком, прикрывая левым бедром пах.

Гарин почувствовал, как глухая и опустошающая злоба охватывает все его существо без остатка; заставляет твердеть прежде опущенные плечи и наливаться кровью глаза. Наверное, то же самое чувствует бык на арене, завидев алый плащ тореадора. И точно так же, как быку абсолютно наплевать, алый этот плащ или зеленый, так и Гарину с каждым мгновением становилось все больше и больше наплевать, что они не на ринге и даже не на улице, а в пятнадцати метрах под землей, на заброшенной станции, которую вот-вот затопит водой.

В голове раздался громкий щелчок – как сигнал, что он вплотную приблизился к роковой отметке, откуда уже не будет возврата назад. Еще миг, и его кулак по кратчайшему пути понесется прямо в подбородок этого типа, которого он имел глупость вытащить из воды.

– Помогите! – раздался крик.

Гарин застыл и повернул голову на звук голоса.

Крик повторился.

– Помогите!

– Ты, ублюдок! – тихо сказал Гарин. – Не смей касаться моей дочери! Слышишь? Я тебе башку расшибу! Понял?

Мужчина криво усмехнулся. Похоже, угроза Гарина подействовала на него не больше, чем на самого Гарина игра желваками.

«Мы на пределе. Мы все здесь на грани, на краю. Так недолго и убить друг друга, была бы причина или даже малейший повод», – подумал Гарин.

Он шумно выдохнул, обернулся к дочери и погладил ее по голове.

– Я сейчас, принцесса! Стой здесь, никуда не уходи. Только помогу им и вернусь.

Он еще раз выразительно взглянул на мужчину. Тот с отсутствующим видом смотрел в сторону, будто все происходящее его никак не касалось.

– Я сейчас вернусь, – прошипел Гарин и побежал по платформе к выходу из тоннеля.

Он еще не знал, что через минуту он получит повод для убийства. Найдет недостающее звено в цепочке, и тогда все станет на свои места.

Вода была такой холодной, что обжигала. Дениса Истомина сотрясала сильная дрожь, и он всерьез опасался откусить себе язык.

Он так и не смог уяснить, чем вызвана эта дрожь: холодом? Или страхом? Или тем и другим одновременно?

Денис вынужден был признать, что ничего более ужасного до сих пор с ним не случалось, включая, разумеется, и катастрофу, пережитую в Башне.

Нет, там тоже было страшно и тоже очень опасно, но вид на все четыре стороны и голубое небо над головой рождали обманчивое впечатление свободы и близкого спасения. Здесь же был каменный мешок, заполненный водой.

Но Денису казалось, что он уже не так боится, как два месяца назад. И дело не в том, что он привык к экстремальным ситуациям, просто сейчас с ним была Алиса, и он больше опасался не за себя, а за нее.

Он не сопротивлялся течению, это было бы бесполезно. Стоит только попробовать, и шаткое равновесие, которое им удалось обрести, будет нарушено.

Это очень смахивало на «Тобогган» – аттракцион в «Трансвааль-парке». «Тобогган» – это черная труба, по которой ты несешься с бешеной скоростью, не разбирая, где верх, где низ, где право, а где лево.

Фокус состоял в том, чтобы не дергаться. Сложить руки на груди, напрячь шею и мчаться себе вперед, позабыв о времени. Ведь рано или поздно труба все равно кончится, и ты выпадешь в бассейн. Главное – не торопить эти секунды, позабыть о них и просто ждать окончания аттракциона.

И сейчас он постарался внушить себе то же. Течение уносило их по тоннелю. Оставалось только терпеливо ждать момента, когда хоть что-нибудь будет зависеть от их действий.

Денис подхватил Алису под мышки и старался держать ее над водой. Это было совсем не сложно: девушка казалась невесомой.

С собакой было похуже. Папка, висевшая у него на шее, то и дело уходила под воду; он слышал, как заливистый визг в эти секунды становился громче, стремительно нарастал до высшей точки и внезапно обрывался.

Тогда Денис отталкивался от дна и выскакивал на поверхность; прерванный визг повторялся снова, а Денис мысленно радовался, что Алиса всего этого не видит.

Он не мог постоянно отталкиваться ото дна; если бы он чуть-чуть замешкался, течение перевернуло их; а потерять ориентацию и погрузиться под воду в кромешной темноте было равносильно смерти. Собственно, это и было смертью.

Он не знал, сколько прошло времени с тех пор, как они выпрыгнули из вагона. Зато он знал другое: с Алисой все более или менее в порядке. И будет в порядке, пока они вместе.

Денис вдруг почувствовал, что течение стало замедляться. Денис раскинул руки, пытаясь нащупать стенки тоннеля, но пальцы встретили лишь воздух – видимо, они с Алисой плыли ближе к середине.

Момент, когда нужно было действовать, настал. Денис выпрямил и напряг ноги. Оказывается, здесь было совсем не глубоко.

Он коснулся дна тоннеля и замешкался. В какую сторону идти? И спереди, и сзади была одинаковая чернота.

Течение подсказало ему. Денис развернулся и крепко обхватил Алису – свою Прекрасную Даму, свою хрупкую коротышку, девушку со странными и такими пленительными чертами лица.

Ее ноги болтались в воде, не доставая дна.

Идти было нелегко; он то и дело натыкался на плавающие тела. Но Истомин лишь сильнее закусывал губу и изо всех сил старался не закричать, чтобы не напугать Алису.

Денис почувствовал, как холодные губы Алисы покрывают его лицо быстрыми поцелуями, будто она очень торопилась и боялась не успеть. Она что-то шептала ему на ухо, и это было самым лучшим, что она могла сделать.

Ее чистый, нежный голос не позволял Денису забыть, что в мире существует что-то еще, помимо мрачных полузатопленных тоннелей, набитых мертвецами. Что-то еще, ради чего стоит жить и биться.