Незапертая дверь - Александра Маринина

В обнимку с этими мыслями Настя провела добрых полночи,задавая себе все новые и новые вопросы и чувствуя, как постепенно формируютсядва центра притяжения ее сыщицкого интереса: один - Ганелин, другой - ЯнаНильская. И как назло, ни того, ни другого дома нет. Что ж, придется собиратьинформацию из вторых рук. Впрочем, если между Яной и мужем Натальи Вороновойчто-то есть, то вполне может оказаться, что это не два разных центра, а всегоодин.

Завтрак - для большинства из присутствующих уже второй занынешний воскресный день - состоял из "правильных" продуктов, которыеНастя терпеть не могла. Что-то с бифидобактериями, с виду напоминающее кефир,мюсли, обезжиренный творог, крекеры "Здоровье", ржаной хлеб.Вероятно, ей не удалось справиться с лицом, потому что Воронова сказала:

- Вряд ли вы это едите, если судить по вашей фигуре.Это специальный утренний корм для мужа и сына. Муж борется с уже имеющимсявесом, а сын - с потенциальным. Он много лет занимался спортом и привык многоесть, ни в чем себе не отказывая, все равно на тренировках все сгорало, а кактолько бросил сразу начал вес набирать. Мне тоже приходится это есть, изсолидарности, чтобы их не раздражать. Руслана и Яночку я кормлю нормальнымизавтраками.

Появившийся в этот момент Руслан услышал последние словаВороновой и тут же включился в разговор:

- Я постоянно твержу Наталье Александровне, чтобы онане хлопотала, мы с Яной можем обходиться одним кофе на завтрак, в крайнемслучае съедим быстрорастворимую овсянку. Мне так неудобно, что мы с Янкойсвалились вам на голову...

- Не говори глупости, - резко оборвала его Воронова. -Вы здесь никому не мешаете, зато нам с тобой намного удобнее работать, когда мыживем в одной квартире.

- Наверное, нам нужно возвращаться на ту квартиру, -упрямо продолжал Руслан. - Надеюсь, Яна не станет возражать. По-моему, она уже совсемуспокоилась, даже не вспоминает про тех крыс.

Когда к ним присоединился умывшийся Алеша, беседа плавнопотекла в русле обсуждения различных диет и проблем здорового питания. При этомВоронова и ее сын мужественно ели "правильные" продукты, предоставивРуслану и Насте травить свои организмы горячими гренками из белого хлеба сджемом, а также несочетаемыми продуктами в виде разжареной и залитой яйцомкартошки с сосисками и помидорами. Настя то и дело ловила на себе несчастные иполные зависти глаза Алеши. Бедный парень, он искренне полагает, что Настяиспытывает удовольствие. Удовольствия на самом деле никакого не было, есть ейни капельки не хотелось, хотя еда, надо прямо признать, была вкусной. Но послезавтрака у себя дома, во время которого они с Коротковым "снималипробу" с рыбы по-гречески, заедая ее недюжинными ломтями свежего хлеба,Насте казалось; что проголодается она теперь не раньше чем через неделю. Рыбаоказалась на удивление вкусной, чего ни она, ни Коротков ну никак не ожидали:все-таки первая попытка, а она, как показывает многовековая практика, редкополучается удачной; Однако Настя мужественно изображала нечеловеческий аппетит,понимая, что ведет себя абсолютно не так, как положено находящемуся на работеоперативнику. Строго говоря, она должна была отказаться от любых угощений, вкрайнем случае позволить себе кофе или чай, но даже без конфет или печенья,делать строгое лицо и всем своим видом демонстрировать усталую озабоченностьсудьбами человечества или, на худой конец, судьбой одного-единственногонераскрытого убийства. Но ей не хотелось сегодня быть старшимоперуполномоченным уголовного розыска, ей хотелось побыть приятной гостьей вэтом доме, такой гостьей, с которой все разговаривают откровенно и незадумываются над каждым произнесенным словом. А ради этого желудку придетсяпотерпеть.

Хозяйка дома, однако, не забыла, для чего Настя сюдаявилась.

- Я поработаю, а вы с Русланом располагайтесь вгостиной, - сказала Воронова.

Настя внимательно присматривалась к Нильскому. Жаль, что онане была знакома с ним раньше и поэтому не может с точностью судить о том,всегда ли он такой "заторможенный" или утратил живость после того,что произошло с его женой. Во всяком случае, внешне он совершенно не походил наотважного журналиста, владеющего пером с достойным зависти изяществом. Читаяего публикации, Настя представляла себе остроумного и энергичного молодогочеловека, готового идти до конца в стремлении выяснить истину и пролить свет.назатуманенные ложью или недомолвками факты. Кроме того, он, судя по прочитаннымею текстам, обладал мощной способностью к конструированию целостной картины изимеющихся обрывочных сведений. Это был именно тот дар, который столь необходимсыщикам и следователям, но которым природа наделяет далеко не каждого индивида,надевшего милицейские погоны. Насте казалось, что такой человек по определениюне может оказаться вялым, что живость ума непременно должна находить своепродолжение в живости и легкости движений. Это, конечно, не означает, чтоНильский, по ее представлениям, будет непрерывно бегать по комнате и бурножестикулировать. Отнюдь. В литературе есть великолепный пример - Ниро Вульф,толстый, ленивый, малоподвижный, но обладающий необыкновенной ясностью иостротой ума. Но такой человек, каким она представляла себе Руслана Нильского,должен был бы проявлять интерес к происходящему, задавать вопросы, предлагатьсвои версии. Одним словом, глаз у него должен гореть.

А глаз у Нильского не горел. Взгляд был потухшим и каким-тобезразличным. Нет, не похож он был ни на бравого журналиста, ни на мужапотерпевшей.

- Руслан Андреевич, - начала Настя, понимая, чтодвигаться придется на ощупь, - я пришла к вам сегодня не задавать вопросы, апросить о помощи. С момента совершения преступления прошла неделя, а следствиене продвинулось ни на шаг. Было множество разных версий, мы их старательнопроверяли, и все они рассыпались. Мы пока не нашли убийцу среди знакомыхТимура, а похищение и благополучное возвращение вашей жены совсем все запутало.И я хотела просить вас забыть на какое-то время о том, что вы являетесь мужемпотерпевшей, и вспомнить, что вы журналист и писатель. Вы - человек, которыйумеет из разрозненных фактов складывать истории, додумывая то, что скрыто отнаших глаз.

- Я пока еще не писатель, - усмехнулся Руслан. - Мойроман нигде не опубликован.

- Это неважно. Вы же его написали, значит, вы умеетеэто делать. Руслан Андреевич, помогите мне, прошу вас. Здесь нужна фантазия, ау меня с фантазией плохо.

- Фантазия - опасная вещь, Анастасия Павловна. Я вамтут нафантазирую, а вы мне поверите и схватите невиновного. Не боитесь?

- Не боюсь. Никто не побежит задерживать человека,который окажется виновником в вашей придуманной истории. Мы сначала тщательнособерем все сведения о нем, проверим их и только потом будем принимать решение.

- Простите, Анастасия Павловна, но вы или большаяоптимистка, или сами живете в мире фантазий. Я много лет тесно сотрудничал снашей кемеровской милицией и хорошо знаю, как они проверяют сведения. И уж темболее как их собирают. Я с большим уважением отношусь к вашей профессии, но уменя нет оснований полагать, что московские сыщики хоть в чем-то лучше наших,сибирских. Даже если работают на Петровке.