Кот, который гуляет со мной - Татьяна Веденская

– Главное, что я не вижу такой тебя, – ответил он, тяжело дыша. – Нет, ну какая она сильная. Ужас какой-то. Я начинаю понимать, что замок-блокировка на дверях автомобилей не только от детей сделан.

– Маша! Да сиди ты, мы тебя к себе отвезем, переночуешь у меня. – Я вытерла пот со лба, а затем, теряя остатки женственности, ногами принялась запихивать и утрамбовывать Машку на заднем сиденье. Машка скулила и жаловалась на разбитое сердце. Самым досадным было то, что Крендель разбил не только ее, но и мое сердце. Уже потом, когда Машка храпела в машине, я тихо повернулась к Игорю и спросила:

– Как он мог?

– Ты о начальнике? Я полагаю, деньги, жадность.

– Я понимаю, но… это бесчеловечно! Мы знаем друг друга столько лет. Он ведь не плохой человек, понимаешь? Он – не Постников. Он веселый, общительный, дружелюбный, и неглупый тоже. С хорошим образованием. Вот Машка в него была влюблена, и я думаю, он знал.

– Я тоже так думаю. Больше того, мне кажется, он потому к ней и пошел. Он только не просчитал, что Машка знает о засаде. Не просчитал тебя с твоим корпускулярно-волновым дуализмом, – улыбнулся Игорь, а Машка при этих словах зашевелилась.

– Ш-ш-ш, – пропела я. – Спи, дитятко. Слушай, Игорь, это что же получается, что никому вообще нельзя верить? Я бы никогда, ни за что Кренделя в таком не заподозрила.

– Ты бы никого не заподозрила. Хотя не ты ли мне всегда говорила, что «все очень плохо» и что нет причин надеяться на лучшее? – Игорь так смешно передразнил меня, что я невольно рассмеялась. Он бросил на меня украдкой взгляд с чем-то таким легким, едва определимым, как нежность, с которой гордые отцы смотрят на своих сыновей, получающих дипломы университета. – Ты можешь верить мне.

– Почему это? – возразила я. – Ты тоже красивый, умный, образованный, с обалденным одеколоном.

– Я так и знал. Так тебе нравится мой запах? Эй, постой, ты, что ли, мой одеколон купила? Это правда? Признавайся!

– Ничего я не купила, – нахохлилась я. – Хотела – да, но не купила. Это было бы слишком… «крипово». И потом, я предпочитаю оригинал.

– То есть меня, – довольно кивнул Игорь.

– Да. До тех пор пока ты не предашь меня. – Я сказала это как бы между делом, но Игорь вдруг резко свернул с дороги, запарковался около первого попавшегося столба, поставил машину на «паркинг» и повернулся ко мне. Я приготовилась, что сейчас услышу длинную бессмысленную речь о том, что он бы никогда, и как я вообще могла подумать, и что это во мне говорит мой извечный пессимизм, с которым давно уже пора что-то делать, но он притянул меня к себе и поцеловал.

Как говорится, не надо слов. Он взял мое лицо в теплые ладони, посмотрел на меня – пристально, с хитрым прищуром, а затем прикоснулся губами к моим, сначала тихонько, словно пробуя меня на вкус, как это делают, когда дегустируют незнакомое, возможно, слишком горячее блюдо. Я не шевелилась, позволяя ему двигаться в собственном темпе, хотя мое сердце и билось, как сломанные, сошедшие с ума часы. Апрель запустил ладонь в мои волосы, даже чуть дернул – не специально, случайно. Волосы за день спутались и растрепались сверх всяких пределов. Я судорожно вдохнула знакомый и любимый, гипнотизирующий меня запах, острый, чуть горьковатый, с оттенком лимона… Апрель наблюдал за мной с легкой улыбкой. А затем поцеловал, как я мечтала – сильно и властно, вбирая мои губы ртом полностью, проникая внутрь, забираясь руками мне под кофту, яростно прижимая к себе.

– Это был… серьезный аргумент в твою пользу, – пробормотала я, когда мой рыцарь меня отпустил. Губы чуть припухли, а тело просило еще и еще. Я почувствовала злость на Машку. Почему, скажите, она так напилась, что я должна провести эту ночь с нею, а не с Игорем?

– Серьезных аргументов у меня полно, – улыбнулся он. А я заметила, что мы стоим совсем недалеко от дома. От его дома.

– Ты ошибся. Не туда приехал.

– Может быть. Или я не ошибся и приехал туда, куда хотел. Все зависит от того, пойдешь ли ты со мной, проведешь ли со мной ночь. У меня есть к тебе разговор, а потом я хотел бы сделать с тобой кое-что. Кое-какие вещи, которые не очень удобно делать в машине и в одежде. Так как?

– Ты нормальный? – спросила я, изумленно на него глядя.

– Я-то? – Он глубоко задумался над вопросом. – Видишь ли, норма – понятие очень условное. Однако я достаточно близок к норме, как ее видит современная психиатрия. Физически здоров, счастлив и влюблен в девушку, не подвержен депрессиям, умею справляться со стрессом, люблю жизнь, люблю свою работу, хорошо сплю – чего не сказать о тебе, моя дорогая.

– Ты забыл, что ли, что у нас Машка?

– О, этим ты меня не удивишь, – беспечно ответил Игорь. – Мне почти никогда не удается заполучить тебя без какого-нибудь сопутствующего человека. Я привык. У меня на кухне диван, как ты помнишь, мы положим ее туда.

– Нет, ты неподражаем! – восхитилась я и тут же была поцелована еще раз.

– Это тебе за «неподражаемого», – улыбнулся Игорь. – Ну что, потащили? – это относилось к Машке. Я кивнула, и мы потащили. Все оказалось много проще, чем я думала. Машка устала и не проснулась, пока мы вытаскивали ее из машины, и не поняла, куда мы ее ведем, не сопротивлялась, когда я укладывала ее на диван. Следующим утром она раскается во всех прегрешениях, будет пить воду и таблетки, будет как очумелая чистить зубы, отмывать лицо от остатков макияжа «королева Хэллоуина»… Но все это завтра, а пока Машка спала, а мы с Игорем остались вдвоем.

Мы закрыли за собой дверь, посмотрели друг на друга, и все миллионы лет эволюции отразились в наших горящих глазах. Прикосновения и поцелуи, и тихий шепот, обещающий, что ничто уже не будет прежним, что все изменится, и, возможно, на этот раз к лучшему. Мы занимались любовью, как подростки, боящиеся, что в комнату войдут родители, мы делали все тихо и медленно, специально сдерживая себя – непростая задача. Я не могла отвести взгляда от лица моего Апреля. Я знала, что его восхитительная, притягательная мужская красота так уязвима, так временна, и что все непрочно – и данные нами обещания, и огонь, распаливший нас, и этот молочный рассвет, заполнивший комнату, мешавший нам уснуть после такой изнурительной, забравшей остатки сил любви.

– Почему ты не спишь, Ромашка? – спросил Игорь, лежа на боку, подперев голову рукой. – Разве я не измотал тебя?

– Я боюсь, я не хочу, чтобы это кончалось, – призналась я.

– Остановись, мгновенье, ты прекрасно, – кивнул он, не сводя с меня взгляда. Еловые глаза, глубокий, загадочный взгляд. – Да, кстати, Ромашка, я же хотел кое о чем у тебя спросить. Думаешь, сейчас хороший момент?

– Если ты хочешь у меня денег занять, то вполне. Сейчас я отдам тебе все, что у меня есть.

– Интересно, интересно. Беру на заметку, – тихо засмеялся он. – Нет, денег твоих мне пока не нужно. А кстати, много их у тебя?

– Ну… надо подбить активы. Зарплата у нас когда?