Фиалки синие - Джеймс Паттерсон

— Они здесь, в этом подземелье? Исчезнувшие парни? — спросил Кайл шепотом. — И Владыка?

— Не знаю, — ответил я. — Я увидел здесь лишь чьи-то следы и эту киску. Пойдемте.

Туннель оказался гораздо более длинным, чем я мог себе представить. Я понятия не имел, в какую сторону мы движемся. К дороге? К горам? К Тихому океану?

— Я разослал людей по всей территории владения, — сказал Кайл. — Пришлось разбить их на отдельные группы. Это мне не очень нравится.

Я не ответил. Признаться честно, меня до сих пор трясло. Сердце колотилось, точно двигатель, вынужденный работать на полную мощность.

— Алекс? — произнесла Джамилла. — Ты в порядке?

— Еще минутка, и я приду в норму. Не беспокойся.

Вскоре где-то впереди забрезжил свет наступающего дня, даря надежду. Хотя мы ума не могли приложить, в каком именно месте выйдем из туннеля.

— Интересно, долго ли еще нам топать, — сказал я. — И какое расстояние нас отделяет от источника света.

Неожиданно я задел бедром что-то твердое. А потом и плечом. Меня затрясло, и я как ошпаренный отскочил назад. Оказалось, это всего лишь труба. Ничего страшного. Но напугала она меня до смерти.

Мы продолжили путь, и очень скоро я рассмотрел, что нас ждет у выхода: колышимые ветром кипарисы и мутно-серый рассвет.

До конца туннеля оставалось метров тридцать — тридцать пять. В большинстве случаев самым сложным этапом взятия преступников оказывается вход в здание, где они прячутся. В нашей нынешней операции наибольшую опасность представлял собой выход из этого мрачного туннеля.

Я повернулся к Кайлу и Джамилле и прошептал:

— Я иду первым.

Я знал, что оружием владею лучше Кайла, а физически более крепок, чем Джамилла, по крайней мере так мне казалось. И потом все особо сложные дела — с Гэри Сонеджи, Казановой, Джеффри Шефером, а теперь и с этими братьями — завершались в последние годы моей практики именно подобным образом. Я всегда иду первым. Почему я это делаю? И надолго ли еще меня хватит?

— Не забывай, они такие же люди, как мы, — сказала Джамилла. — Их кровь тоже может пролиться.

Мне хотелось поверить в ее правоту. Я шел очень тихо и осторожно. У самого выхода на мгновение приостановился и сделал глубокий вдох. Раз, два... Вперед! В огромный порочный мир.

Не знаю почему, но, ступив из туннеля на свет, я пронзительно заорал, едва не срывая глотку. Я не выкрикнул какие-нибудь слова, а просто издал оглушительный вопль. Впрочем, наверное, я знаю, почему так поступил. Я боялся этих двух убийц и, конечно, Владыку. Да, и их кровь могла пролиться, но людьми они не были. Во всяком случае, такими, как мы с вами.

Я очутился в расщелине, окруженной невысокими холмами, и никого не увидел. Ничто не говорило даже о недавнем пребывании в этих местах человека. Хотя кто-то определенно шел перед нами по туннелю, тигр не мог оказаться в нем один.

Джамилла и Кайл вышли из подземного хода вслед за мной. На лицах обоих тут же отразились разочарование, недоумение и усталость.

Я еще ничего не видел, но уже услышал.

Вырулив из-за ближайшего холма, на меня с ревом устремился черный пикап. Я мог либо нырнуть обратно в туннель, либо остаться на месте и взглянуть прямо в глаза белокурым убийцам. Они сидели в машине. Я сразу увидел их.

Я остался на месте.

Физиономии убийц светлели за стеклом пикапа. Я вскинул руку с «глоком», Джамилла и Кайл последовали моему примеру. Черный «форд» все так же быстро ехал на нас, как будто бросая вызов.

Мы открыли огонь. Ветровое стекло пикапа мгновенно покрылось паутиной трещин, град пуль застучал по крыше и капоту. Грохот стрельбы отдавался в ушах раскатами грома, ноздри заполнил едкий запах порохового дыма.

Неожиданно пикап затормозил и подался назад, на холм. Я отчаянно продолжал пальбу, стараясь попасть в водителя. «Форд» отдалялся все стремительнее, виляя из стороны в сторону, как будто пытаясь развернуться на ходу. Я побежал за ним, с трудом заставляя двигаться ноги, словно налившиеся свинцом.

Я не мог позволить этим гадам уйти. Мы забрались слишком далеко, слишком близко подошли к финишу. Эти двое продолжали бы убивать. Пара чокнутых, безумные монстры. Они и тот, кто возложил на них эту чудовищную миссию.

Джамилла и Кайл взбирались на крутой, поросший травой холм следом за мной. Мы двигались как будто в режиме замедленного воспроизведения. Пикап резко сворачивал то вправо, то влево, а его зад заносило в противоположные стороны. Я исступленно надеялся, что, заехав на самую вершину холма, на очередном повороте «форд» полетит ко всем чертям собачьим и двум блондинам в его кабине настанет конец. Потом услышал характерный звук переключения передачи и с ужасом увидел, что машина опять движется вперед. Пикап ехал на нас, набирая скорость.

Я опустился на колено, как следует прицелился и трижды выстрелил в ветровое стекло. В нем появилось несколько дыр.

— Алекс, прочь с дороги! — закричала Джамилла. — Быстрее! Сейчас же!

Пикап не сворачивал и не сбавлял скорости. Я прицелился еще разок, туда, где, по моим расчетам, сидел водитель, и дважды спустил курок.

Здоровенная машина практически наехала на меня — я уже чувствовал тепло ее двигателя. Лицо и шею покрыл горячий пот. В голове жужжала сумасшедшая мысль: убить вампира можно лишь при помощи кола, огня или путем уничтожения его владения — того места, где он спит в течение дня.

Я не верил в вампиров.

Но верил в существование извращений и пороков, которых на своем веку повидал вволю. Эти братья — чокнутые убийцы.

Я отпрыгнул в сторону буквально за секунду до того момента, когда пикап раздавил бы меня. И помчался за ним следом, молясь о том, чтобы машина опрокинулась. Наверное, Бог услышал мою молитву. По-моему, я закричал.

«Форд» с грохотом повалился набок и несколько раз перевернулся. Потом замер, упав на водительскую сторону. Из двигателя взвилась черная струйка дыма. Некоторое время изнутри никто не появлялся.

Потом из кабины медленно выбрался младший брат. Его лицо покрывали кровь и сажа. Он ничего не говорил — с минуту просто таращился на нас, затем взревел, точно дикий зверь. Казалось, этот тип окончательно лишился рассудка.

— Не вынуждай нас пристрелить тебя! — крикнул я.

Скорее всего он не услышал. Майкла оглушала невиданная ярость. Изо рта у него торчали длинные, заостренные, перепачканные кровью клыки. Его собственной кровью? Повернув голову, он посмотрел на нас красными глазами и дико заорал:

— Вы убили Уильяма! Моего брата! Убили его! Уильям был лучше вас всех! Лучше всех!

Я приготовился обороняться. Я не мог заставить себя выстрелить в него. Майкл Александер сошел с ума и больше не отвечал за свои поступки. Из его рта текла пена, глаза безумно бегали, он рычал. Каждый мускул тела напрягся до предела. Я не имел права лишить жизни этого измученного мужчину-ребенка и приготовился к схватке.