Соль с Жеваховой горы - Ирина Лобусова

Таня всхлипнула, отстранилась и подняла на него заплаканные глаза.

– Укол, – сказала она, – это был укол.

– О чем ты? – перепугался Володя.

– Я думаю, Туче сделали укол. Специально. А потом убили Иду. Поэтому он был в одурманенном состоянии.

– Это мысль, – Володя понял, что Таня ожила и готова к борьбе.

– Где был Зайдер? – спросила она.

– Его там не было. Пришел позже.

Таня решительно встала с дивана и принялась обу­ваться.

– Ты куда? – перепугался Володя.

– В милицию, в главное управление чекистов. Есть один человек – это друг моего покойного мужа. Он ко мне на похоронах подходил. Я попрошу его помочь. Он поможет спасти Тучу.

– Я иду с тобой, – Володя был готов на все, что угодно, но прекрасно понимал, что шансы на спасение Тучи равны нулю.

К удивлению Володи, их пропустили почти беспрепятственно – после того, как Таня по служебному телефону позвонила нужному человеку.

– Я пойду одна, а ты меня в коридоре подожди, – не глядя на Сосновского, сказала она. – Он не должен видеть нас вместе.

Володя кивнул. Когда Таня скрылась за тяжелой дверью кабинета, ноги сами понесли его на этаж ниже, к кабинету начальника Алова.

– Муравский Исаак Беркович, – Таня произнесла настоящее имя Тучи, и тут, в служебном кабинете, оно для нее самой звучало так непривычно и странно. – Это мой двоюродный брат. Я очень прошу вас помочь.

– Мне очень жаль, – лицо чекиста было непроницаемым, как каменная маска, и Таня поняла, что сначала это выражение вызывается на лице искусственно, а потом прирастает намертво, уже навсегда. – Сергей Ракитин был моим другом, и я уважаю его память. Но даже ради его памяти я ничего не могу сделать для вас.

– Но мой брат невиновен! Его подставили! – Голос Тани сорвался на крик.

– Я понимаю, – с той же непроницаемой маской чекист кивнул и вдруг обернулся, как будто его могли услышать. – Сейчас я выдам вам служебную тайну, – тихо проговорил он. – Есть приказ свыше. Велено расстрелять гражданина Муравского без суда и следствия как главаря одесских криминальных банд.

– Что?! – Таня почувствовала, что она сейчас потеряет сознание.

– Исаак Муравский по кличке Туча пытался спровоцировать войну банд в городе, – уже четким голосом пояснил чекист. – Поэтому велено избавиться от него как можно скорее, то есть поступить по законам военного времени.

– Но войны же нет… – прошептала Таня.

– Она есть, – отрезал чекист. – Мы воюем с бандитскими элементами за светлое большевистское будущее. А такие, как ваш брат, вредят советской власти похуже вражеских солдат с оружием в руках… Поэтому велено не выпускать его отсюда и ничего не расследовать. Мне очень жаль, Татьяна. Не повезло вам с братом.

Он поднялся из-за стола, давая понять, что разговор окончен. Взгляд его был холодным. Сжав голову руками, Таня чувствовала себя так, словно на ее плечи упала чугунная плита весом в тонну.

Сосновский и сам не понимал, зачем идет к кабинету Алова. Можно было, конечно, войти и потребовать объяснений – мол, Одесса слухами полнится об аресте бандитского главаря. Но это был опасный ход: Алов мог заинтересоваться, почему редактору газеты важна судьба бандита, и начать копать под него, Володю. Это было слишком опасно. Сосновский не знал, как поступить, но все равно зачем-то шел к кабинету.

Вот и заветная дверь. Володя решился в последний момент. Вот он все-таки войдет и спросит и… Дверь вдруг отворилась. Сосновский едва успел метнуться в сторону и спрятаться за углом. Из кабинета Алова вышел человек, которого Володя ожидал увидеть здесь меньше всего. Это был Моня Законник – бывший адвокат криминального мира. Оглядевшись по сторонам, он быстро направился к лестнице нервными, семенящими шагами. Володя отправился за ним.

С Моней Законником Сосновский несколько раз сталкивался в кабинете Японца в ресторане «Монте-Карло» и когда приходил предупредить того о еврейских погромах, и раньше. Тогда адвокат выглядел совершенно иначе: был наглым, задиристым, надменным. Одет всегда в роскошный костюм с иголочки, на пальцах перстни с бриллиантами. Держался Моня высокомерно, и перед ним робел сам Японец. Теперь же он превратился в глубокого старика. Похоже, жизнь не пощадила его, перемолола в своей жестокой мясорубке. Но Володя слышал, что Законник до сих пор занимает серьезное место в криминальном мире. И поэтому не сомневался, что Моня очень тесно связан с Мейером Зайдером.

Идти пришлось долго. Законник спешил, как стало понятно, в район Молдаванки. Володя шел за ним. Наконец они поравнялись с очередным заброшенным домом. Людей вокруг не было, и Володя решился. Выскочив вперед и схватив за шею адвоката, он быстро затолкал его в проем разбитой двери какой-то хибары.

Издав старушечий писк, Моня и не подумал сопротивляться.

– Говори, сука, зачем к Алову ходил! – Володя сдавил его за шею с такой силой, что у адвоката глаза полезли на лоб.

– Пусти… – прохрипел он.

– Посмотри на меня, тварь! Я придушу тебя, брошу здесь, и мне ничего не будет! Никто даже расследовать не станет! Ты ведь знаешь это? Говори! Знаешь? – Володя тряхнул Законника, как мешок с трухой.

Моня ударился затылком о каменную стенку и попытался завизжать, но Володя еще сильней сжал ему горло так, что старик захрипел.

– Меня Зайдер послал! – наконец смог сказать он.

– Зачем? Отвечай!

– Пусти… больно… деньги отнес… за яд…

– За какой яд?

– Алов делал для Зайдера.

– Что ты несешь?! – Володя встряхнул его еще раз. – Будешь мне голову морочить, начну отрезать пальцы! Алов чекист, начальник отдела. Какой яд?!

– Он врач! – взвизгнул Моня Законник. – Он наркотики делает. Это он сделал соль с Жеваховой горы…

– Зачем?

– Его заставили. Шантаж… – прохрипел старик.

– Что у Котовского есть на Алова? – Володя начал понимать.

– Уголовное дело! Алова обвиняли в убийстве и изнасиловании! Он изнасиловал семилетнюю девочку, и та умерла. Если это станет известно, его расстреляют. Котовский забрал эти бумаги и заставил Алова делать наркотики. Назначил на должность, чтобы через Алова контролировать рынок сбыта…

– Что он добавлял в соль?

– Я не знаю толком. Слышал, есть такая трава, конский корень в народе называется, очень ядовитая, отбеливает копыта лошадям. Вызывает галлюцинации и отравление всего организма. Но если добавить этот порошок в кокаин, объем увеличивается во много раз. Из 10 граммов кокаина можно приготовить 300 грамм соли. Это такие деньги… Алов это делает.

– Зачем Алов дал яд Зайдеру?

– Так я узнал, чем его шантажирует Котовский. И посоветовал Мейеру взять яд у него.