Кофе с ограблением - Катарина Ингельман-Сундберг

– На этой неделе тоже не будет никаких отпусков. Не беспокойся, Марта. Деньги подождут, пока мы выйдем на свободу, – сказала Анна-Грета и поставила грязное сервировочное блюдо на мойку, а Марта налила в раковину новую порцию моющего средства и принялась оттирать с него грязь, размышляя о том, насколько спокойной и уравновешенной стала ее подруга. В то время как она ломала голову, та слушала свои пластинки и шила одежду вместе с другими на швейном производстве.

За короткое время Анна-Грета стала очень популярной среди заключенных. Во всяком случае, когда она с иголкой в руке рассказывала о различных формах банковских счетов и денежных переводов.

– Мне нравится здесь, девочки уважают мои знания, – сказала Анна-Грета. – Они слушают меня совсем иначе, чем в банке.

Можно себе представить, подумала Марта, но ничего не сказала.

Стина тоже была довольна. Ее рабочее место находилось там, где на готовые футболки фотопечатью наносили красочное изображение, и она постоянно рассказывала о каком-нибудь новом слогане, который с легкой руки рекламщиков появлялся на них.

«Если хочешь жить как ветер, поселись в местечке Сетер», – сообщила она однажды со смехом. А через неделю порадовала подруг лозунгом: «Улучши свое бытиё, живи в городке Йо», чем сильно удивила Марту. Она даже поинтересовалась, действительно ли они печатают подобную чушь. Тогда Стине пришлось признаться, что это только возможные варианты, причем ее собственного сочинения. Одно время она просто утомляла своими поэтическими шедеврами и завязала с ними, только когда их участок получил большой заказ от русской фирмы. Их буквы она не могла рифмовать.

Марта тоже хорошо адаптировалась в Хинсеберге, даже если порой ей казалось странным видеть так много преступников вокруг себя. Они, конечно, в большинстве своем предпочитали объявлять себя жертвой судебной ошибки, при всей сомнительности такого утверждения, но в любом случае не окружение было для нее главной бедой. Больше всего ей не нравился порядок, когда худшие из них управляли остальными. Например, Лиза. Марта вздрогнула, когда блюдо соскользнуло в раковину.

– Я не успокоюсь, пока мы не вернем картины и не заберем наш капитал, – вздохнула она и потерла блюдо специальной щеткой.

– Но, Марта, деньги ведь никуда не убегут из трубы, – попыталась утешить ее Стина.

– Они, пожалуй, могут уплыть.

– У нас нет причин для спешки. Нам хорошо здесь, по-моему, – продолжила Стина. – Очень забавно наносить изображение на ткань, и не надо тайком пробираться в тренажерный зал.

– Именно, – вклинилась в разговор Анна-Грета. – Я могу слушать Йокмоккского Йоке и Лапландку Лизу сколько пожелаю. Хотя, с другой стороны, если у заключенных все так хорошо, наверное, и старики могли бы жить не хуже? Вы не задумывались об этом, девочки?

– Само собой, – сказала Стина.

– За границей лучше относятся к пожилым. Там можно стать президентом после семидесяти, – заметила Марта.

– Здесь нас выбрасывают на обочину, когда исполняется пятьдесят, – сказала Анна-Грета. – Мы никому не нужны. Вчера в новостях несколько пенсионеров жаловались, что у них не хватает времени перейти дорогу на светофоре, прежде чем загорится красный. И каков был ответ? Важный чиновник сказал, что все должны успевать, они якобы сделали какие-то расчеты у себя в офисе.

– Попади сюда этот парень, я бы заехала ему ролятором промеж ног, – сказала Марта. – Нет, этого мало, здесь понадобится целая инвалидная коляска.

– Я придумала, – сообщила Анна-Грета неожиданно. – Надо сделать ход конем. Переделать всех, живущих в богадельнях, в заключенных, и наоборот.

– Нет, тогда будет жалко зэков, – возразила Стина.

Ее фраза заставила всех задуматься, и на кухне наступила тишина. Марта отложила в сторону щетку для мытья посуды и посмотрела на остальных.

– Послушайте, мы ведь смогли изменить нашу собственную ситуацию, не так ли? Тогда самое время начать помогать другим.

– Но миллионов в водосточной трубе не хватит надолго, – заметила Анна-Грета.

– Знаете, вчера сюда приходил священник с новым стихотворением от Гения. И в нем речь идет о краже, хотя идея отчасти утопическая. Суть в том, чтобы не совершать ее самому, а прибрать к рукам чужую добычу.

– Быстрые деньги, мне это нравится, – сказала Анна-Грета.

– Никаких преступлений больше, – запротестовала Стина. – Я так скучаю по Граблям.

– Но не мы же совершим его, Стина. Нам надо только позаботиться о деньгах потом, – сказала Марта.

– Перед нами новая бизнес-идея, – подвела итог Анна-Грета. – Украсть украденное…

– Совершить преступление и не бояться наказания, – хихикнула Стина.

– Все правильно, и мы должны думать по-крупному, иначе у нас не хватит денег, чтобы инвестировать их в жизнь стариков в нашей стране, – сказала Марта. – Гений упоминает об этом в своем стихотворении. У него там что-то происходит.

– А как относятся к этому надзиратели? – поинтересовалась Стина.

– Ах, он ведь пишет все между строк. Речь идет о банковском ограблении, девочки. То есть не об идеальном, а об исключительном преступлении.

– Только бы нам не потерять наших старичков по пути, – сказала Стина.

– Или деньги, – ввернула Анна-Грета.

Марта вынула пробку из раковины и повесила щетку для мытья посуды.

– Но чему-то ведь мы научились с прошлого раза?

Остальные согласились с ней, а когда Марта вытерла мойку, они принесли свои пальто и вышли на улицу и, прогуливаясь по Стрит, стали оживленно болтать о будущем. Они пришли к согласию, что одним из секретов счастливой жизни является наличие цели, к которой ты стремишься, некоего предмета мечтаний. Исключительное преступление с этой точки зрения выглядело просто идеально.

Но за завтраком на следующее утро, когда они, как обычно, с нетерпением ждали богатого на события дня, их подстерег неприятный сюрприз. Место Лизы оказалось пустым.

– Лиза не придет? – поинтересовалась Марта.

– Разве вы не слышали последнюю новость? – ответила одна из девиц. – Она получила отпуск вчера и не вернулась. Просто сбежала.

Марту как громом поразило. Ее руки задрожали, и, сама того не замечая, она пролила кашу на стол.

– Ты знаешь курчавую девицу, которая постоянно жует жвачку?

Бармен Гранд-отеля тормознул Петру, когда она шла к лифту со своей тележкой. Она почти закончила свою работу во Флагманских апартаментах, и ей остался только пол. Она остановилась. Курчавая девица?

– Среди моих друзей такой вроде нет.

– На вид ей где-то лет тридцать пять. Она говорила об уборке и интересовалась, нельзя ли у нас подработать. Я отправил ее к хозяйке.