Наркосвященник - Николас Блинкоу

– Да, но ведь еще останешься ты.

Дэвид тут же понял, что этого не стоило говорить. Об этом-то и шла речь – Тони ничего не мог сделать.

Тони сидел, сжимая губы и надувая щеки. Он знал наперед, что ничего не может сделать. Как бы он ни пытался обуздать этих аль-Банна, но если Элиас умрет, все равно будет слишком поздно для Софии и ее матери.

– Так Элиас предпочитает уехать, используя деньги от продажи дома в Иерусалиме?

– Ничего он не предпочитает. Но София уговорила его сделать это. София и Самира впервые в жизни нашли согласие хоть по какому-то вопросу. Они смогут уехать с миллионом долларов, плюс еще кое-что я выручу за продажу их дома. Это немалые деньги.

Тони опять завел машину, и они объехали дом, чтобы поставить автомобиль перед парадным крыльцом дома Хури. Тони нажал на гудок, и Самира Хури появилась в окне, помахав им рукой. Минутой позже из дома вышла София и направилась к ним.

– Да, а что за изменения в нашем плане? – спросил Дэвид. – Ты сказал, что не будешь переписывать дом на меня.

– Ты не понял? – Тони повернулся к нему с выражением удивления, что ему приходится объяснять такие элементарные вещи. – Ты же мистер Интернэшнл. Как я могу переписать дом на тебя, когда тебя никто не знает. Ты нигде не живешь, у тебя нет семьи, нет корней. Где тебя искать, если ты вздумаешь смыться с деньгами?

– Ты же меня знаешь. Я не кину тебя. Тони.

– Это бизнес, Дэвид, как говорят в гангстерских фильмах. Я доверяю тебе. Но только в данном деле я не собираюсь тебе доверять.

– Но ведь в этом состоял весь план. Как ты собираешься устроить это по-другому? Ты отписываешь квартиру на меня, я продаю ее. Что изменилось?

– Изменилось то, что ты не был последним звеном в цепочке. Был еще адвокат, которому и надлежало все провернуть. Теперь в этом участвуешь только ты один, да еще и сотрудничаешь с израильтянами. Все замыкается на тебе.

У Дэвида засосало под ложечкой. Он был потрясен, он был оскорблен, он не знал, как ему на это реагировать. Он не мог поверить, что его друг Тони, оказывается, доверял какому-то Эдварду Салману больше, чем ему, хотя, похоже, даже родной сын Салмана и тот считал своего отца последним дерьмом.

Тони смотрел на Дэвида не мигая, он говорил, что думал. У него имелись причины доверять Салману. И не было ни одной, чтобы доверять своему старому другу.

София уже сидела в машине.

– Так ты оформишь квартиру на Софию?

– Точно, – кивнул Тони, – именно так.

Тони высадил их перед католической церковью в Бейт-Джале. София указала рукой на небольшую дверь в тени колонн, за углом от главного входа. Дэвид увидел хрупкого пожилого священника, который с улыбкой поджидал их. Ему, должно быть, было жарко в его тяжелом облачении, но он все равно вышел, чтобы встретить их у двери. Помещение, в которое он ввел их, имело очень высокие потолки, но было чрезвычайно узко и мало, как вытянутая вверх телефонная будка. Дэвид сел по одну сторону маленького столика, София по другую. Отец Джордж выглядел спящим, а может, и вовсе мертвым, что, впрочем, не помешало ему говорить без умолку в течение получаса. Он инструктировал их на английском языке, в честь Дэвида. Одной из центральных тем его речи была контрацепция.

– Вы знаете, что Ватикан имеет специальные директивы по этому вопросу, но я прошу вас учесть, что помимо религиозного есть и сугубо медицинский аспект проблемы. Многие медицинские эксперты предостерегают от пользования противозачаточными таблетками. Кроме того, не рекомендуется использовать и внутриматочные приспособления. Что касается презервативов, то это тоже большой вопрос. Не вредны ли они для здоровья? Во всяком случае, уж точно не полезны. Как любая неестественная субстанция. Так что это не только Божьи установления, но и вопрос вашего личного здоровья. Я прошу вас хорошенько подумать об этом.

Дэвид хихикнул. София сидела, потупив глаза, но тут подняла голову и взглянула на него. Она сама с трудом сдерживала смех, но явно лучше владела собой.

– Сорри, – сказал Дэвид одними губами. Он знал, что у них нет выхода, они должны пройти все четыре класса религиозных инструкций за один урок. Но он не знал, сможет ли выдержать все это в течение трех с половиной часов.

Отец Джордж был католическим священником Бейт-Джалы. Им повезло, что он согласился провести церемонию в столь короткие сроки. К счастью, он оказался еще и близорук, чтобы внимательно прочесть бумаги, которые Дэвид принес ему – свидетельство о крещении и свидетельство о конфирмации, и то и другое было изготовлено накануне ночью.

Отец Джордж заглянул в свою чашку с кофе. Она была пуста, только немного гущи на дне. Он вздохнул и продолжил свою речь:

– Представьте себе такую ситуацию. Вы родители прекрасного ребенка. Но он всего лишь ребенок. И случается так, что его сбивает машина. Он, – священник повысил голос, перед тем как выдохнуть последнее слово: – ... мертв.

Отец Джордж сделал паузу и опять заглянул в чашку. Она была по-прежнему пуста. Он приближался к резюме своего катехизиса.

– Как вы будете себя чувствовать? Это катастрофа. Ваша жизнь обратилась в ничто, она разрушена. Но представьте, что у вас пятеро детей. Умер только один. Это тоже печально. Но жизнь продолжается, у вас есть другие дети. Не так ли?

Дэвид кивнул, промямлив:

– Пожалуй.

– И представьте себе, Верди был последним из тринадцати детей в своей семье, но только он стал гением.

– Я слышал, что это был Вивальди, – сказал Дэвид.

Священник цокнул зубом.

– Возможно. Но это не отменяет принципа. Всегда может случиться так, что ваш последний ребенок будет одарен гениальностью.

Они вышли из церкви в отличном настроении. София держала Дэвида под руку. Он чувствовал, что они выглядят со стороны как настоящие любовники, и при этом без особого труда. София запомнила больше поповских силлогизмов, но у Дэвида гораздо лучше получалось имитировать его голос. Она хохотала, когда Дэвид говорил в нос, изображая святого отца, по дороге к церковным воротам.

На противоположной стороне улицы стояло такси. За рулем его сидел Сэмми Бен-Найм. Он расслабленно улыбнулся и махнул им рукой. Если он знал, что припарковал свою машину прямо возле полицейского участка Бейт-Джалы, то выдержке его можно было позавидовать.

– Он что, хочет, чтобы нас убили? – спросила София.

– Видимо, хочет нас поздравить с обручением, – сказал Дэвид.

Когда они переходили улицу в направлении такси, София крепче сжала руку Дэвида. Он был тронут. Как сказал Тони, прощаясь с ними, – хоть это и фиктивный брак, но Дэвид все равно не подарок.

Дэвид положил руку на крышу машины и заглянул в окошко.

– Ты не мог бы вести себя поскромнее, друг? Что станет с твоим планом, если ты напугаешь нас до смерти и мы помрем?