Элементали - Ана Адари

– Уймись ты! – одернул его Билял. – Оставь эти церемонии. А не то я не возьму тебя с собой в нирвану, – пошутил он.

Паломники и туристы вереницей тянулись ко всем четырем воротам храма. У самого входа образовалась толпа. Слух о том, что сегодня случится чудо, летел, как на крыльях. Люди все прибывали и прибывали.

Тера отчего-то разволновалась. Что-то ускользало от ее внимания, что-то очень важное. Она вспомнила многое, но отчего-то не помнила кольцо. Кто и когда надел его на палец Биляла? Не в этой жизни, а тогда. Вот этого тогда она и не могла вспомнить. Но дикшитары сохранили память о далеких предках, которые приплыли сюда на своих огромных кораблях. Или прилетели. Вместе со знаниями об обрядах, которые должны сохранить жизнь на зеленой планете. И вернуть земной рай. Так тому и быть!

По случаю праздника в Чидамбараме было не протолкнуться, столько людей здесь собралось, но Ангелов Стихий, как почетных гостей и главных действующих лиц сопроводили в Божественный зал брамины. Самые главные в этом храме. Не отставал и от них и Азиз, пристально следящий за тем, не угрожает ли его господину опасность? Перед их процессией все почтительно расступались. Они шли сквозь толпу, с удивлением осматриваясь. Праздник намечался грандиозный! Сегодня была его кульминация: неподражаемый космический танец. Повсюду сновали одетые в белоснежные юбки дикшитары, они держали в руках дымящиеся сковороды. Во всех храмах и во всех храмовых залах горели десятки лампад, воздух был настолько насыщен ароматами благовоний, что они насквозь пропитывали людские тела, делая их почти невесомыми, будто бы сотканными из эфира. Все ждали сегодня чуда: просветления и нирваны.

– Я уже улетаю, – прошептала Алла. – Сколько огня!

Это и в самом деле был огненный праздник и огненная молитва. Теперь понятно стало, почему брамины дожидались наступления темноты. В черном бархате южной ночи, любой огонек, даже самый трепетный, был, как факел. К нему тянулись руки, его передавали, как эстафетную палочку, множили, не переставая. Люди, нисколько не опасаясь, зачерпывали этот огонь горстями и поливали им лицо, шею, руки… Ни у кого не было ожогов, одежда не загоралась от соприкосновения с языками пламени.

– Чудо! Чудо! – несся восторженный шепот.

Наконец, началась сама пуджа в честь Космического танца. Сначала все собрались в Божественном зале, у алтаря, где была священная статуя Шивы. Потоком лились заклинания, и таким же потоком лился огонь, которым щедро поливали статую. Это горело душистое масло, предназначенное Шиве в дар. Казалось, что на лице многорукого бога сияет счастливая улыбка.

Следующим этапом священного ритуала были дары божественным камням, которые находились в зале Благословений. Все эти каменные символы Шивы были нерукотворными, и оттого особенно почитаемыми, священными. Им в дар предназначались цветы, масло, молоко, благовония…

Алла, которая пребывала в восторге от такого количества огня, затаив дыхание, следила за тем, как одарив, все пять видимых символов бога брамины сдернули черное покрывало с камня Космоса. Сначала Алла, да и все остальные ничего не увидели. Ведь это был эфир! Но когда брамины стали поливать воздух на том месте, где раньше лежало черное покрывало маслом и молоком, вдруг стали проступать контуры таинственного камня. И вновь по залу пронеслось:

– Чудо! Чудо!

Да, это было чудо! Невидимое сделалось видимым!

– Когда же принесут свиток? – нетерпеливо спросил Билял.

– Церемония еще не закончена, – мрачно сказал Гуанг Чао.

И в самом деле: вдруг ударили в барабан и запели трубы. В зале Благословений появилась процессия. Брамины что-то несли на бархатных носилках, накрытых темным покрывалом. Барабанный бой усиливался. Процессия торжественно обошла по периметру весь зал. Брамины проносили бархатные носилки по темным коридорам с высокими колоннами и пели мантры.

– Что там? – шепнул Билял китайцу. – Еще один священный камень? Почему носилки накрыты?

– Терпение. Это их реликвия, ее еще никто никогда не видел из простых смертных. Поэтому ее и несут так торжественно.

– Ага! Так это и есть свиток! Наконец-то! А когда они его мне отдадут?

– Почему тебе?

– Ведь это я Божественный!

– Сначала соверши обряд.

Билял нетерпеливо переступал с ноги на ногу. И вдруг раздался колокольный звон. Процессия с носилками торжественно отправилась в Танцевальный зал.

– Начинается! – заволновались все.

– Выходит, это было лишь предисловия? – с иронией спросил Билял, идя вслед за носилками и пытаясь разглядеть: что же там, под темным покрывалом? Вслед за ним протискивался Азиз, который словно обладал магическим даром просачиваться через толпу, какой бы плотной она ни была, и каждый раз оказывался рядом со своим господином.

– Ночь будет долгой, – пообещал Гуанг Чао.

– Ничего себе! Я полагаю, бог умиротворен, – усмехнулся Билял.

– Да, – кивнул идущий рядом с ним брамин. – И он теперь готов исполнить свой танец. Жизнь на земле будет продолжаться, пока танцует Шива!

Танцевальный зал в храме был необычным. В виде колесницы, запряженной лошадьми. Искусная работа резчиков поражала! Лошади были, словно живые! Посреди этого зала, в центре летящей в Космос колесницы, замер в позе танцующего Шивы молодой прекрасный брамин: на правой ноге, согнутой в колене, а левая поднята. Правая рука застыла в знаке, означающем защиту и благословение в преодолении страха смерти: поднятая открытая кисть. Левая кисть с выпрямленными пальцами была опушена и направлена к левому колену, что означало для человека возможность освобождения от иллюзорного восприятия мира. На голове у брамина красовалась корона с черепом: символ победы над смертью. Вокруг застывшей в центре зала стройной мускулистой фигуры горели огоньки, олицетворяющие Вселенную в которой танцует великий бог, раз, за разом создавая в ней своим танцем динамическое равновесие. Лицо танцора было раскрашено так, что невозможно было различить черты. Словно сам бог замер в летящей колеснице, готовясь совершить древний обряд.

При первых звуках музыки живая статуя задвигалась. Движения брамина были плавные, но вместе с тем сильные. Каждое что-то означало.

– Он танцует танец разрушения! – сказал вдруг кто-то.

Эти слова утонули в благоговейном молчании. При первых же движениях танца все впали в экстаз. Даже Билял примолк.

– Самолюбие является одним из самых пагубных зол, – шепнул ему Гуанг Чао. Но Билял его не услышал. Он не отрываясь, смотрел на танцора.

Его руки плавно двигались, знаками показывая рождение планеты и ее гибель. Брамин изгибался, словно в его теле не было костей. Руки, ноги, – все было живое и постоянно в движении. Он будто скользил по каменному полу, исполняя древний ритуал. А вокруг все ярче горели светильники. Танец завораживал, язык тела был всем понятен без слов. Вселенная умирает, чтобы родиться заново. Жизнь есть смерть, а смерть есть жизнь. Когда танец закончился, брамин опять замер в позе, изображающий космический танец Шивы: на правой согнутой в колене ноге.