Восьмой ангел - Наталья Нечаева

— В смысле? — Славиной стало не по себе. Слишком ярким огнем блистали глаза Рощина, слишком праздничным было возбуждение, распиравшее складки его красивого лица.

— Ты что-нибудь слышала про впадину Афар?

— Нет.

— О, это уникальное явление! По всем прогнозам, эта маленькая морщинка на дряхлом теле Африки способна изменить всю карту Земли!

— Афар… Где это?

— В Эфиопии. Там раскалывается материк, представляешь?

— Какой материк?

— Оль, ты что? — Рощин посмотрел на нее с изумленной жалостью. — Африка, конечно!

— Как это — раскалывается?

— На две части! — расхохотался Влад. — Когда разлом Афар доползет до Красного моря, вода затопит все пространство. То есть на земле появится новый, пятый океан. И шестой континент!

Ольга смотрела на Рощина во все глаза. То, что он говорил, по ее представлениям, было полным абсурдом, а значит, Влад тоже сошел с ума. Видно, у всех, кто отведал магистрова коктейля, планида одна…

— Это тебе не друзья с Сириуса рассказали? — ехидно поинтересовалась она. — Или как там их, альдебараны?

— Оль, я же, как и ты, не верю в эту чушь, — рассмеялся Рощин. — То, о чем я сейчас говорю, научные факты! Афар, на самом деле, это гигантский разлом, который разрезает на части Эфиопию, Эритрею и Джибути. Именно по нему проходит граница между африканской и арабской тектоническими плитами. Так вот, ученые выяснили, что эти плиты неумолимо расходятся!

— Как это? — не поняла Ольга. — Что, земная кора раздвигается?

— Правильно! — хлопнул в ладоши Влад. — Ты же знаешь, что земная кора состоит из нескольких тектонических плит, границы между ними — разломы. Самые большие — по краям Тихого, Индийского и Атлантического океанов. Так вот, ученые зафиксировали, что тектонические плиты движутся со скоростью десять-пятнадцать сантиметров в год. То есть земля растет!

— Что? — Ольга мгновенно вспомнила одну из недавних «бесед с кошкой». Там тоже шла речь об увеличении Земли.

Выходит, она, совершенно не разбираясь в вопросе, обрела дар предвидения? С чего вдруг ее больное сознание выдало информацию про увеличение планеты? Она в жизни об этом не задумывалась и не слышала! Или — отрава магистра позволяет влезать в сознание другого? Типа, узкий круг избранных? Которые и с ума сходят одинаково?

- Оль, о чем ты задумалась? — прервал ее Рощин. — Смотри дальше!

Девушка обреченно приготовилась выслушать о настройке магнитной решетки, смещении полюсов…

— Прошлой осенью группа ученых из эфиопского университета прилетела на Афар сделать какие-то замеры. И, представь, только выбрались из вертолета, земля вдруг задрожала и буквально разверзлась у них под ногами! И прямо на их глазах по впадине пошла огромная трещина! Они уже приготовились провалиться в тартарары, и вдруг все успокоилось. Но ненадолго! Вот уже год Афар продолжает трясти. Он весь просто исполосован расселинами, глубина впадины теперь доходит до ста метров и продолжает увеличиваться!

— Кто тебе это рассказал? — требовательно спросила Славина, немного успокоенная тем, что Рощина не понесло в эзотерические дебри.

— Никто, — удивленно пожал плечами тот. — В Интернете прочел. Но самое главное, что из некоторых трещин вышла на поверхность… магма! Понимаешь, что это значит?

— Нет, — качнула головой Ольга.

— Ну, как же! Магма образует базальтовый слой, и на Афаре он именно такого типа, какой встречается на подводных хребтах. То есть Афар постепенно превращается в океанское дно, пока, правда, без воды. Но это — вопрос нескольких лет.

— За несколько лет Африка расколется надвое? — недоверчиво переспросила Ольга.

— Да. Но у меня нет времени ждать. Поскольку это все равно произойдет, я решил помочь природе! — Влад широко и радостно улыбнулся. — Я ускорю этот процесс!

— Это и есть твоя пара к Сахаре? — еще не до конца веря услышанному абсурду, поинтересовалась Ольга.

— Ну да! Согласись, это будет сенсация! И тогда уже никто не посмеет отмахнуться от величия сейдов!

— Ты сумасшедший, — тихо проронила девушка. — Разве ты не понимаешь, что этого делать нельзя?

— Почему? — ухмыльнулся Рощин. — Потому что в это никто не поверит? А ты на что? Ты хоть представляешь, кем станешь после этого фильма ты? Ольга Славина?

— Влад… — Ольга вдруг ощутила, как безумно, бесчеловечно она устала. — Влад, ты же сам говорил, что в структуру планеты вмешиваться нельзя. Что это очень опасно…

— У меня нет выбора. Если я не открою человечеству глаза, оно просто погибнет. А так… Парочка локальных катаклизмов, подкрепленных точными расчетами, и имя Владислава Рощина будет у всех на устах!

— А если я не поеду? Если не зафиксирую активацию и не сниму фильм? Тогда никто ничего не узнает, и тебя просто сочтут за сумасшедшего!

— Да? — Рощин нехорошо осклабился. — Я это сделаю, а ты это снимешь. Так будет.

* * *

— Я к нему лечу по первому зову, как верный друг, а он кофе пьет! — из-за угла «ресторана» вывернулся радостный Моду, сверкая типично африканской ослепительной улыбкой во все узкое черное лицо. — Ну, давай, чего расселся? Хогон заждался!

— Привет, Моду, — развернулся сидевший спиной к подошедшему Адам.

— Адам?! — Малиец споткнулся, словно его стреножили на ходу. — Адам, ты? — и бросился к другу, раскрыв длинные худые руки. — Вот так сюрприз! Откуда? Макс, ты почему ничего не сказал? Ребята! — Он сграбастал их обоих сразу и застыл, не в силах больше сказать ни слова от внезапного и сильного волнения.

Минут через десять путаных скачущих восклицаний и вопросов друзья, наконец-то, поняли, что их встреча самая что ни на есть реальность, как теплый заканчивающийся дождь, как любопытные детские мордахи, взирающие на происходящее из-за стволов пальм, как разгулявшееся ясной бирюзой небо над рваными вершинами утеса.

— Теряем время! — первым поднялся малиец. — Надо идти. До темноты доберемся до Тингу, там переночуем, а наутро двинемся к хогону.

— Нет, Моду, — вздохнул Макс. — Сначала надо… — и пересказал историю исчезновения близняшек-француженок.

— Так, борзогон, говоришь, спит? — уточнил Моду. — И кузнец ничего не знает? Странно. Пошли!

Вторая попытка реанимировать Лади оказалась, как две капли догонского дождя, похожа на первую. Борзогон демонстрировал полную выключенность из нормальной жизни.

— Похоже, он просто под кайфом, — задумался Моду. — Интересно, под каким? У догонов — сотни своих рецептов для ИСС.

— ИСС? Что это такое? — спросил Адам.

— Измененное состояние сознания, — пояснил Барт. — Тот же кайф. Моду, ребятня местная говорила, что Лади и девчонки пили Ши. Не знаешь, что это? Я никогда не слышал, чтобы из карите готовили какое-то зелье.