Генезис - Кирилл Клеванский

Схватив чистый лист, я набросал простенькую печать, круг, треугольник и три фразы, одна из которых состояла из черточек, кружочков и завитков. Схватив этот лист, свой дневник, я вызвал тележку и устремился к выходу. Нельзя описать ту бурю, что поднималась в моей душе. Если я был прав, то только что решил одну из наиважнейших проблем выживания, да и просто возликую над торжеством своей смекалки.

Тележка затормозила и вновь, да что там, как всегда стал бегом подниматься по механической лестнице.

В который раз мне в спину крикнула библиотекарша.

– Распишись!

А я ей, под многоголосое "Тссс".

– Потом.

Ветер ударил мне в лицо, закатное небо стало золотым ковром на пути к успеху. Я бежал среди строений, низких и высоких, бежал, обгоняя студиозусов, одни осыпали меня проклятьями в след, другие от неожиданности вскрикивали. Я бежал, обгоняя птиц, и чуть не пришибил рыжего кота, усевшегося на одной из клумб. Я обогнал Дирга и компанию, вернувшихся из города, я затоптал молодой, неуверенно выползший из земной тверди цветок. Я положил так много на путь к успеху, что совсем не заметил как оказался на полигоне.

Сжав в руке трафарет, я, контролируя силу, обвел все линии, и вскоре в воздухе засияла нужная схема. Цвета небесного серебра, она стала символом успеха. Может я бы и прослезился, если бы не следующее, я ни как не ожидал успеха и оттого случайно порвал трафарет. В принципе, это должно было произвести крупный "бабах", но печать все так же висела воздухе, создавая некое праздничное ощущение.

Я взглянул на две части печати у меня в руках, потом снова на знак, снова а листы, а затем не нашел ничего лучшего кроме как разорвать еще на пополам. Знак, висевший в небе, замерцал и задрожал, а я, подхватив сумку, побежал в убежище. И когда ноги мои донесли тело до безопасного укрытия, на полигоне раздался классический "бабах".

– Два источника, – бормотал я. – две части одного целого. Когда они разъединены, нужен мост, а когда соединены, ты сам и есть этот мост. Плетельщики могут плести, только используя обе руки, аурникам нужно два уровня, заклинателям тексты и звук, ритуалистам опять же обе руки, как и целителям. А нам, чертильщикам, целая печать, но если у тебя две силы в одной, то ты справишься и с половинками. Но как же мне это использовать?

И тут новая догадка поразила мое сознание. В этот прекрасный день открытий мозг радовал своей находчивостью. Я выбежал из полигона, на бегу подмахнул подставленный мне бланк посещений и устремился в общежитие. По дороге мне встретился один из недовольных предыдущими пробежками. Он был со второго курса нашей специализации и явно хотел меня чему-то "научить". Увы, у меня совсем мало времени, и именно поэтому бедолага, схватившись за скулу, рухнул как подкошенный а я побежал дальше.

Вот и наша общага, вот и старичок, метнувший в меня перо, уклонившись, я отсалютовал ему и взлетел по лестнице. В комнате снова наша троица, девушки кружатся в новых платьях, а Дирг оценивающе кивает.

– Тим ты посмотри… – начал Лейла.

Я, напрочь игнорируя этих бабочек, схватил за грудки рыжего и даже приподнял его над полом.

– Где?! – взревел я.

Дирг ошеломленно посмотрел на меня, а потом указал на одну из половиц. Я отпустил его, от чего парень рухнул в кресло, и отодрал деревяшку. В импровизированном тайнике покоилась бутылка, схватив её, я помчался наружу. Пара прыжков по лестнице, и вот, я уже стою около номера одного хорошего знакомого. Постучав три раза, я стал ждать, надеясь, что старший курс выбирается не под ночь, а на ночь.

– О, Ройс, – удивился мне вечный стражник. – Что-то ты долго нас искал.

– Были дела, – выплюнул я и без приглашения ворвался в комнату.

На дальней кровати сидел другой студиозус, судя по знакам – целитель четвертого курса.

– Ну, заходи, – усмехнулся обладатель мутантского магического резерва и закрыл за мной дверь.

– Вот, – я поставил на стол бутылку и сел на стул. – Надо поговорить.

– Эрик, достань бокалы что ли, – полу попросил, как здесь принято, парень и сел напротив. – Так, я уже видел такой лихорадочный блеск, в глазах моего старого приятеля. Говорят, он после этого крышу женской общаги подорвал. Так что сразу говори, в чем проблема.

– Как сражаются чертильщики? – сходу выпалил я.

– Сразу скажу это плохая затея… Чего?

– Как сражаются чертильщики? – повторил я.

– Так спроси у своих, – насторожился приятель.

– Если пришел к тебе, значит, есть в этом смысл, так? – я был больше похож на частушника, говорил такими же скороговорками. – У тебя же большой опыт по этой части, давай вспоминай.

Мы некоторое время боролись взглядами, но команда брейк поступила, когда до ушей донесся звук разливаемого напитка.

– Да чего там вспоминать. Они с шестами обычно выходят, у них там тьма всяких печатей начерчено. Силой заполнят и вперед, крушат все, что видят. Хотя, похвастаюсь, я еще ни одному чертильщику не слил. Вы ребята конечно умные, но не ваша эта стихия – сражения, так что я и не знаю, зачем ты в боевуху ударился.

– Скоро сольешь, – хмыкнул я.

– Чего?

– Ментальным заклятием не попадало? – подмигнул я.

Мы переглянулись, а потом засмеялись и опрокинули содержимое бокалов. Целитель, неспешно потягивающий напиток, смотрел на нас ошарашенными глазами.

– Тебе что ли?

– Именно мне.

– На сколько? – сразу приосанился приятель.

– На золотой, – прищурился я.

– Крупно ставишь, – протянул знакомый. И ведь верно – обычная ставка для споров – серебруха. – Повышаю до двух.

– Добиваю, – хмыкнул я. – По рукам?

– По рукам, – мы снова выпили. – Когда бьемся?

– Через декаду, в это же время.

– Готовься к поражению, салага.

– Губу закатай, Стражник.

Мы продолжили смеяться. Я от радости, а парнишка просто потому, что такой человек – ему в радость, когда другим радостно, хороший человек, правильный.

– Ребят, я все понимаю, – подал голос до этого молчавший Эрик. – Но пять бутылок, да на троих…

– Каких пять… – начал было я, но тут увидел, как целитель ставит на стол еще четыре емкости.

– Надо звать народ, – протянул знакомый, – Кстати, меня Санта зовут

Мы пожали руки, а я снова рассмеялся.

– Хорошее имя.

– Да, мне тоже нравится, – улыбнулся собутыльник. – Ладно, я весточку кину, а вы пока закусон организуйте.

Так было положено начало моей первой студенческой вечеринке, хотя лучше бы я ограничился простеньким ответом на вопрос.

Пробуждаться от ощущения теплоты, разливающегося по телу подобно медовой неге, пожалуй один из лучших способов встречать новый день. Приоткрыв глаза я сощурился, стараясь избежать яркого, полуденного солнца, и перевернулся на бок. Лучше бы я этого не делал. Голова "ревела и рычала" не хуже проснувшегося вулкана, горло тут же пересохло а на вкус, ну а про вкус и говорить нечего.