Работа легкой не бывает - Кикуко Цумура

Монага качал головой. – В настоящий момент подарки в знак благодарности нашим бюджетом не предусмотрены. Я поговорю с моим начальством и выясню, можно ли выделить средства для этой цели. Но если разрешения мы не получим, вам придется расплачиваться с людьми из своего кармана. Вы к этому готовы?

– Да.

Минуточку, сразу же сказала себе я. То есть как это «да»? Но я ведь уже дала ответ. Почему? Неужели эта работа в самом деле настолько увлекательна? Или все дело в том, что я видела, как плачет госпожа Тадокоро? Или в том, что мне хотелось стереть из памяти молодого человека, встреченного в переулке?

– Ну ладно, мне сегодня представлять отчет, а завтра у нас совещание, там я и предложу рассмотреть этот вопрос. Завтра к концу дня я смогу вам ответить. – Господин Монага открыл свой блокнот, что-то записал в нем, потом вдруг посерьезнел и продолжил: – Вы ведь понимаете, что вам нет никакой необходимости прилагать столько стараний?

– Это же моя работа, – недолго думая ответила я.

– Да, вот я и говорю, – пробормотал господин Монага, словно сам с собой, не поднимая глаз от блокнота.

Я не знала наверняка, что он пытается дать мне понять, но уловила достаточно, чтобы сообразить, что в моем поведении он усматривает нечто неприличное. Сознавая, что веду себя странно, я тем не менее уже пообещала госпоже Кохаси подарок, и поскольку вполне могла рассчитывать на результаты от нее, мне не оставалось ничего другого, кроме как сдержать обещание.

Нам выделили средства на подарки в знак благодарности, но их хватало в обрез, поэтому я решила обратиться на свое прежнее место работы – фабрику рисовых крекеров. Несмотря на то что я практически сбежала оттуда, мы с компанией были едины в своем стремлении не признавать раскола в наших отношениях, поэтому внешне общались совершенно невозмутимо. Я без колебаний могла связаться с ними и поднять вопрос о закупке определенного количества крекеров по сниженным ценам.

Выбранным мною продуктом стал «Соевый соус госпожи Фудзико». Я не следила за его прогрессом, к этому моменту он уже перестал упоминаться в СМИ, но мои бывшие сотрапезницы с фабрики известили меня, что продается он по-прежнему прекрасно. Еще я услышала, что поначалу настоящая госпожа Фудзико рьяно приступила к своим обязанностям, отвечая на просьбы потребителей о советах, и приходила в офис компании дважды в неделю, но в последнее время стала жаловаться на проблемы со здоровьем, и ее видели в компании хорошо если хотя бы каждую неделю. По-видимому, теперь, когда рядом не было журналистов, такие задачи, как выбор темы, поиск материала и нахождение ответа она сочла слишком тяжелым трудом. Мой же предшественник господин Киёта, судя по всему, был дотошным и старательным. Ответив на вопрос о внебрачных связях, который я выбрала из списка, он продолжал начатое, старательно обдумывая вопросы «почему надо относиться к работе серьезно?», «должны ли мы упорно учиться, пока молоды?» и «каковы условия прочного и удачного брака?», которые обсуждал за обедом с моими бывшими сотрапезницами.

Со скидкой сотрудника, составившей двадцать процентов, я приобрела коробку крекеров «Соевый соус госпожи Фудзико», которые по-прежнему распродавали сразу же, как только завозили в магазины. Из этой коробки я взяла три пакета, а также три пакета крекеров-ассорти, предусмотрительно приложенных компанией бесплатно, и не без трепета направилась к дому госпожи Кохаси.

– Я как раз их везде искала! – воскликнула она, едва увидев крекеры.

Казалось, после избытка пирожных она рада возможности полакомиться для разнообразия чем-нибудь несладким. После того как мы заменили ее плакат, госпожа Кохаси воспряла духом. Она предложила поделиться со мной своей «Госпожой Фудзико», расхваливая их изумительный вкус, потом снова принесла мне чашку мате. Я отметила, что именно эти свойства помогли ей заманить столько народу на встречи «Одиночества больше нет!». Вкус крекеров из пакета «Госпожи Фудзико» оказался в точности таким, каким помнился мне. У меня мелькнула мысль, что если настоящая госпожа Фудзико уже перестала являться на работу, значит, мне было незачем увольняться, но я встряхнула головой, словно желая отогнать ее.

– Я развелась, – начала объяснять мне госпожа Кохаси, – потому что мой муж начал встречаться с женщиной моложе меня. Это случилось уже во второй раз. Сначала я пыталась не принимать это всерьез, – ну, знаете, мало ли. А потом однажды, пока я ходила пешком по городу – видите ли, раньше я работала страховым агентом, поэтому много ходила, продавая страховки, – меня вдруг осенило, что муж до конца жизни намерен держать меня за дуру. Год – это еще куда ни шло, и десять лет я тоже могла выдержать, но терпеть такое до конца своих дней не желала. Вот мы и расстались.

Слушая ее и кивая, я случайно бросила взгляд в окно и заметила, что госпожа Тогава стоит у своей двери, не сводя глаз с меня и госпожи Кохаси. Выражение ее лица слегка напугало меня – подбородок отвис, глаза погасли.

– Заходите, госпожа Тогава! – позвала ее госпожа Кохаси и помахала рукой. – Я тут как раз жаловалась на своего бывшего!

Но госпожа Тогава скрылась в доме.

– У нее, наверное, дела, – предположила я.

– Интересно: вот такое с ней творится всякий раз, когда я разговариваю с кем-нибудь другим, – сообщила госпожа Кохаси. Она откусила последний крекер из первого пакета «Госпожи Фудзико», глотнула мате и улыбнулась: – Ах, как же вкусно!

– Я понимаю, ситуация с госпожой Тогава может оказаться щекотливой, но как думаете, вы могли бы поговорить с остальными четырьмя женщинами, которых приводили на встречи, и попросить тоже поменять плакаты? За каждого человека, которого вам удастся убедить, мы дадим вам три пакета «Госпожи Фудзико».

– Ладно.

– Если получится, было бы замечательно, если бы вы попросили их больше не ходить на те самые встречи.

– Ладно, я попробую.

Госпожа Кохаси крайне небрежным тоном согласилась на мои просьбы и выпроводила меня.

В тот день я дошла аж до «Участка 6». Самой мне еще никого не удалось уговорить заменить плакаты «Одиночества больше нет!» плакатами господина Монага, но с такой задачей, как замена его прежних плакатов новыми, я справлялась успешно. В последнее время я, возвращаясь в офис к концу рабочего дня, часто встречала людей из домов, где побывала, и останавливалась поболтать, вдобавок у меня вошло в привычку перед возвращением домой заходить поужинать нюмэном в «Фурара». Всякий раз, когда хозяйка желала мне удачи, я уходила от нее, полная готовности продолжать в том же духе.

Три дня спустя я узнала