Кризис и Власть. Том I. Лестница в небо - Михаил Леонидович Хазин

class="a">[191], ее эффективность резко снижается, потому что упрощаются все процессы. Управляемая система не может быть сложнее управляющей, экономика — как птица в руке: слишком сильно сжал — задушил.

Читатель. Но как тогда вообще функционируют современные экономики? Если как только начнешь ими управлять — сразу задушишь!

Практик. А вот это одна из важнейших тайн власти! На самом деле правительства вообще не управляют экономикой, она развивается самостоятельно. Даже в СССР с его плановой экономикой были нужны грамотные управленцы, которые преодолевали проблемы ограниченных возможностей командной (то есть, как мы теперь понимаем, феодальной по построению) экономики. Про экономику капиталистическую мы даже не говорим — тут правительство может только немножко варьировать внешние правила, в рамках которых функционирует экономика. Но как только начинается кризис и элита требует исправить ситуацию, правительство усиливает свою активность, что в результате часто ситуацию портит.

Кстати, либеральное представление о том, что правительства не должны вмешиваться в реальную экономику, именно отсюда и выросло — из базового принципа, согласно которому управляемая система не может быть сложнее управляющей. Вот почему, если правительство начнет управлять всерьез, то экономика страшно упростится.

Теоретик. На мой взгляд, утверждение о том, что правительства вообще не управляют экономикой, — слишком сильное. Просто у слова «управление» достаточно много значений, под ним можно подразумевать и нажатие на кнопку, и изменение налоговой системы с целью получить необходимый результат. И вот во втором случае…

Практик. О, это очень интересное место! Тут я, пожалуй, отступлю от основной линии наших рассуждений и повторю важнейшее положение теории. Для начала напомню: любой, кто работал в иерархической системе, знает, что приказ вниз по иерархической лестнице ниже, чем на три «этажа», не спускается. Точнее, тот, кто находится тремя «этажами» ниже отдавшего приказ, вообще не понимает его смысла и значения. И потому, что приказ искажается в процессе передачи, и потому, что те смыслы, которые в него изначально вкладывались, исполнителю внизу просто недоступны. Он ничего не знает о том, о чем думают наверху, да и знать не хочет, у него своих дел по горло.

Эту проблему можно преодолеть, лишь резко сократив количество приказов и жестко выдрессировав исполнителей на них. Грубо говоря, когда команды исчерпываются набором «направо», «налево», «кругом», то есть шанс, что их все поймут одинаково. Военные, которые работали с новобранцами, знают, что даже это совершенно не очевидно: например, кругом можно поворачиваться и через правое, и через левое плечо. А если поворот осуществляется в движении, то все еще веселее, в частности поворот налево при опорной левой ноге может привести к довольно болезненному падению.

Ну а что, если повернуть нужно, к примеру, направо на тридцать градусов? Как это объяснить? Можно указать ориентир, но только при условии, что вы точно знаете, где находится тот, кто должен осуществить маневр. А если он ошибся с местом? Да что далеко ходить, вспомните проблемы, которые возникают, когда человеку нужно по телефону объяснить, как пройти в то место, где он никогда раньше не был! А теперь представьте себе, что таких людей у вас тысячи и вы отдаете им команду с помощью изменения налоговой системы. Сколько из них придут в нужное вам место, а сколько — совсем в другое?[192]

К этому можно еще добавить, что приказ — это уже результат довольно длительного процесса, который состоит как минимум из двух этапов: оценки реальной обстановки и определения желательных изменений. Содержание приказа — способ этих изменений добиться. На каждом этапе можно очень серьезно ошибаться, причем иногда ошибки есть следствие некомпетентности, а иногда их совершают специально, чтобы подставить конкурента (вспомните наши рассуждения о конкуренции вассалов и сюзеренов).

Можно, конечно, сказать, что все это уже не проблемы Власти, а проблемы Управления, но ресурсы-то властные группировки берут не с неба, а в управляемых организациях. Именно поэтому сказать, что правительства управляют экономикой, — значит достаточно сильно упростить реальную ситуацию!

Читатель. Какой-то парадокс получается: чем больше экономикой управляешь, тем хуже она работает. Как же тогда вообще бороться с кризисами?

Теоретик. Вообще говоря, для этого нужно создать систему Управления, которая была бы сложнее, чем экономика. Но поскольку обычно правительствам не до этого, им Власть нужно делить, экономические кризисы всегда преодолеваются с помощью ручного управления. Оно окончательно вбивает экономику в землю[193], но зато разрушает некоторые старые правила игры, приведшие к кризису, и тем самым позволяет из него выбраться. Ну а там как повезет — иногда экономика быстро восстанавливается, а иногда не восстанавливается вообще.

Читатель. Да уж, высокое искусство Управления. Ну хорошо, а третий тип власти? Он, видимо, главенствует над политикой? И, надеюсь, несколько лучше, чем правительства — над экономикой?

Практик. Третий тип власти существует только в тех странах, где имеются наследственные элиты, и он еще древнее, чем феодальная государственность. Это родо-племенная власть, самая примитивная и самая надежная[194]. Принадлежащий к элите человек с детства воспитывается в духе противостояния «мы — они» и сохраняет верность традициям[195] даже вопреки вассальной присяге. Благодаря этому элиты (если они есть) всегда контролируют политическую власть. Но вместе с тем родо-племенная власть чрезвычайно неповоротлива, и если вместо контроля над государством элиты сами попытаются им управлять[196], то результат может оказаться катастрофическим[197]. Приведенные выше рассуждения об Управлении полностью справедливы и здесь!

Читатель. Я правильно понимаю, что олигархия — это и есть родо-племенной тип власти?

Теоретик. Правильно. Подумайте сами: что может удержать верховных сюзеренов от междоусобной борьбы за место самого главного сюзерена? Только верность определенной традиции, воспитанная у каждого из них из поколения в поколение, только впитанный с молоком матери запрет на убийство своих.

Читатель. А откуда пошла эта традиция? Как поколение сюзеренов первым догадалось, что нужно перестать стрелять друг в друга? Как именно?

Теоретик. С помощью разных способов, о которых мы подробно расскажем во второй части нашей книги. Но главным образом на это повлиял долгий, очень долгий естественный отбор. Настолько долгий, что в большинстве современных стран наследственная элита просто-напросто не сформировалась[198] и верховная Власть до сих пор устроена по феодальному типу. Точно так же дела обстоят и на низовых уровнях Власти — там слишком мало ресурсов, чтобы поддерживать существование целого племени правителей. Вот почему до сих пор мы говорили только о феодальной Власти…

Читатель. А почему теперь вспомнили про родо-племенную? Ведь она так редко встречается, что ее, считай, и вообще нет?

Теоретик. Дело в том, что мы пишем не просто пособие,