Канон, звучащий вечно. Книга 2. Красивые души - Масахико Симада

За те полгода, что он не видел ее, Фудзико заметно похудела, ее лицо казалось усталым. Она прошла мимо переодетого Каору, не обратив на него внимания. Он провожал ее взглядом, издалека смотря на ее шею, надеясь, что она хотя бы оглянется на него, пусть и не скажет ни слова. Но Фудзико старалась отгородиться от внешнего мира, она достала из сумки бумаги и погрузилась в цифры, в собственный, принадлежащий лишь ей мир. Каору зашел в вагон через соседний вход и с каждой станцией, стараясь не мешать движению пассажиров в нарастающей сутолоке, сокращал расстояние между собой и Фудзико. Подгадав момент, когда большинство пассажиров выйдет на пересадку, Каору встал с той стороны, куда смотрела Фудзико. На мгновение она бросила взгляд на Каору и вновь уткнулась в цифры. Может, она подумала, что обозналась? Может, этот дурацкий маскарад сыграл с ним злую шутку? И тут Фудзико вновь взглянула на него. Их глаза встретились, несомненно. Фудзико вздохнула, вагон стал вновь наполняться пассажирами.

Ему хотелось услышать ее голос. Хотелось коснуться ее рук, плеч, волос. Фудзико находилась так близко, что протяни он руку – и желание осуществится. Ему казалось, он мог бы увезти ее далеко-далеко, забыв о реальности, что была у них перед глазами, о той жестокой реальности, которая окружала Фудзико. Нет, не «мог бы», а должен был это сделать. Его шанс наступит через семь или восемь минут. А если он упустит свой шанс, Фудзико отправится в дальние дали, – кричал его внутренний голос.

Он любовался профилем Фудзико, видневшимся среди мрачных лиц пассажиров, и не мог унять трепет своего сердца. Время от времени Фудзико украдкой поглядывала на него. В ее глазах читался страх, но она не отвергала Каору.

Фудзико вышла из вагона. Каору шел за ней на расстоянии пяти шагов. Проходя сквозь турникет, она оглянулась в его сторону. Приняв это за знак, Каору побежал и уронил кошелек под ноги Фудзико. Она разгадала его маневр, остановилась, подняла кошелек и отдала его Каору. Благодарно склонив голову, Каору прошептал:

– Я хочу с тобой встретиться.

– Тебя могут заметить. За мной следят.

– Прошу тебя.

– Я дам тебе знать.

Встреча длилась всего семь секунд, но он убедился, что Фудзико искренне хочет вновь увидеться с ним. Ему стало легче. На прощанье она улыбнулась, и он понял: несмотря на трудности, их сердца связаны друг с другом. Теперь, когда все сомнения стали нелепыми, невозможность их встречи еще больше удручала Каору.

Остерегаясь слежки, он ждал знака от Фудзико. Прошло три дня, и в «берлогу бездельника» в Кагурадзаке пришло письмо. Отправитель был неизвестен. Он подумал, что это письмо от Фудзико, открыл конверт, но в нем лежало лезвие бритвы и бумажка с небрежно нацарапанной фразой: «Если не хочешь потерять голос, вали из Японии».

Каору не знал, кто прислал это письмо, но он вспомнил слова Сигару: «Даже если я оставлю тебя в покое, найдутся другие желающие избавиться от тебя».

Догадывался ли Сигару, кто эти люди? Еще он говорил: «Начнешь корчить из себя невесть кого – вообще сюда никогда не вернешься».

У Каору пока оставалась фамилия Токива, официально он проживал в доме Токива, и о «берлоге бездельника» знали совсем немногие: по пальцам можно было пересчитать. Получалось, что и за его спиной маячат тени соглядатаев. Вполне возможно, что бритва была предупреждением от Сигэру и слежка велась по его приказу. Сигэру все еще продолжал изощренные издевательства над бывшим любовником своей жены. Возможно, он решил применить похожие методы, чтобы сбить спесь с Каору? Хорошо, если это и правда дело рук Сигэру. На самом деле убивать Каору или лишать его голоса он не станет.

Вечером того же дня позвонила Андзю. Она сказала, что к Токива на имя Каору тоже пришло письмо с бритвой. В письме говорилось: «Или тебе не петь, или не быть в Японии».

Андзю не подозревала отца, угрозы испугали ее, к тому же она тревожилась, как бы Каору, потеряв терпение, не выкинул какую-нибудь глупость.

– Наверное, в дело ввязался кто-то третий. – Голос Андзю на другом конце провода дрожал. – Приходи завтра в три пополудни на пятый этаж книжного магазина «Кинокуния» на Синдзюку, – сказала она и повесила трубку.

У Каору не осталось сомнений: наконец-то подготовка встречи завершилась.

В назначенное время Каору пришел в магазин на пятый этаж, но Андзю там не было. Он сделал несколько кругов, ожидая Андзю, пока не наступило четыре часа. Каору забеспокоился, не случилось ли с ней чего-то плохого, и в это мгновение по радио объявили его фамилию. Он подошел к кассе, назвал себя:

– Каору Нода – это я.

– Вас к телефону, – сказали ему и передали трубку. Он услышал запыхавшийся голос Андзю:

– Делай, как я скажу.

– Понял.

– Приезжай сейчас же в гостиницу «Сенчри Хаятт». Садись в лифт, который идет на подземную стоянку, выйди на этаже В2. На стоянке увидишь красный «вольво». Номер: Синагава 33 Ва 3046. Дверь будет открыта.

– Она будет там, да?

– Пообещай ни в коем случае не останавливать и не преследовать ее. Ты спокойно попрощаешься с ней, а когда она уйдет, останешься в машине. Если ты этого не сделаешь, все мои усилия – коту под хвост.

– Я понял. Я благодарен тебе.

Каору положил трубку, сбежал по лестнице, вышел на улицу Ясукуни, поймал такси и назвал гостиницу. Вечер в конце недели, дороги безнадежно забиты. Каору нервничал: машины застряли на перекрестке Дайгадо. Он вышел из такси и побежал.

Выполнив все указания, он спустился на подземную стоянку, вытер пот, восстановил дыхание. Наверное, Фудзико тоже чувствовала нелепость ситуации: их бесценная встреча вынуждена была состояться в месте, столь далеком от красоты и утонченности. Да, им пришлось оказаться на душной подземной стоянке, но Каору испытывал душевный подъем, который побеждал все переживания. Ему совсем не хотелось ставить точку в отношениях с Фудзико в этом месте, похожем на склеп.

Красный «вольво» стоял, уткнувшись в угол, подальше от людских глаз. Стекла тонированы. Эти двадцать дней он только и думал что о встрече с ней, и, наверное, поэтому ему так трудно было поверить, что Фудзико находится за дверями этого автомобиля. Каору взялся за ручку задней двери, его руки дрожали. Он с силой сжал ручку, открыл дверь и увидел чудо.

В машине стоял аромат, напоминавший о ночи, проведенной в отеле с видом на императорский дворец. Фудзико надушилась теми же духами, что и тогда. Каору догадался: она сделала это потому, что до сих пор думает о нем. На ней было фиолетовое платье с блестками и черные колготки. Казалось, после встречи она собирается поехать в какое-то оживленное место. На среднем пальце ее левой руки сверкало кольцо с рыбкой, которое Каору купил ей в Нью-Йорке. Когда они встречались в Нью-Йорке во второй раз, это кольцо было на безымянном пальце левой руки. Теперь кольцо – символ их новой встречи – было изгнано с места, полагавшегося для обручального, и незаметно превратилось в свидетельство того, как она похудела.