Атлетичный мозг. Как нейробиология совершает революцию в спорте и помогает вам добиться высоких результатов - Амит Кетвала

Стерману удалось случайно обнаружить метод нейронной обратной связи, суть которой сводится к возможности повысить продуктивность работы мозга путем выработки умения целенаправленно погружаться в особое психическое состояние тогда, когда это необходимо. Этот принцип быстро подхватили адепты культуры расширения сознания, популярной в 1960–1970-х гг., что несколько девальвировало его в глазах научной общественности. Однако сегодня те, кто занимается данной областью, утверждают, что наука наконец поспела за технологией, а описанный метод уже успешно применяется не только в работе со спортсменами, но и в качестве антистрессовой терапии для бизнесменов и при лечении детского аутизма. Есть данные о том, что методику нейронной обратной связи используют в некоторых футбольных клубах, в частности в мадридском Real и Chelsea. Но наибольшую популярность метод приобрел среди любителей индивидуальных видов спорта, особенно гольфа.

Компания Brainworks предоставляет желающим возможность опробовать технику нейронной обратной связи. У нее есть шикарная клиника в центральном районе Лондона, здесь я и собираюсь испытать методику на себе. Директор клиники Кристина Лавелль проводит все необходимые манипуляции: она надевает мне на голову шлем для ЭЭГ с шестнадцатью электродами и с помощью шприца распределяет специальный гель, обеспечивающий надежный контакт электродов с черепом, чтобы на компьютере можно было получить точную картину мозговых ритмов. Пока Кристина нажимает несколько клавиш для подготовки к началу процесса, я удобно откидываюсь в кресле и смотрю на плоский экран на стене.

Чтобы сразу объяснить мне суть теста, она запускает игру про космос. На экране появляются три космических корабля, одновременно летящих параллельными курсами. Мой мозг управляет скоростью среднего корабля, задача — обогнать другие два. Когда мозг продуцирует соответствующий ритм ЭЭГ, скорость увеличивается, но, если я сбиваюсь, мой корабль резко замедляется, и два других вырываются вперед. «Здесь важно не проявлять излишнее старание, — объясняет Кристина. — Нужно просто расслабиться. Чем больше вы думаете о том, как оказаться впереди, тем больше мешаете мозгу».

Пока я упражняюсь, Кристина в реальном времени наблюдает по двум мониторам за тем, как проявляется моя мозговая активность. Периодически она меняет настройки, повышая порог мощности, необходимой для того, чтобы посылаемые моим мозгом волны могли привести в движение корабль. С каждым таким изменением задача усложняется, но по-прежнему остается мне по силам. Тем самым она добивается того, чтобы мой мозг начал работать в нужном режиме мышления. В моем случае это была работа над концентрацией внимания. Другие пациенты клиники приходят, чтобы научиться справляться с эмоциональными проблемами, стрессом, а также тревогой в связи с необходимостью работать в условиях внешнего давления. «Особенно это нравится мужчинам, потому что они могут ни о чем не рассказывать», — с улыбкой замечает Кристина.

Во второй игре сюжет более умиротворяющий: на экране я вижу луг, над которым порхают бабочки. Я должен сделать так, чтобы они опустились как можно ниже, прямо к траве. Чем дольше я смогу их удерживать внизу, тем больше распустится цветов, а я заработаю больше очков, счет которых ведется в правом нижнем углу экрана.

Лечение начинается со снятия ЭЭГ и заполнения анкеты, где будущий пациент может указать любые проблемы, а также факторы своей повседневной жизни, способные оказывать влияние на его мозг. Рекомендуемое количество сеансов варьируется в очень широком диапазоне, от 10–20 до 100 в отдельных случаях, к тому же эта услуга не из дешевых: стоимость стандартного сеанса начинается со 135 фунтов. Цель терапии, по словам Кристины, — привести мозг в состояние баланса, повысить продуктивность и снизить влияние тревожности и прессинга на результат деятельности. Помимо аппарата ЭЭГ, в арсенал Кристины Лавелль входит удобный комплект оборудования для стимуляции мозга, а также пульсометр, который можно использовать для получения «биологической обратной связи», помогающей контролировать пульс.

Сторонники метода нейронной обратной связи учат мозг генерировать ритмы определенного характера, однако их задача еще и в том, чтобы мозг сохранил этот навык, что предполагает изменение путей проведения нервных импульсов. «Наш обычный курс включает 20 сеансов, поскольку мы стараемся достичь длительного эффекта, — поясняет Кристина. — Поэтому мы повторяем процедуру много раз, это нужно для закрепления новых навыков. Они сохраняются по той простой причине, что делают жизнь лучше, удобнее и приятнее».

Все это немного отдает эзотерикой, кажется чем-то псевдонаучным. В 1960–1970-х гг. различные приспособления для получения нейронной обратной связи можно было заказать по почте, адрес указывался на последней странице Yoga Journal. Недоверие к подобным концепциям сохраняется и по сей день. До сих пор неясно, есть ли какая-то материальная, научно подтвержденная польза от подобных методов, или же все его действие сводится к эффекту плацебо. Тем не менее спортсменам технология нейронной обратной связи, похоже, нравится, и Кристина приводит аргументы в ее защиту: «Популярность нейронной обратной связи только растет, поскольку эта технология эффективна. Наши пациенты рассказывают о нас другим, и пациентов у нас становится все больше. Уже после первого сеанса они отмечают улучшение».

Новые технологии (или старые технологии в новой упаковке) позволяют тренировать мозг и дома. Набор оборудования для самостоятельного использования Versus поставляется в стильной черной коробочке. В него входят большие наушники, похожие на студийные, и цветовая схема с глянцевым черным и флуоресцентным желтым. Шлем выполнен в виде ремней, перекрещивающихся на макушке. В центре и на концах получившегося креста сделаны небольшие, порядка 6 квадратных сантиметров, участки, утыканные резиновыми вставками, как пальчики у расчески, длиной не более полутора сантиметров. Это электроды, а все вместе — компактный набор для тренировки нейронной обратной связи. Один участок с электродами приходится на лоб, один на центр головы, один сзади и по одному по бокам. Шлем подключается к айпаду через провод наушников, затем надо нажать на кнопку сбоку, чтобы активировать блютус и объединить таким образом все компоненты в одно устройство.

Чтобы все сделать правильно, я консультируюсь по скайпу с менеджером службы клиентской поддержки в Сан-Франциско, он подробно объясняет мне, как следует надевать шлем. Сначала нужно нанести на электроды специальный состав, похожий по консистенции на бальзам для губ, он поставляется в том же комплекте. С ним несколько меньше неудобств по сравнению с электропроводным гелем, который обычно используют во время процедуры снятия ЭЭГ. Затем надеть шлем, пошевелить и плотно прижать к голове для надежного примыкания контактов. В приложении есть схема, на которой качество соединения отображается при помощи интенсивности цветовой индикации. Через приложение можно наблюдать свои ритмы ЭЭГ в реальном времени.

После этого я приступаю к исследованию собственной мозговой активности. В ходе процедуры я просто неподвижно сижу с закрытыми глазами, а в это время прибор фиксирует то, что происходит у меня в голове. Далее приложение формирует программу тренировки на основе выбранных им из длинного списка игр. Я пробую несколько, в частности игру с фигурами, воздушным шаром, планером и гоночной машиной. Все они похожи на программы, знакомые мне по сеансу терапии в центре Brainworks: движение и скорость моих аватаров, будь то машинка, воздушный шар или экстремал, одетый в костюм-крыло, зависит от характера мозговой активности. В некоторых играх присутствует элемент движения, совершаемого самим человеком. Так, чтобы пролететь через кольца, я могу наклонять айпад вправо-влево. Эти дополнительные движения помогают не думать о мозговой активности, давая возможность мозгу самому достичь нужного состояния. В клинике Brainworks мне продемонстрировали аналогичную программу, которая меняла яркость картинки в зависимости от качества мозговой активности. «Как будто забываешь о том, что здесь происходит, — говорит Кристина Лавелль. — Особенно хорошо это срабатывает на детях, которым мы ставим мультики».