Филе из Золотого Петушка - Дарья Донцова

– Слыхал уже, педики визжат, словно поросята недорезанные, –усмехнулся охранник.

– Ща менты прирулят.

– Точняк, уже вызвали.

– Мне с мусорами встречаться не след, ясно?

В машине переоденусь!

– Откуда же у тебя тачка, – хмыкнул секьюрити, – гдедостала?

– В налоговой инспекции подрабатываешь? – не растерялась я.– Какое твое дело? Где взяла, где взяла.., купила! Пока, чао, бамбино!

С этими словами я, стараясь не шататься на «гвоздях», двинуласьк двери, но охранник захрюкал и загородил мне дорогу.

– А сладкий поцелуй?

– Да пошел ты!

– О-о-о, какие мы сердитые!

– Отойди!

Секьюрити схватил меня за талию и притянул к себе.

– Киска, не ломайся, мы быстренько, прямо тут! Я за секундууправлюсь!

Я попыталась вырваться, но он был словно из железа. Довольнохихикая, он принялся расстегивать мой комбинезон. Вспомнив детство, проведенноев подворотне, я со всей силой ударила его коленкой между ног.

– Дура! – заорал сластолюбец, выпуская меня. – Сука!

– Имей в виду, – сказала я, – за бесплатно ни с кем нестану, не могу лицо терять. Плати триста баксов и пользуйся!

– Сволочь!

Я одернула комбинезончик и выскочила на улицу.

Шел мелкий дождик, боясь, что обиженный охранник, придя всебя, ринется за мной, чтобы отомстить, я нырнула в «Жигули». Отъеду парукварталов, а потом припаркуюсь где-нибудь и переоденусь.

Улицы были пустынными, что, в общем-то, понятно, часыпоказывали три утра, нормальные люди в это время видят пятый сон, мало комупридет в голову разъезжать по столице, да еще в перьях и блестящей парче.

Вырулив в узенький переулок, я припарковалась возленебольшого дома. В окнах не было видно ни одного огонька. Вот самоезамечательное место для переодевания!

Выключив мотор, я хотела уже расстегнуть комбинезон, каквдруг до меня дошло: господи, мои джинсы, футболка и обувь остались в гримернойу Костика. На секунду мне стало дурно, но я постаралась сохранить хладнокровие.Спокойно, Вилка, не надо паники, ну-ка, рассуждай логически. В джинсах кармановнет, мою личность по ним вычислить невозможно. Самый обычный синий деним,единственная зацепка – размер.

Я ношу российский сорок второй и в толпе, среди обычныхженщин, выгляжу слишком щуплой. Но в среде стриптизерок запросто сойду за свою,там объемом бедер в восемьдесят четыре сантиметра никого не удивишь. Значит,джинсы могут принадлежать любому из танцоров клуба. Отлично, теперь футболка.Тоже ничего особенного, самая простая, нежно-голубого цвета, без всякихопознавательных знаков, и обувь лишена примет.

Я успокоилось, вспотевшая спина высохла.

Хорошо, что я хоть догадалась прихватить свою сумочку. В нейлежат документы, деньги, ключи.

Решив, что ничего страшного не произошло, я не стала ругатьсебя за забывчивость. Ну какой смысл посыпать голову пеплом? И вообще, никогдане следует злиться на себя, любимую, за допущенные ошибки. Уж поверьте мне,вокруг столько людей, которые с удовольствием отругают вас за любой промах!Поэтому только хвалите себя, не обращайте внимания на оплошности, вспоминайте оправильных поступках. Молодец, Вилка, сумочку не забыла! Ах, какая же яумница-разумница! А джинсы.., ну и фиг с ними, новые куплю. Нечего самойвгонять себя в депрессию, кто же будет вас любить больше, чем вы сами?

Разобравшись с одеждой, я решила снять обруч с перьями ипотерпела неудачу. Плюмаж сидел, словно прибитый. Очевидно, у него имелоськакое-то хитрое приспособление, державшее его ободок намертво на волосах. Оно ипонятно, перья не должны упасть на пол во время зажигательного танца. Значит,нацепив пластмассовую дугу, я нечаянно закрепила ее. Ладно, не беда, стащу весьпарик.

Я подергала мелкозавитые, стоящие дыбом синтетическиекудряшки и чуть не заорала. Шевелюра не снималась. Любая попытка сдвинуть париквызывала резкую боль.

Поняв, что от «прически пуделя» так легко мне не избавиться,я решила не тужить. Из любого положения, даже самого безвыходного, имеется, какправило, два выхода, об этом надо помнить всегда. Значит, так, еду домой вперьях. Надеюсь, меня не остановят для проверки документов. Хотя чего мнебояться? Права, техталон и паспорт при мне, а уж в чем я сижу за рулем, ГАИинтересовать не должно. Трезвая? Бумаги на месте? И все!

А дома пойду в ванную, намочу голову, вот парик исоскользнет.

Я быстро покатила в сторону никогда не засыпающегопроспекта, жалея о том, что не затонировала стекла в машине. Вид сильнонакрашенной молодой женщины, да еще с плюмажем на башке, вызывал нездоровыйажиотаж у водителей, которые в этот поздний, вернее, ранний час оказалисьсплошь мужчинами. Кое-кто гудел, другие просто пялились на меня, третьи, самыенаглые, притормаживали на светофоре и вкрадчиво интересовались:

– Куда торопишься, киска?

Естественно, я никак не реагировала на плохо воспитанныхокружающих. Все-таки наш народ абсолютно бесцеремонен. Вот моя подруга Мира, вдевичестве Зильберман, давно, еще в середине 80-х, укатившая в Лондон,рассказывала мне замечательную историю.

Ее муж, богатый англичанин, повел жену на главное событиегода – королевские скачки. Если вы думаете, что люди съезжаются на ипподромтолько для того, чтобы полюбоваться на ретивых скакунов и поставить пару фунтовна понравившуюся лошадь, то ошибаетесь. Скачки в первую очередь показ себя.Основное, на что станут смотреть окружающие, – это шляпка. Мужчина придет натрибуны в скромной «визитке», таковы правила, дама же вольна надеть любоеплатье, но обязательно должна быть в шляпе. Головной убор – это главное накоролевских скачках, даже внезапная победа никому не известного аутсайдера невызовет никакого удивления, а вот ваш головной убор! Задолго до началамероприятия дамы начинают к нему готовиться. Чего только они не водружают себена волосы, чтобы выделиться из массы: букеты из живых цветов, модели судов иавтомобилей, гору из шоколада… Конечно, многие женщины приходят в простых«таблетках» и «котелках», но в толпе рыскают фотокорреспонденты почти всеханглийских печатных изданий, поэтому большинству представителей слабого полахочется увидеть свой снимок на страницах «Гардиан» или «Ньюс уикли».

Мира тоже жаждала славы, поэтому явилась на сборище вужасающе высокой конической конструкции, такие носили несчастные дамы вовремена Средневековья.