О чём молчат рубины - Фунтик Изюмов

— Я не настаиваю! — мирно согласился я, — Пусть будет без кипятка. Эй! Ты чего так смотришь? Словно из лука мне в грудь целишься?

— Отвернись! — свистящим шёпотом приказала Катерина.

Я послушно отвернулся.

— Хоть краем глаза глянешь — убью! — пообещала девушка.

— И не очень-то хотелось! — обиделся я, — Э-э-э… то есть… я не в том смысле, что на тебя глядеть противно… наоборот… но я глядеть не буду… э-э-э… то есть, я с удовольствием глядел бы, если бы ты разрешила… э-э-э…

В общем, окончательно запутался. А что вы хотите? Проведите денёк, как я провёл, я посмотрю, как у вас мысли будут в косички заплетаться!

— Э-э-э… но если ты не разрешила, то я и глядеть не буду… — закончил я мысль.

— Вот и не гляди! — пробурчала сзади девушка, а потом я услышал плеск и потом долгий вздох.

— Эй, ты жива? — встревожился я, — Вода — это дело опасное!

— Конечно жива! — возмутилась Катерина, — Что со мной сделается?! Это я от удовольствия вздохнула. Хорошо-то как!

— Не знаю, не знаю… — разговаривать не видя собеседника было непривычно, — На мой взгляд, вода — это ужасная стихия! Ты это… разговаривай со мной, что ли… Я буду знать, что ты не утонула.

— Про что разговаривать? — с ноткой неудовольствия уточнила Катерина.

— Ну… например, за что со мной так поступили?! Что это вообще было?!

— Ордалия? Это такое испытание. Суд Божий. Ха! Если бы знать, что ты так воды боишься, так фон Плауэн, наверняка, ордалию водой бы выбрал!

— А они бывают разные?

— Конечно! Это просто испытание: будет над тобой благословение Божие или нет. И способов узнать это — множество.

— А конкретнее?

— Основных два. Испытание огнём и испытание водой. Испытание огнём может быть, как с тобой: взять раскалённое железо и через определённый срок смотрят, зажила ли рука. Только обычно это неделя или две. Если, конечно, испытуемый сразу железо не отбросил.

— И что тогда?

— Тогда не прошёл испытание. Виновен. Подлежит сожжению на костре, — спокойно сообщила девушка.

Офигеть! Так вот от чего меня адвокат спас!

— А ещё? — дрогнувшим голосом спросил я.

— Из ордалии огнём? Могут предложить вытащить металлический предмет из котла с кипящей водой. И рука не должна покрыться волдырями. Могут предложить какое-то время постоять босыми ногами на раскалённой железной плите. Могут предложить пройти через этакий огненный тоннель, между двумя рядами костров. Именно пройти, не срываясь на бег. Если побежал — тебя обратно между костров затолкают.

— Обалдеть! — с чувством сказал я, — А вода?

— Там проще, — беззаботно ответила Катерина, — Основных испытаний два. Могут связанного в реку бросить. Если выплыл, значит тебе нечистый дух помогает. Подлежишь сожжению. Если утонул, значит был невиновен и тебя Господь, в награду, раньше времени в райский сад взял. То есть, умер, но умер очистившись от подозрений! Ну, или протягивают верёвку между двумя берегами реки. Испытуемого тоже связывают, привязывают к верёвке, навешивают груз и медленно тянут от одного берега до другого. Результат тот же: если выжил, значит умеешь под водой дышать, яко рыба. А это верный признак нечистого духа! Если захлебнулся, то тебя Господь оправдал.

— Что-то вроде законов Хаммурапи! — догадался я, — Только у нас наоборот!

— Что за законы? — удивилась девушка, — Что значит, наоборот?

— Законы разные, про разные обстоятельства. Есть и про всяких чернокнижников. Так вот, если тебя обвинят в чернокнижии, а ты не соглашаешься, то тебе надлежит зайти в воды Нила по самую шею… Бр-р!! Ужас какой! Так вот, зайти по самую шею в воду и стоять там определённое время. И если тебя не унесла вода, если не сожрали крокодилы, если не убили разъярённые бегемоты… в общем, если ты выжил и вышел на берег, то ты невиновен, а виновен тот, кто тебя обвинил! И ты можешь забрать дом и имущество своего обидчика. А если ты утонул, то обвинитель забирает твой дом и имущество. На мой взгляд всё честно! А здесь? Я утонул, значит оправдался, и куда денется мой дом и моё имущество? Нажитое моим трудом?.. Вот я оправдался по ордалии… Могу ли я забрать имущество моего обвинителя? А если нет, то справедливо ли это?

— Ну, как-то… странно… — растерялась девушка, — Вроде в твоих словах есть смысл и логика, но у нас принято совсем другое… А впрочем! Есть! Есть и у нас подобное! Ордалия поединком! Победитель может забрать имущество побеждённого!

— Это как?

— Помнишь, брат Гюнтер вызвался отвечать за тебя по ордалии? Это он как раз подумал, что будет ордалия поединком…

— Кстати, — перебил я, — Всё хотел спросить… У тебя тут и матушка, и сёстры и братья… Это что, такая большая семья?

Катерина чуть не захлебнулась от смеха. Я уже напрягся, всё не решаясь повернуться. Вот, как только бульканье стихнет, тут я и брошусь на помощь. Но нет, всё обошлось.

— В какой-то степени ты прав, — отсмеявшись, заметила девушка, — У нас большая, дружная семья. Только не по крови, а по духу. У крестоносцев — братство. Поэтому они называют друг друга братьями. У нас…

— Сестринство?

— Монашеский орден, балда! Но мы друг другу, как сёстры. Так и называем друг друга. И окружающие так нас называют. А кто постарше — матери. Мать Сусанна, мать Юлианна, мать Люция… А матушка только одна — наша настоятельница, наша аббатиса, матушка Терезия. Это все с колыбели знают! Ох, ну ты и пенёк! Но мы отвлеклись.

Так вот, брат Гюнтер думал, что будет ордалия поединком. То есть, обвиняемый против обвинителя. Суд может определить, будет бой пешими, конными, и каким оружием, а может согласиться с выбором обвиняемого, если тот докажет, что при этом не имеет преимущества. Но тут есть хитрость! Бывают обвинения против женщин, стариков, увечных и тому подобное. Так вот, тогда обвиняемый может выставить вместо себя другого бойца. Но и обвинитель тогда может выставить другого бойца! И порой, вместо хилых участников процесса, на бой выходят такие мордовороты! Но Господу Богу без разницы, кто там выходит! Победит не сильнейший, а невиновный! И вот в этом случае, победитель может взять имущество побеждённого. Во всяком случае, доспехи и коня.

— Страшная вещь, ваши ордалии… — задумчиво заметил я.

— Это ты ещё про самую страшную ордалию не слышал!

— Это какую же? — я заранее содрогнулся.

— Ордалия… освящённым хлебом! — страшным голосом сообщила Катерина.

— Как?!

— Обвиняемому дают кусочек освящённого хлеба!

— И-и-и?..

— Ты не понимаешь! Освящённый хлеб не полезет в горло, если обвиняемый неправ!

— Серьёзно?!

— Куда серьёзнее! Я читала! Проводится специальный ритуал, на просфоре пишутся соответствующие слова из Библии, и