Чайная роза - Марша Кэнхем

– Другой… – Чайна вскрикнула. – Бесси! Боже мой, Бесси!

Он коротко ухмыльнулся.

– С ее стороны глупо было сопротивляться. Она была вполне довольна тем, как мы проводили время. Смеялась, называла меня Джастином, а потом… – Он уставился на свои руки, поворачивая их ладонями вверх и вниз, словно никогда раньше не видел. – Мне вдруг пришло в голову, что я мог бы воспользоваться ситуацией к своей выгоде. Если Джастина обвинят в том, что он избил эту девку, и если Рейналф рассвирепеет настолько, чтобы пожелать разобраться с ним раз и навсегда, что ж… у Рейналфа не будет ни единого шанса. Джастин ему не по зубам. Ну а потом, естественно, Брейдон-Холл станет моим. Это казалось чертовски простым делом. Я не собирался убивать ее. В конце концов, она доставила мне редкое наслаждение… Я действительно не собирался убивать ее. Веди она себя поспокойнее…

Чайна дрожала от страха, сознавая, что бежать некуда. Даже если бы ей удалось добраться до двери, ключ у Юджина. Снизу доносился приглушенный шум празднества. Сколько бы она ни кричала и ни колотила в дверь, ее никто не услышит.

Юджин Кросс – убийца. Шантажист. Он забил Бесси Тун до смерти и хладнокровно повесил это преступление на Джастина. Он шантажировал Рейналфа из-за прегрешений их родного отца и сделал все, чтобы два его брата подозревали друг друга в немыслимых преступлениях.

И она находится в его полной власти!

Чайна облизнула губы.

– Это произошло непреднамеренно. Никто не обвинит вас в убийстве.

– Что? – Юджину не сразу удалось сосредоточить на ней внимание. Увидев, что Чайна забилась в дальний угол кровати, он вспыхнул сердитым румянцем. – Что вы знаете об этом? Вы хоть представляете себе, каково это всю жизнь довольствоваться их объедками? Я не собирался убивать девчонку, но теперь рад, что это сделал. – Его мускулистая грудь приподнялась в глубоком вдохе. – Они способны прикончить друг друга из-за шлюхи. Разве это не наилучшее решение всех проблем?

Он шумно вздохнул и так стремительно шагнул к кровати, что схватил ее за плечи раньше, чем она успела привести в движение свое измученное тело. Чайна рванулась к другому краю постели, слыша, как рвется и лопается по швам ткань платья.

Подбежав к двери, она принялась колотить в нее кулаками и звать на помощь, сознавая всю тщетность своих усилий, если не случится чудо и кто-нибудь не окажется поблизости. Смех Юджина отозвался мурашками у нее на спине, и она резко повернулась к нему лицом.

– Не вздумай сражаться со мной, Чайна, – предупредил он, облизнув губы. – Тебе все равно не победить, так что постарайся облегчить дело. Просто расслабься и иди сюда. Обещаю, ты не пожалеешь.

Чайна попятилась и уперлась спиной во что-то твердое. Туалетный столик! Она пошарила среди флаконов и баночек в поисках предмета, который можно было бы использовать в качестве оружия. Напротив нее, за спиной Юджина, горел камин, возле которого стояла подставка с тяжелыми чугунными кочергами.

– Тебе будет хорошо, Чайна, – вкрадчиво произнес он, медленно приближаясь. Девушка не двигалась, и он усмехнулся, вообразив, что она готова подчиниться. Разорванный лиф платья открывал бледные полукружия ее грудей. Он почти ощущал их под своими ладонями, теплые и трепещущие, с твердыми сосками, жаждущими его прикосновений. Застонав, Юджин схватился за пуговицы бриджей. – Иди сюда, Чайна. Мы будем иметь все: титул, дом, деньги… друг друга. Иди ко мне.

Дождавшись, когда он оказался в пределах досягаемости, Чайна набрала полную грудь воздуха и выбросила вперед руки, выплеснув ему в лицо содержимое двух флаконов.

Юджин взревел от ярости, когда духи обожгли его глаза и попали в рот. Задохнувшись от дурманящего запаха и отплевываясь, он тер глаза костяшками пальцев, пытаясь очистить их от жгучей жидкости. Вопль еще не замер у него на губах, когда сквозь пелену слез он увидел, как Чайна проскочила мимо него к камину. Он услышал отчетливый скрежет металла и снова взревел, уклонившись от предмета, со свистом разрезавшего воздух в нескольких дюймах от его головы.

Чайна вскрикнула и замахнулась чугунной кочергой во второй раз, метя в его висок. Кочерга достигла цели, но соскользнула, чуть не вывернув суставы ее рук. Юджин сделал несколько неуверенных шагов назад, тряся головой, еще более ослепленный, когда к слезам, застилавшим его глаза, добавилась кровь, струившаяся из раны на лбу.

Чайна снова подняла кочергу и, размахнувшись, опустила ее на повязку, белевшую у него на плече. Юджин закричал, и она увидела, что крюк на конце кочерги разорвал бинты и распорол едва зажившую рану, из которой хлынула кровь.

Уронив кочергу, Чайна бросилась к книжному шкафу и повернула настенный светильник, не дожидаясь, пока он придет в себя.

Юджин рассмеялся, полагая, что она бессмысленно мечется в поисках спасения. Торжествующий смех замер у него на губах, когда он увидел, что стена повернулась и Чайна скользнула за нее, исчезнув из виду. Он лихорадочно тер слезящиеся глаза, пытаясь прояснить зрение, окликая Чайну, приказывая ей остановиться, но было слишком поздно. Стена снова повернулась, и книжный шкаф с тихим щелчком встал на место.

Чайна стояла в полной темноте, прижавшись спиной к задней стенке книжного шкафа. Поборов искушение упасть на колени и расплакаться, она заставила свои ноги сделать несколько шагов по узкому проходу. Если она успеет добраться до лестницы, прежде чем Юджин обнаружит рычаг, приводящий в действие дверь, у нее будет шанс пересечь пространство под чердаком и проскользнуть в комнату Джастина. Но ей нужен свет. Перед ее ослепленным взором все еще пылал камин, на который она взглянула, прежде чем оказаться в полном мраке. Ей нужен свет или время, чтобы привыкнуть к темноте.

Чайна вытянула руки в обе стороны, коснувшись каменных стен. Это был единственный способ ориентироваться в кромешной тьме. Если она лишится даже этой опоры, то сойдет с ума от страха.

Было слышно, как за стеной беснуется Юджин, колотя по книжному шкафу и выкрикивая проклятия в тщетных попытках найти запорный механизм.

Собравшись с духом, Чайна осторожно двинулась вперед. Через несколько шагов ее ноги уперлись в лестницу. Помня о крутизне ступенек, она подняла юбки и начала осторожно подниматься. По лицу ее струились слезы, она дрожала от страха, уверенная, что Юджин не отступится от своих намерений. Держась одной рукой за шероховатую стену, она одолела одну за другой все шесть ступенек и, шагнув вперед, замерла от ужаса.

Если при тусклом сиянии свечи пустое помещение под чердаком напоминало огромную затхлую пещеру, то теперь, в абсолютной темноте, Чайна ощутила себя так, будто находится на краю бездны. Словно реальность исчезла и ей только кажется, что у нее под ногами твердый каменный пол.

Она попыталась нащупать каменные стены и не обнаружила ничего. Круто развернувшись, Чайна лихорадочно замахала руками, хватаясь за пустоту.

Ничего!

Она повернулась в другую сторону в ужасе от сознания, что малейший неверный шаг – и она, сорвавшись с верхней ступеньки, скатится вниз по лестнице, переломав себе кости.