Меч Вайу - Виталий Гладкий

– Почему – без боя? Ну нет уж. Мы еще поборемся… – Меченый что-то соображал про себя, наблюдая за суетой сармат.

– Что ты задумал? – спросил его Марсагет.

– А ты посмотри, где сарматы их разгружают. На позиции будут ставить завтра, по-светлому, а сейчас они в куче. И, между прочим, гореть они будут не хуже, чем наши навесы…

– Ночная вылазка?.. – приободрился Марсагет.

– Да, только на этот раз не под утро, как обычно, а сразу после полуночи. И не из главных ворот, а нужно спуститься с обрывов. Хвороста, кстати, у них там хватает. Добавить зажигательного состава – запылают за милую душу.

– Но сарматы никого не выпустят из лагеря! – воскликнул Радамасевс. – Воины не успеют возвратиться…

– А кто сказал, что они должны вернуться? На этот раз придется уйти в леса.

– Кто поведет воинов? – спросил Марсагет.

– Конечно, я, – как само собой разумеющееся, ответил ему Меченый.

– Ты мне здесь нужен!

– Послушай, Марсагет, дай мне умереть в чистом поле, а не в этой мышеловке! Впрочем, об этом говорить пока рано. Поживем – увидим…

– Меченый – опытный воин, – сказал Радамасевс, обращаясь к Марсагету, упрямо стоящему на своем. – Лучше его никто не знает окрестных лесов. И воины Меченого любят, верят в его удачу. Так что, пожалуй, он прав.

– Ладно, уговорили, – хмуро буркнул Марсагет. – Собирай людей. Прощаться не будем. Я тебя жду живым. А победить мы должны!

Ночь выдалась темная, ветреная. Отборный отряд воинов во главе с Меченым готовился к вылазке, ожидая, пока в лагере сармат угомонятся самые заядлые выпивохи, устроившие пиршество по случаю прибытия осадных машин. Но вот начали затухать костры и только дозорные нарушали тишину, перекликаясь друг с другом, да кое-где лаяли сторожевые псы. Их количество за время осады заметно поубавилось – оголодалые животные разбежались по окрестным лесам в поисках пищи и наведывались в лагерь от случая к случаю.

Наконец Меченый, в очередной раз проверив снаряжение воинов, отдал приказ спускаться с обрывов. В облюбованном им месте было только два сторожевых поста сармат, и то один поодаль, на узкой песчаной косе – обрыв был берегом реки высотой около тридцати локтей.

Это было одно из немногих мест, где сколоты могли пополнять запасы питьевой воды. Но все их попытки добыть драгоценную влагу сводились на нет быстрым течением и расположенным на противоположном берегу внушительным отрядом лучников. Днем смельчаков подстерегал град стрел, а ночью – засады у подножия обрывов, где была узкая полоска суши. После нескольких неудачных попыток, стоивших жизни доброму десятку защитников, Марсагет приказал оставить до поры до времени эту затею. Из-за этого сарматы стали охранять обрыв менее бдительно и меньшим числом воинов, что было на руку Меченому. Но на всякий случай он решил начать спуск значительно левее, где быстрые волны дробились о скалы: в том месте на высоте примерно десяти локтей от воды шел узкий карниз и по нему можно было обогнуть скалистый выступ и миновать незаметно сторожевые посты сармат. Конечно, это было гораздо опаснее, чем просто спускаться вниз на прибрежную тропку; но кто мог поручиться, что там нет засады? А случись так, все его замыслы пойдут насмарку…

Меченый шел в первом десятке. Ветер зло хлестал по лицу, норовя столкнуть в реку. С трудом удерживая равновесие на невидимом выступе, который приходилось нащупывать в темноте, с большими предосторожностями, стараясь поплотнее прижаться к шершавым камням обрыва, он медленно, шаг за шагом, приближался к сторожевому посту врагов – он находился внизу, под прикрытием кучи камней. Пост нужно было миновать, не потревожив это осиное гнездо с жалящими наповал стрелами искусных стрелков, – обнаружив их, они могли бить из луков на выбор и без промаха.

Неожиданно двигавшийся впереди воин не удержался и, взмахнув руками, рухнул в воду, без малейшего звука, чтобы не выдать товарищей. Меченый похолодел: один из дозорных, услышав всплеск, быстро отошел от костра и долго всматривался в темную речную волну, держа лук наизготовку. Сколоты замерли… Наконец, не заметив ничего подозрительного, сармат зевнул и возвратился к товарищам.

Когда сколоты миновали пост, дело пошло быстрее: несколько воинов залегли на всякий случай за камнями у подножия обрыва и взяли на прицел беззаботных дозорных. Небольшую группу воинов Меченый отправил вперед, чтобы разведать подходы к лагерю, а сам стал терпеливо поджидать остальных, все еще пробирающихся по выступу. Вскоре все были в сборе и, повинуясь знаку Меченого, двинулись по тропке туда, где можно было взобраться на берег по одному из спусков, вырубленных в камнях в незапамятные времена жителями Старого Города.

Подъем прошел на удивление удачно – сарматы просто не могли подумать, что с этой стороны им может грозить опасность. Словно тени, скользили воины Меченого через кустарник, который рос вдоль берега реки. Наконец они миновали передовое боевое охранение и углубились в лагерь. У Меченого даже руки зачесались при виде врагов, безмятежно почивавших на охапках сена, под повозками, в юртах… В другое время он бы не упустил возможности бесшумно прикончить десяток- другой сармат, пока они не опомнятся от неожиданности, но теперь главное заключалось в другом Баллисты, катапульты и скорпионы стояли на том же месте, где их выгрузили с повозок.

Немногочисленные воины охраны почти все спали возле костров, особо не тревожась за боевые машины, находившиеся в центре лагеря.

«Все. Пора…» – решил Меченый. Загудели тетивы луков, стрелы понеслись в цель – с такого близкого расстояния сколоты не могли промахнуться. Не успели затихнуть стоны сраженных наповал дозорных, как сколоты с завидной быстротой и слаженностью принялись забрасывать боевые машины хворостом. «Быстрее, быстрее! Ну!» – мысленно подгонял их Меченый, заметив, как возле ближних юрт зашевелились сонные воины – видимо, кто-то все-таки почуял недоброе.

«Эх, не успели!» – подумал с отчаянием старый воин – несколько вражеских воинов, привлеченных необычной для ночной поры суматохой, направились в их сторону.

– Приготовились! – шепнул он самым метким стрелкам – Меченый предусмотрительно расположил их цепью вокруг боевых машин.

«Еще не время, еще немного»… – считал он про себя шаги сармат – нужно было тянуть до последнего, нужно было выиграть еще несколько мгновений, чтобы дать возможность остальным основательно забросать сушняком баллисты и катапульты. Скорпионы не представляли большой опасности из-за малой дальнобойности.

– Сколоты! – взметнулся дикий вопль сарматских воинов и тут же захлебнулся под градом метких стрел.

– Зажигай! – закричал Меченый и, обнажив акинак, ринулся на врагов, метавшихся возле юрт. – Быстрее!

Огненные столбы полыхнули над лагерем, осветив окрестности. Звон мечей, крики, топот копыт раскромсали тишину и волнами покатились в степь.

– Вайу-у! Вайу-у! – боевой клич сколотов загремел со стороны Атейополиса. Это ударили отряды Радамасевса, чтобы отвлечь на себя часть воинов Дамаса; так было заранее договорено.