Печать Сумрака - Иван Кузнецов

– Твою мать! – Я врезал по тормозам и почувствовал тупой удар о спинку сиденья. Следом послышались ругательства Кости.

Поперек дороги шла канава глубиной в полметра. Не очень широкая, но напрочь перегородившая проезжую часть. Ледок, стянувший сухие остовы кустов по краям дороги, также не внушал доверия.

Я прикинул, что отсюда до башни метров сто, не больше, врубил дальний свет и констатировал:

– Приехали.

– Быстрее, нельзя терять время. – Кэтчер споро отстегнул ремень, нацепил шахтерскую каску и с фонариком наперевес выскользнул в ночь.

Фары освещали неровную глинистую дорогу. Сморщенную, бугристую, покрытую россыпью небольших, с ладонь, замерзших лужиц. Идеальное место для засады. Видимость нулевая, до ближайших домов почти километр. Даже если какой-нибудь полуночник услышит крик – в темноте ничего не разберет.

– Иди первым, – шепнул Костя. – Я подстрахую.

– А я, стало быть, за живца?

– Типа того. Да не ссы, боевой маг. – Он хлопнул меня по плечу. Пару секунд в кустах наблюдалось движение, потом все стихло. То ли перевертыш ушел в Сумрак, то ли слился с местностью.

Я проверил выданный шефом амулет и подвешенные на рефлекс заклинания. Заклятия отозвались приятным покалыванием в подушечках пальцев. Теперь дело за малым – найти, к кому их применить.

Я рысцой догнал чесавшего вперед Кэтчера.

– Погоди… Давай я первым пойду. Надо же мне опыта набираться. Тем более мы приехали первыми.

Парень хмыкнул, но дорогу все-таки уступил. Коротко оглянулся.

– А где Костя?

– Машину сторожит.

– Вот зря. – Кэтчер поправил очки. – Кто здесь на машину позарится? А на миссии лишний человек лишним не бывает.

Я не ответил, пытаясь сообразить, что делать дальше. Башня становилась все ближе. Фонарики выхватили из темноты рыжую кирпичную кладку и ведущую наверх железную лестницу. Я приметил обитую железом дверь и повторно проверил заклинания. Неделю назад мне впервые удалось закрепить два заклятия одновременно. По совету шефа я подготовил Опиум и свой первый боевой файербол. Опиум для оборотней, файербол – на случай если столкнемся с залетным вампиром. Для борьбы с вампирами местными шеф лично провел со мной занятие: как раскручивать и срывать регистрационные печати. К концу урока пот лил с меня в три ручья, зато удавка печати послушно ложилась в ладонь по одному желанию. Если прибавить к новым знаниям кристалл-аккумулятор, заряженный Ингой, амулет, создающий Щит Мага при любой угрозе, и Костю в качестве тактического резерва, шансов у Темных не было никаких. Где только они прятались, эти Темные?

Кэтчер подергал за ржавую ручку, уперся ногами покрепче и потянул дверь на себя. Раздался жуткий скрип. Фонарик высветил пустое круглое помещение. На полу валялись вмерзшие в лужу трухлявые доски.

– Осмотри стены внутри и снаружи, – деловито приказал Кэтчер. – Смотри внимательно, код может быть в любом месте. Обычно его пишут краской или мелом. А я пока поднимусь и проверю крышу.

Я с сомнением посмотрел на лестницу, выдержит ли она энтузиазм игрока? Однако Кэтчера ничто не могло остановить. Он сунул фонарь в карман, включил второй, на каске, и принялся бодро карабкаться наверх. Несмотря на щуплый интеллигентный вид, с физподготовкой у парня оказалось все в порядке.

Я нырнул в дверной проем и поглубже вдохнул. Тень спорхнула со стены, легла к моим ногам, послушно пропуская в Сумрак. В комнате посветлело – сумеречная ночь мало отличается от сумеречного дня. По сравнению с городом пыли было не много. На стене трепетала одинокая паутинка. На первый взгляд, ничего особенного, разве что чистенько, но я давно обратил внимание на то, что сумеречная пыль свойственна только людным местам. В лесу или на загородной дороге ее куда меньше.

Словно заметив мое появление, паутинка оторвалась от стены и поплыла в мою сторону. Проигнорировав прилипчивую заразу, я закрыл глаза и, как учила Анна, потянулся к тонким ручейкам Силы. Будь она хоть трижды преступница, отказываться от ее уроков попросту глупо.

В пальцах возникло легкое покалывание, глаза защипало. Я сморгнул выступивший пот и вздрогнул. Сумрак изменился. Не сильно, но достаточно, чтобы по спине пробежала дрожь. Воздух испещрили тонкие линии. Они заполнили башню, просочились сквозь стены, обвились вокруг моих рук. Густая ветвящаяся сеть походила на кровеносную систему. Тончайшие капилляры едва заметно бугрились, пропуская через себя крошечные сгустки Силы. Каждый толчок отзывался знакомым покалыванием. Я чувствовал его и раньше, но сегодня впервые увидел картину текущей через Сумрак энергии своими глазами.

Капилляры мигнули и исчезли. Сумрак вновь стал прозрачным, и я, как ни силился, не мог восстановить жутковатую, завораживающую картину. Впрочем, времени на эксперименты не осталось. За ту короткую секунду, что я являлся частью кровеносной системы, мне удалось увидеть главное – три мерзкие набухшие опухоли, источавшие предвкушение, азарт, неконтролируемое желание действовать. Две опухоли внизу, рядом с башней, одна наверху, на крыше, как раз там, куда неторопливо, как в замедленной съемке, полз по лестнице Кэтчер. Похоже, мы нарвались на стаю оборотней со злополучного видео.

Костю я не заметил. То ли он ушел слишком далеко, то ли созданная шефом защита блокировала все линии Силы. Но меня беспокоило не это. Ближайшие опухоли больше не прятались в засаде. Они двигались ко мне. Не таясь, нагло, самонадеянно. Да и чего им таиться? Для них я обычный человек, они видели, как я вошел в башню, знали, что в нее ведет единственная дверь. Бежать некуда, спрятаться негде, жертва целиком в их власти…

Я лихорадочно обдумывал ситуацию. Будь охотников двое, башня стала бы идеальной ловушкой. Однако оборотень, засевший на крыше, спутал все карты. Кэтчер поднимался прямо ему в лапы, и я не знал, как этому помешать. Зря мы вообще выпустили парня из машины, да разве такой усидит? Если только веревками привязать или пресловутым воздействием седьмого уровня. Но права на воздействие шеф не дал.

Спокойно, Леша, сосредоточься. Время в Сумраке течет медленнее. У тебя в запасе пара минут. Первую вполне можно потратить на обдумывание ситуации… По кирпичной стене побежали разводы, и в комнату тяжело ввалился Костя. В чем мать родила и, судя по тяжелому дыханию и нездоровому блеску в глазах, балансируя на грани трансформации.

– Двое, – отрывисто сказал он. – Волки. Выйди из Сумрака. Будешь приманкой. Войдут – наброшусь.

В шаге от превращения речь перевертышей становится лаконичной, а мышление – прямолинейным.

– Их трое, – шепотом, будто нас могли подслушать, поправил я. – Третий на крыше.

Костя издал полустон-полурык, взглянул сквозь стену на Кэтчера.

– Человек. Почти залез.

– Слушай, я его опережу. Пойду через Сумрак и нападу на оборотня первым. А ты встретишь сладкую парочку здесь.

Лицо перевертыша исказила гримаса.