Карательный отряд - Александр Тамоников

Иванов указал на место, где недавно стояли жители Малитабада:

– Добить раненых! Быстро. – Он взглянул на часы – 17.20. Надо торопиться. Подорвать мечеть и начать отход.

Откуда-то тенью бесшумно выпрыгнул Закир.

– Ну как? – спросил Иванов.

– Отлично! Кино получится отменным. Но следует добавить еще один, убойный сюжет!

Оборотень не понял, о чем идет разговор:

– Какой еще сюжет?

Закир указал на женщину, которой первой рассекли горло у мечети:

– Под ней ребенок! Он жив! Было бы неплохо, если бы кто-нибудь из твоих парней перед камерой отрубил младенцу голову. Это сильно ударило бы по нервам зрителей!

– Согласен! – кивнул Иванов и выкрикнул: – Азизов! Ко мне!

Сержант тут же подбежал к капитану:

– Слушаю, командир!

Иванов, как и Закир чуть ранее, указал на лежащую женщину:

– Под бабой, которой ты первой рассек горло, ребенок. Вытащи его и перед камерой Закира обезглавь!

– Понял! Момент! Только…

– Что, только?

– Только… если ребенок жив. А если мертв?

– Без разницы! Кто будет рассматривать на экране, жив выродок или нет. Выполняй приказ!

– Есть!

Азизов ногой отбросил тело убитой им женщины.

Ребенок был жив. И он, глядя на убийцу, улыбался. Младенец не понимал происходящего, да и что он мог понять, родившийся совсем недавно? Он только начинал жить. Но его судьбу решили подонки.

Бывший сержант схватил младенца, поднял за ногу. Тот заплакал. Но Азизова это не беспокоило. Он спросил Закира:

– В такой позе пойдет?

Проводник-оператор, наводя камеру, ответил:

– Хороший вид! Работай!

Азиз одним ударом отсек ребенку головку, которая почти бесшумно ударилась о землю. Отбросил маленькое тельце, из которого хлынула алая кровь, к стене, состроил рожу в объектив камеры:

– У! Страшно? Так будет со всеми, кто не желает жить по нашим, советским законам!

Закир, опустив камеру, довольно проговорил:

– Отменный кадр. Он заставит многих вздрогнуть на Западе.

– Все! Отходим! – приказал Иванов.

Каратели побежали к БТРу. На ходу капитан спросил у Бурузяна:

– Ты проследил, куда ломанулись те, кого пощадили?

– Да кто куда. Большая часть на дорогу к Умару, – ответил прапорщик и рассмеялся: – После увиденного они тридцать верст галопом промчатся!

– Черт с ними! Пусть расскажут всем в округе о зверствах шурави.

С небольшим опозданием, в 17.40 спецкоманда отошла на бронетранспортерах от разгромленного и дымящегося кишлака.

В это же время командир мотострелкового полка, дислоцирующегося в Умаре, был вызван по проводной связи командиром стоявшего рядом отдельного разведывательного батальона:

– Полковник Друн. Я – Шерстов!

– Слушаю тебя, Андрей Андреевич!

– Мои ребята, что проводят мероприятия в Большом ущелье, доложили о взрывах и интенсивной стрельбе в районе селения Малитабад. Твои орлы там не работают?

– В Малитабаде? Нет!

– Тогда кто же?

– Хороший вопрос! Подожди!

В отсек командира полка вошел дежурный по части:

– Товарищ полковник, над Малитабадом густой дым! Горит кишлак!

– Понял, ступай!

Полковник Друн возобновил связь с Шерстовым:

– Дежурный доложил о пожаре в Малитабаде! Скажи, Андрей, твоя группа, что находится в ущелье, может пройти к кишлаку?

– Нет! Из ущелья им трудно выйти на равнину. Придется искать подходящий склон. Но если надо, то я могу послать разведвзвод на технике в Малитабад. Пятнадцать-двадцать минут, и он будет на месте.

– Посылай! А я подниму «вертушку» из состава, приданного полку звена «Ми-24». Она и предварительную разведку проведет, и поддержит твой взвод при необходимости!

– Принял! Выполняю!

– Давай!

Спустя полчаса командиру полка доложили о трагедии в Малитабаде. Разведвзвод встретил обезумевших афганцев, которые бежали от селения и пытались укрыться, увидев советскую колонну. Нескольких человек удалось остановить. Они и поведали о нападении русских солдат на кишлак. Экипаж вертолета, подтвердивший факт штурма селения неизвестной группой, выйти на ее след не смог.

Полковник Друн отправил отчет о событиях в Малитабаде, вынужденно отдав приказ гарнизону усилить охрану военной базы. Вечером к ней стянулись сотни возмущенных афганцев из Умара, требовавших объяснений по поводу трагедии в Малитабаде. Но что мог сказать мирным жителям командир полка? Ничего, кроме того, что подразделения гарнизона к этой бойне никакого отношения не имеют. Ему не поверили. Поверили тем, кто вырвался из кишлака и своими глазами видел, как именно русские безжалостно уничтожили сотни невинных афганцев. Демонстрация жителей Умара не позволила выслать специальное подразделение, дабы попытаться организовать поиск и возможное преследование этой непонятно откуда объявившейся карательной команды. А ночью, впервые за последние годы, база была обстреляна. Стреляли по гарнизону из автоматов со стороны селения Умар. Посты охранения не ответили на обстрел, но отношения с дружественными в этом районе афганцами были бесповоротно испорчены, что грозило в дальнейшем резким обострением общей обстановки. Бойня в Малитабаде не прошла бесследно. Уже через сутки информаторы-афганцы сообщили, что в горы к душманам ушло много народа из Умара и все мужчины, потерявшие свои семьи в Малитабаде. Возник новый очаг напряженности. Командованию в ответ на это пришлось усилить гарнизон десантно-штурмовым и отдельным мотострелковым батальонами. Подонки спецкоманды «Призраки» сделали свое черное дело. Но их рейд по Афганистану Малитабадом не окончился. Оставался еще Гамдеш.

Военный аэродром ограниченного контингента советских войск в Афганистане. Четверг, 13 июня.

9.00 местного времени.

Неожиданно показавшийся из-за горного хребта транспортный самолет «Ан-26» клюнул носом и по сложной глиссаде зашел на посадочную полосу. Он коснулся шасси бетонки и, взревев двигателями, начал торможение. Остановился борт возле пункта управления полетами. На сегодня это был единственный самолет из Союза.

Из «Ан-26» по приставной лестнице на летное поле спустился мужчина в штатском. Одет он был в белый костюм. В руках держал черный кейс. Поправив зеркальные очки, мужчина, игнорируя все запреты, закурил непосредственно у самолета, из которого на полосу спустились еще несколько офицеров и направились к близлежащим ангарам. К мужчине подъехал армейский «УАЗ-469». Из вседорожника вышел полковник в полевой форме. Представился гостю: