Комбат. За морские заслуги - Андрей Воронин

Водяной попытался изменить тактику защиты:

— Вы сами знаете, что больше всего проблем он доставил мне. Сжег дом, убил моих людей, угнал катера. Никто из вас не желает его смерти так, как этого желаю я. У меня с ним счеты до могильной плиты.

— Ну да! — ядовито ухмыльнулся Бархан. — У тебя с ним счеты, только он этого не знает.

— И мне так кажется, — поддержал его Кузнец. — Мы бы не стали беспокоить занятых людей, отрывать их от важных дел, если бы ты, Водяной, разбирался со своим врагом, как нормальные люди. Но ты затихарился, сидишь как мышь под веником. Может, ты устал, тебе стало трудно управляться со своим хозяйством? Так ты скажи, мы поможем.

Намек был слишком откровенным. Благополучие… да что там благополучие, жизнь Водяного повисла на волоске. И все из-за какого-то урода, чью подлинную сущность не сумел вовремя разглядеть авторитет.

«Братва! Но теперь Солдат такой же мой человек, как Бархана или Кузнеца. Почему я должен один с ним разбираться? Давайте раздавим гадину вместе!» — хотелось воскликнуть Водяному. Но он знал, что ему ответят на это: «Ты взял к себе Солдата, ты дал ему оружие, ты по собственной глупости допустил, чтобы он сбежал в плавни, на твоих катерах он выходит на мочилово. Тебе с ним и разбираться».

— Я не устал, — хмуро ответил Водяной. — Дайте время, и я порву его на части.

— Время у тебя есть, — вроде бы решил облегчить его участь Кузнец, но тут же категорично добавил: — До нового беспредела Солдата.

И больше ничего не стал уточнять. Зачем, если и без слов ясно: либо Водяной уничтожит своего бывшего боевика, либо его самого прикончат безо всякой жалости.

— Ну что, Юра, кажется, не зря мы ездили к Шаталову.

— Ты убедил начальство прочесать плавни?

— Ты, Юра, слишком плохого мнения о моем начальстве. Оно само догадалось. Хотя на всякий случай приказало убрать с вертушек пулеметы.

— А, понимаю. В дельте хватает разного подозрительного народа, который сверху можно попутать с пиратами.

— Да. А у одного моего бойца двоюродный брат служил на контейнеровозе. Представляешь, как у него руки чешутся?

— Легко. У меня тоже чешутся, особенно после очередной головомойки от начальства. Ты уж постарайся, Андрей, отыщи пиратское гнездо и раздраконь его к чертовой матери.

— Буду стараться. Я тут один пулеметик оставил для личного пользования. Если замечу в дельте бесхозный катер, годящийся для пиратских набегов, пущу его ко дну.

— Думаешь, услышав вертушки, бандиты попрячутся, но свое добро оставят на виду? Сомневаюсь я. Помнишь, что говорил ученый? Умельцы из плавней так маскируют свое имущество, что его трудно разглядеть даже с нескольких метров. Но в любом случае я желаю тебе, Андрей, удачи. Тем более что это будет и моя удача тоже.

— Спасибо, постараюсь тебя не подвести.

Вертолеты взяли курс на плавни, едва рассвело. Огнев полагал, что пираты, как и большинство аборигенов дельты, любят крепко выпить и будут спать до позднего утра. Если посчастливится, если они сразу обнаружат пиратское логово, то его обитателей удастся захватить тепленькими.

Но, как обычно бывает, действительность оказалась бесконечно далека от расчетов. Первых людей спецназовцы заметили минут через десять. До этого они безуспешно вглядывались в густые заросли, между которыми паутинками поблескивали тонкие протоки и возникали изумрудные очертания островов — больших, средних и малых. Пейзаж под вертушками соответствовал рассказу ученого, только когда его видишь собственными глазами, гораздо яснее понимаешь трудность поставленной задачи.

«Здесь не то что двух — двадцати вертушек будет мало», — подумал Андрей.

Вскоре он убедился в правдивости еще одного утверждения Шаталова. На крохотном островке спецназовцы заметили группу людей. Аборигены были захвачены врасплох, однако не прошло и минуты, как они исчезли, буквально растворились в окружающих зарослях. Огнев решил не тратить время на их поиски. Маловата группа, причем, насколько он успел разглядеть в бинокль, она состояла из людей солидного возраста. Куда таким лихо захватывать морские суда!

Другому сообществу обитателей плавней повезло меньше. Их было человек двадцать, в том числе несколько молодых крепких мужчин.

— Мы садимся. Кречет, вам контролировать ситуацию сверху и быть на связи, — приказал Огнев и, вопреки инструкции, дал короткую очередь из пулемета.

Пули взбили фонтанчики воды у той части острова, куда метнулись аборигены, отбив у большей части из них желание уйти по-английски, не попрощавшись.

— Вы че, мужики? Че мы плохого сделали? — в глазах средних лет мужчины плескался страх.

Он перешел в ужас, когда Огнев резко ответил:

— Всего лишь ограбили контейнеровоз, предварительно зарезав его экипаж.

— Мы? Командир, тебе впарили конкретное фуфло. Мы твоего контейнеровоза в глаза не видели.

— И в море не выходили?

— На чем? Ты глянь. Только осторожно, ноги не замочи.

Обвинение настолько потрясло аборигена, что он выдал главные секреты своего племени. Сначала показал две лодки, обе деревянные, утлые, без свежих царапин, которые бы говорили о том, что на суденышки устанавливался мотор. Впрочем, и без того было ясно: только самоубийца отважится на этих скорлупках отплыть далеко в море. Затем, желая усилить эффект, абориген достал из тайника ружье. Судя по виду, сработанное в годы феодально-крепостнического строя. Но сработанное на совесть, раз с ним все еще охотились на дичь.

— Но если не вы, то кто? — сделав вид, будто аргументы мужчины не убедили его окончательно, спросил Андрей.

Увы, слабая надежда на то, что аборигены знают пиратов и выдадут их, только бы отвести от себя подозрения, мигом растаяла. Мужчина пожал плечами:

— Здесь много народу, за всеми не углядишь.

— А если подумать?

— Че тут думать, командир? Может, налетчики и вовсе из других мест. У нас тут больше люди смирные, живут, как медведи. В смысле, ты нас не трогай, и мы тебя не тронем. Не там ищешь, командир.

Все же Огневу показалось, что абориген лукавил. Похоже, знал он пиратов или, как минимум, догадывался, но боялся сказать.

— Уходим, — Андрей одним махом запрыгнул в вертолет.

Они возвращались обратно в плавни после дозаправки, когда Огнев услышал в наушники:

— Вижу остров, люди на нем подозрительно суетятся.

И тут же летчик вертушки Андрея воскликнул:

— Прямо по курсу катер. Здоровенный, мы еще таких здесь не видели.

— Идем за катером. Кречет, высаживайтесь на остров, — Огнев взялся за гашетку…

Солдат возвращался от посланца Щетины. У них поистратился боезапас, да и хотелось иметь под рукой более эффективное оружие. А то ведь теперь весь Каспийский флот будет знать о фатальных ночных нападениях. Через пару-тройку месяцев люди, как это им, и в особенности русскому человеку, свойственно, утратят бдительность, но пока лезть на суда ночью по канатам — самый безотказный способ угодить в тюрьму или на тот свет.