Венчальное кольцо Нибелунгов - Ирина Градова

Рита и Светлана накрыли полированный стол пластиковой скатертью, поставили чашки и блюдо для хычинов. Кира тем временем вставил диск в компьютер.

– Я перегнал пленки в цифровой формат, – пояснил он. – Это – запись первого сборного концерта, в котором участвовала Алина.

– Сколько ей здесь? – спросила Светлана, усаживаясь на диван и отламывая большой кусок хычина.

– Не знаю, – ответил Кирилл, – но она уже слепая. Прошу прощения, сейчас прокручу назад… Вот, смотрите!

Качество любительской записи было не ахти какое хорошее, однако изображение читалось сносно. Зрители тепло проводили маленького виолончелиста, и свет в зале снова погас. Высокий, худощавый человек вывел на сцену маленького, худенького… ангела! В мужчине Рита мгновенно опознала Павла Каюрова. Девочка, облаченная в воздушное белое платье, действительно выглядела как ангелочек. Сходство усиливали блестящие, очевидно, сделанные кустарным способом, крылья. Услышав проигрыш, Рита узнала знаменитый «Requiem». Он считался коронным номером знаменитой Сары Брайтман, но в исполнении маленькой Алины произведение звучало иначе. Рита, захваченная невероятным тембром голоса девочки, даже не заметила момента, когда Павел Каюров исчез со сцены, оставив маленькую певицу одну в свете прожектора. Алина стояла там, молитвенно сложив руки, и блики света плясали в ее бледных, почти белых волосах, образуя нечто вроде нимба вокруг головы. Это не был голос ребенка – то, что слышала Рита. Голос ангела, не имеющий ни пола, ни возраста. Не шевелясь, она сидела на диване рядом со Светой, вцепившись в подлокотники, и чувствовала, как по спине бегут мурашки.

Когда девочка закончила, зал грохнул аплодисментами. Алина неловко раскланялась, но овация продолжалась, и она начала нервно крутить головой. В этот момент подоспел Павел и, мягко взяв за руку, повел ее в сторону кулис. На сцену выпустили струнный квартет, а Рита, Света и Кира все еще сидели в полном молчании.

– Это… просто немыслимо! – пробормотала девушка, первой нарушив тишину. – Уже тогда она была гениальна!

– Да, – с трудом произнесла Рита, стряхивая оцепенение, – удивительный талант! Когда я слушала Алину на репетиции, я понимала, насколько она уникальна, но это…

– Ну, что я говорил! – радостно воскликнул Кира. Он, похоже, единственный из троих не проникся божественным звучанием голоса Алины и вследствие этого, не потерял способности мыслить здраво.

– Что ты говорил? – переспросила Света удивленно.

– Как? – возмутился парень. – Ну ангел же, разве нет?

Только теперь до Риты наконец дошло, о чем говорил Кирилл. Действительно, Алина выступала в костюме ангела – Белого Ангела, чью фигурку она обнаружила в кармане после похищения!

– А еще где-нибудь она есть в этом костюме? – спросила Рита.

Кира отрицательно помотал головой.

– Не-а, я дважды пересмотрел записи. Ну, здесь не все, само собой…

– Значит, – проговорила Света задумчиво, – вполне возможно, что наш маньяк увидел Алину именно на этом выступлении, раз у него возникли ассоциации с ангелом?

– Да, только вот на представлении присутствовало человек двести, – заметил Кира. – И это если не считать тех, кто находился за сценой и занимался устроительством концерта!

– Нам даже неизвестно, какого возраста этот тип, – согласилась Рита. – Это мог быть взрослый, вроде Павла Каюрова, но также вероятно, что тогда этому парню было столько же, сколько Алине… А вдруг это кто-то из участников концерта?

– И не забывайте еще об одной вещи: то, что среди записей нет других в ангельском прикиде, еще не значит, что Алина никогда больше в нем не пела, – вставила Светлана. – Ведь она уехала из родного города, помните? Где гарантии, что наш таинственный поклонник не видел ее в другом месте?

Рита понимала, что Света права, но интуиция подсказывала, что они нашли правильную ниточку и что конец ее где-то рядом. Хотя, возможно, она и ошибается.

День похорон Павла Каюрова выдался на удивление погожим. Кажется, весна окончательно решила обосноваться на питерской земле. Солнце настойчиво пробивалось сквозь еще тяжеловатые, но не такие густые, как в феврале, облака, а птицы пели так, словно на дворе уже май.

Народу пришло немного. Присутствовало руководство Мариинского театра, несколько журналистов, а пара-тройка танцовщиков и певцов, насколько понимала Рита, появились лишь для того, чтобы поддержать Алину, а вовсе не ради Павла. Что ж, этого и следовало ожидать, ведь Каюрова никто не назвал бы милягой-парнем и настоящих друзей у него не водилось. Во всяком случае, если таковые и имелись, ни одному не пришло в голову почтить его память.

Алина стояла в первом ряду, опираясь на руку Геннадия. Молодой человек похудел и осунулся за время, проведенное в ИВС, но держался достойно. У него не было ни малейших оснований приходить на кладбище, но он, очевидно, сделал это ради Алины. Певица, напротив, выглядела лучше обычного. Ее худоба больше не казалась болезненной, волосы были тщательно уложены, на лице – легкий макияж. Интересно, кто помогает ей теперь? Раньше этим занималась Ирина, а теперь, судя по всему, Алине придется искать замену.

– Ей идет черное, – шепнул Байрамов на ухо Рите. – Кстати, тебе тоже.

– Типун тебе на язык! – прошипела Рита, легонько стукнув его локтем под дых.

– А в чем дело?

– Что, не знаешь, в каких случаях черное надевают?

Она не услышала ответа, как раз в этот момент заметив, что у подъездной дорожки припарковалась машина, из которой вышел Владимир Соломонович Горенштейн. Как всегда элегантный, он махнул ей рукой и двинулся в их сторону.

– О, вот и твой самый горячий поклонник! – усмехнулся Игорь.

– Мне надо перекинуться с ним парой слов. Не возражаешь?

– Ну, если и возражаю, тебя ведь это не остановит?

– Точно!

И Рита пошла навстречу бизнесмену.

– Добрый день, Марго, – улыбнулся Горенштейн. – Конечно, неправильно так говорить в сложившихся обстоятельствах, однако для Алины день и в самом деле добрый, не так ли? Закончились ее мучения!

Рита не могла не согласиться.

– У меня к вам пара вопросов, если не возражаете, – сказала она.

Мимо пронесли корзину с белыми лилиями, обильно перевитыми зелеными ветками, усыпанными мелкими желтыми цветочками, – последняя дань Горенштейна покойному. Здоровенный парень повернул голову и подмигнул Рите. Она узнала водителя Владимира Соломоновича.

– Это касается моего маленького подарочка? – спросил бизнесмен, провожая глазами корзину.

– Именно, – кивнула Рита. – Как вам удалось?

– Я, дорогая моя, считаю себя знатоком человеческой натуры.

– Но мы ведь разыграли целый спектакль! – воскликнула Рита. – Варвара так правдоподобно изобразила страдающую супругу миллионера…