Запретный район - Майкл Маршалл Смит

– Вот именно. Как бы то ни было, в этих детских книжках, как только возникал перерыв в их приключениях, они каким-то образом попадали к некоей тетушке, которая тут же тащила их к себе в коттедж и угощала хорошим, плотным ужином и чаем. – Он улыбнулся. Вид у него был отсутствующий, он явно пребывал сейчас где-то за сотни миль отсюда. – Пшеничные лепешки, чай, джем, густые сливки. Я ничего подобного никогда и не пробовал.

– Может, еще чаю? – спросила женщина. Она уже стояла рядом, с раскрасневшимся лицом от работы у плиты, и улыбалась, протягивая огромный старый железный чайник. Мы благодарно закивали, и она подлила нам в кружки и поставила на стол кувшин, полный жирных сливок, пододвинула его к нам, чтобы мы сами брали сколько захочется. Элкленд посмотрел на него и продолжил свой рассказ.

– Один рассказ про них я хорошо помню. Жена фермера зазвала их к себе и дала им по сэндвичу с ветчиной. В точности вот такому. – Он указал на быстро исчезающие остатки своего сэндвича. – В точности. – Потом он некоторое время не произносил ни слова, потом улыбнулся какой-то болезненной улыбкой. – Мне очень нравились эти книжки.

– Они очень многим нравились, – заметил я. – Вот поэтому все сейчас так и происходит. Это у нас перерыв на отдых, пауза. В Джимленде это эквивалент привала в пути. Они тут повсюду разбросаны, в основном в районах вроде этого. Вы появляетесь у них на пороге, вас приглашают зайти, кормят, а потом вы снова пускаетесь в путь, готовые к новым путешествиям и приключениям. По сути дела, вы можете туда зайти, позволить себя накормить, выйти, снова постучаться в дверь, снова войти и снова быть накормленным. И во второй раз все будет в точности как в первый: хозяева вас не узнают, не поймут, что вы только что здесь уже были. Если бы мы снова сюда зашли, старикан сидел бы на этом стуле, и он встал бы точно так же, как уже вставал, и все остальное происходило бы точно так же, но снова.

– Вообще-то, его уже долго нет.

– Он не вернется, – сказал я. – В нем нет никакой необходимости. Он не является частью происходящего. Он просто деталь антуража.

Элкленд покачал головой и прибрал последний ломтик своего сэндвича.

– То, что вам попадется, зависит от того, что вам нужно, – именно поэтому я вас и спросил, не голодны ли вы, – продолжал объяснять я. – Если бы оказалось, что мы устали, то нам по-быстрому дали бы что-нибудь перекусить, а потом проводили бы к парочке старинных высоких кроватей с бронзовыми спинками, толстенными матрасами и пуховыми перинами.

– Старк, откуда вам все это известно?

– Я бывал здесь раньше. – Я пожал плечами.

Он посмотрел на меня напряженным взглядом:

– И не раз, я подозреваю.

– Ага.

– А почему это место называется Джимленд, а не Дримленд? Последнее, по крайней мере, имеет больше смысла.

– Это длинная история.

Элкленд на минуту задумался над этим.

– Итак, – подвел он итог, – я сплю и вижу сон, и вы вместе со мной.

– Але! Послушайте! – сказал я, выходя из терпения. – У вас все дома? Нет, мы не спим и не видим сны! Мы бодрствуем. В этом-то все и дело, мать его!

– Что за слова! – укоризненно заметила женщина у плиты и поставила перед нами лепешки и джем и долила нам в кружки чаю.

– Извините. В этом-то все и дело с этой равниной, Элкленд. Для тех, кто может ее найти, это путь туда, где можно оставаться бодрствующим. Если бы я захотел, чтобы мы видели сны, я бы просто велел вам заснуть. Но я этого сделать не мог, не так ли? Потому что когда вы спите и видите сны, с вами происходят скверные вещи, верно?

Элкленд смотрел на меня широко раскрытыми глазами.

– Да, – тихо сказал он. – Происходят.

– А знаете почему?

Он помотал головой. И я сказал ему.

– Потому что нечто охотится на вас, хочет вас прихватить.

Когда Элкленд насытился до такого предела, что уже угрожал лопнуть, мы распрощались с гостеприимной хозяйкой. Она проводила нас до входной двери, продолжая болтать. Мы остановились на пороге, и она сунула Элкленду небольшой сверток, и он поблагодарил ее с неловкой и застенчивой вежливостью, отчего она вспыхнула.

– Это самая вкусная еда, какую я только пробовал в своей жизни, – заявил он со всей своей патентованной честностью.

– Ох, перестаньте! – воскликнула она, явно польщенная. – Вы там поосторожнее, слышите? Ночью монстры выходят на охоту.

– Я знаю, – ответил я.

– Ну, так будьте осторожны, – повторила она, закрывая дверь. – Очень милая у вас рубашка, кстати сказать.

Долина, в которой мы теперь оказались, была не такой, как прежняя. Почти такая же, но не такая. Мы шли по тропинке вниз по склону, пока не достигли ее дна, после чего двинулись дальше, под нависающими с обеих сторон склонами. По-прежнему была ночь и было темно.

– Нечто охотится на вас и хочет вас прихватить, – сказал я, возвращаясь к нашему прерванному разговору. – И нам нужно выяснить, что это такое, и остановить его.

– Зачем?

– Затем, что в противном случае мы погибнем, – просто ответил я.

Элкленд остановился.

– О чем вы говорите?

– Когда я вас в первый раз увидел – в отеле, в Стабильном, – вы спали, и вам снился какой-то кошмар. На крыше, когда вы на несколько минут задремали, вам снова снился кошмар. Потом, у меня в квартире, вы снова видели кошмар.

– Ну, люди же иногда видят кошмары… – Он уже понял, о чем я говорю, только был слишком напуган, чтобы в этом признаться.

– Но не такие, не то, что снилось вам. И обратите внимание на свою кожу, Элкленд. На ней все большими буквами написано, как выразился Виллиг. Вы больны. Вы этого не видите, но сейчас вы выглядите хуже, чем раньше. Пока что это лишь внешние, чисто косметические признаки, но болезнь на этом не остановится. Что-то на вас охотится, что-то вас преследует, причем изнутри, и если оно вас прихватит, вы умрете.

– Это имеет какое-то отношение к Центру?

– Нет. Об этой штуке в Центре ничего не знают. Такое иногда случается. Это что-то вроде инфекционного заболевания, как лихорадка. – Это с моей стороны было очень увертливо, так небрежно обращаться с истинным положением вещей, однако сейчас было не время, да и не место углубляться в историю. А ежели все сложится по-моему, тогда такое время не наступит никогда.

– Тогда зачем вы притащили меня сюда?

– Затем, что если с этим не разобраться сразу, вам вообще будет некуда идти. Нет смысла защищать вас от людей Центра, если в это время вас что-то грызет изнутри, не так ли?

– Нет, надо полагать, смысла и впрямь нет.

– Вам давно снятся эти кошмары? Не обычные, а именно вот такие?

Элкленд задумался.