Враг неведом - Ник Перумов

острие прорыва Умников, так что ведите себя соответственно. Все резервы моего участка я направил вам на выручку. Идёт тяжёлый бой. Сейчас постараюсь послать кого-то сбросить вам боекомплект Всё поняли, пост тринадцать пять?

Некоторое время женщина молча смотрела на Конрада. Губы её беззвучно шевелились, точно она силилась что-то сказать и никак не решалась.

— Не занимай мне аварийный канал, — пробурчал Конрад и отключился.

* * *

— Милош, я — Рокамп. Вижу Сапсана. Атакую Умников с тыла, прикрой меня огнём…

— Понял тебя, Рокамп, я — Милош, перенацеливаюсь…

— Милош, я — Эстерра, подвижная группа три. Двигаюсь по Сорок пятой в сторону перекрёстка, противодействия нет. Связи с Сапсаном нет, координировать контратаку с ним не могу. .

— Эстерра, я — Рокамп, мне осталось триста метров. Приборы показывают . А-а-а-а!!!

Голос Рокампа оборвался. Истошный крик замер, экран его отряда погас Конрад вскочил, со всего размаху врезался головой в низкую броневую крышу танка и с проклятием упал обратно на жёсткий табурет

— Всем отрядам Отступление Отход. Немедленно! Остановить продвижение, занять оборону. Людей — назад! Всем батареям — заградительный огонь, сектор 12, сегмент “восток”, девятьсот метров севернее маркера. Эстерра, стоп! Подвижные группы один и два, немедленно на соединение с группой три!.. Сапсан! Ответь мне!

— Конрад, это Милош. Я веду заградительный огонь, однако…

Треск помех заглушил голос. На экране заметались алые блики. Тяжёлая машина ощутимо вздрогнула, снаружи донёсся глухой гул.

— Милош, я — Колдуэлл. Нахожусь в твоём секторе, жду подтверждения на контратаку. Конрада не слышу, повторяю, нет связи с Конрадом…

— Колдуэлл, я — Милош. У меня тоже пропала связь. Конрад, Сапсан и Рокамп не отвечают. Эстерра! Ответь мне!

— Милош, я — Эстерра. Заняла оборону, не доходя двухсот метров до перекрестка. Сенсоры зашкаливает. Впереди — багровое облако… спектр… к вам пошел.

— Вижу, Эстерра. Противник?..

— Активности не проявляет.

Конрад в бешенстве ударил кулаком по клавиатуре. Потом нажал отдельно расположенную жёлтую кнопку.

— Гинзбург на связи. А, это ты, Конрад. Нашел мальчика?

— Они прорвали фронт, — мрачно сообщил Конрад, вполглаза косясь на замершего и оцепеневшего оператора — немолодого уже мужчину с простым лицом. — Сейчас они на перекрестке Семнадцатой и Сорок пятой. Подтягиваю к месту прорыва Шимана и Колдуэлла, Нет связи с Милошем и остальными боевыми частями, Исайя. Милош открыл заградительный огонь Думаю, после этого искать нам придётся один пепел.

Исайя на экране вздохнул и потер лоб.

— Не пори горячку, Конрад. Никаких контратак. Закрепиться там, где сейчас. Заградительный огонь прекратить. Доведи мои приказы до кого сможешь. Если не будет связи, то советую самому прокатиться на передовую Хватит отсиживаться в тылу. Договорились?

Экран погас. Ругаясь сквозь зубы, Конрад некоторое время пытался дотянуться до остальных командиров, поняв никчёмность своих усилий, чертыхнулся и ударил по панели управления. Танк сорвался с места и, скользнув над серой бронёй улицы, исчез за углом.

* * *

Меч лежал в полутора шагах. С таким же успехом он мог находиться и за тысячу поприщ. Девчонка не сводила с Твердислава пристального взгляда — глаза у неё были красивые, нежные, с томной поволокой.

— Так ты идёшь? — повторила она, отчего-то вдруг быстро взглянув вверх. Высокий и чистый лоб перерезала озабоченная морщина. Что-то неладное случилось там, под высоким небесным сводом (Твердислав никогда не видел аэра такой голубизны и бездонности). Она отвлеклась. На миг ослабила внимание. Ведь парень стоял такой растерянный, почти покорный…

Ведун может принять любой облик. Девушки или даже беспомощного ребенка. Отбрось жалость, потому что иначе ты мёртв ещё до схватки.

Юноша рванулся не к мечу. Он бросился даже не на девчонку — а ей в ноги. Такого не ожидали ни она сама, ни здоровенный огр. Аэ пискнула и повалилась. Не теряя ни секунды, Твердислав подхватил камень, коротко размахнулся, целясь ей в висок…

Его рука замерла на полдороге. Девчонка широко распахнутыми глазами пялилась на булыжник в его ладони… и казалось, что рука упёрлась в непреодолимую стену. По виску Аэ скатилась капля пота.

— Вот так… — прохрипела она. — Вот…

За спиной шумно засопел огр. Не оглядываясь, Твердислав наудачу лягнул ногой — попал, великан разразился жалобными воплями. Чувствительные места у него оказались даже ещё более уязвимы, чем у людей, несмотря на толстую стёганку.

Проклятая колдунья оказалась слишком сильна для него.

И тогда Твердислав сделал, наверное, последнее, что ему оставалось. Нехитрый приём — лбом ударил в лицо волшебнице. Свободная левая рука нашарила на её пояске нож.

Кончить дело одним ударом!

Огр опоздал. На долю секунды, но опоздал.

Клинок вошёл в бок девчонке.

Небо над головами вспыхнуло; тяжкий раскатистый гром отозвался яростным эхом в скалах. Аэ скорчилась, зажимая рану в правом боку, — болезненную, но едва ли особенно опасную. Замер и огр, тупо глядя в пылающее небо, по которому неслись, сбиваясь на лес и скалы, длинные огненные струи. Затянувшая ущелье паутина мгновенно вспыхнула, вниз посыпался горячий пепел. Из-за ближайших камней высунулась узкая рыбья морда какого-то самоходного боевого устройства, высунулась, плюнула огнём, и тут ему навстречу поднялась неестественно прямая человеческая фигура. Из рук брызнуло солнечно-ярким светом, и коричневый лоб машины немедленно вспыхнул.

…А по склонам, выжигая всё на своём пути, текли огненные реки, и туча перепуганных птиц в ужасе металась перед наступающей стеной пламени…

Хрипло взвыв и закрыв башку здоровенными плоскими ладонями, огр бросился наутёк, забыв даже о собственной спасительнице.

Аэ стонала. Из-под пальцев сочилась кровь; легкомысленный зелёный наряд темнел вокруг раны.

— За… зачем, глупый… — в груди у неё странно клокотало, точно лёгкие уже заполнились кровью. — Ты… не понимаешь…

Огонь играючи перемахнул через каменный гребень шагах в ста от замершего Твердислава. Еще немного — и пламя будет здесь.

Не раздумывая, парень подхватил Аэ на руки.

— Колдовать не будешь?

— Не-ет… не могу… ох…

Он бросился бежать. Чутьё на опасность заставило его повернуться спиной к перевалу, за который его так настойчиво звала эта самая Аэ.

Горели уже все склоны ущелья, а пламенные духи всё никак не могли уняться. Выли и ревели в поднебесье, осыпая всё вокруг испепеляющими стрелами. Юноша бежал, невольно вжимая голову в плечи. По матовому боку серого боевого комбинезона скатывались тёмно-алые капли чужой крови. Он не знал, куда бежит. Он просто уходил от огня и не думал, откуда здесь взялись танки и иное оружие, принадлежащее совсем иному миру.