Кошки-мышки - Наталья Тимошенко

— Кажется, теперь в качестве извинений я тоже должен вам ужин? — пошутил Никита.

— Как только поймаем маньяка, я с вас его стребую! — согласилась Яна. — Что вы увидели?

Никита немного помолчал, думая, что ей можно сказать, но затем признался:

— У меня такое чувство, что я знаю маньяка.

— Что? — Янины глаза так сильно округлились и расширились, что стали почти размером с тарелку, на которой лежала ложечка для размешивания сахара.

— Сам в шоке, — Никита развел руками. — Но мне очень знакомы руки, которые держат сердце. Я знаю эти руки. Точнее, знаю их запах.

— А почему вы не почувствовали этого раньше?

Хороший вопрос. Скорее всего, потому, что был слишком поглощен чужими ощущениями. А в последнем сне собственные ощущения его хоть и напугали, но при этом были такими привычными, что он смог рассмотреть и кое-что другое. Но Яне, конечно, этого говорить не стоило.

— Вы ведь и сами поняли, что пятая жертва будто ничего не ощущает. Нет эмоций, нет чувств. Быть может, это и позволило мне узнать запах маньяка.

— Кстати, почему пятая жертва ничего не чувствует, тоже интересный вопрос!

— Интересный, но пока я на него ответить не могу.

А ложь дается ему все легче и легче. Сам от себя не ожидал.

— Зато я думаю, что полиции следует поискать каналы, по которым бокор достал тетродотоксин. Едва ли он смог провезти его на самолете с Гаити, значит, нашел здесь. Мы не знаем остальных составляющих колдовского порошка, но этот компонент известен, и стоит начать с него. Так что вы ужинайте с Сатиновым, а я свяжусь с Лешей.

Никита указал на большое окно, за которым как раз остановилась дорогущая машина молодого участкового, и из нее вышел водитель. Сатинов разоделся настоящим щеголем: дорогое укороченное пальто, джинсы, модные ботинки. На пассажирском сиденье Никита разглядел букет из кроваво-красных роз и подумал, что букет совсем не подходит Яне. Яна еще слишком юна для таких цветов. Ей бы что-то нежное, романтичное. Хотя бы уж розовые розы, если так непременно нужны именно они. А еще Никита внезапно понял, что не хочет, чтобы она сейчас уходила от него, садилась в эту дорогую машину и ехала ужинать с красавчиком мажором.

Должно быть, осознание возможной смерти в скором времени так действует на него. Пока он с кем-то, маньяк не нападет. Мертвый врач действует по приказу, не способен думать и проявлять инициативу. Он постарается поймать его, когда Никита будет один. Зачем ему свидетели?

Хотя в таком случае Яне лучше держаться от него подальше. Кто знает, какой приказ у зомби? Что, если он не станет ждать, когда Никита останется один, а просто устранит препятствие?

На следующий день все снова собрались дома у Леры, только на этот раз Яна приехала не с Никитой Андреевичем, а с Сашей. Тот позвонил еще в обед, рассказал о собрании и предложил заехать за ней. Яна вполне могла бы добраться и с Никитой Андреевичем, все-таки из одного места будут ехать, но Саша настаивал, и она не стала отказываться. С каждым днем участковый нравился ей все больше. Он не торопил события, не тащил ее в койку и даже после вчерашнего ужина целомудренно отвез к общежитию. Хотя, положа руку на сердце, Яна скорее всего не стала бы долго противиться другому развитию событий.

Они приехали последними. На этот раз троица сидела в тесной Лериной кухне, а на столе возвышался огромный торт на ярком блюде.

— О, молодежь подтянулась, — прокомментировал Алексей. — Давайте вы миловаться будете после совещаний, а? А то в следующий раз начнем без вас.

Лера бросила на них насмешливый взгляд, Никита Андреевич почему-то нахмурился, а Яна покраснела. И только Саше было все нипочем.

— А ты не завидуй! — ухмыльнулся он, ничем не опровергнув слова Лосева, будто они на самом деле опоздали, потому что никак не могли оторваться друг от друга.

— В общем, Воронов негодует, — начал посвящать в подробности Алексей, когда все наконец расселись за столом. — В зомби он то ли не верит, то ли не желает верить, я так и не понял. Поэтому они с Шумаковым отрабатывают версию о том, что похороны Макарова были мистификацией. Взяли в оборот его жену и эксперта, выдавшего заключение о смерти. Это, кстати, вовсе не Сарышев, которого мы подозревали. Мне же Воронов негласно разрешил работать по зомби, но тут я больше надеюсь на Никиту. Образцы земли из могилы Макарова полностью совпали с образцами, найденными на местах преступления. Так что это наверняка Макаров так или иначе.

— А что по бокору? — спросил Никита Андреевич.

— Проверил я твою Шариссу Бернарден. Она действительно никуда не улетала. Не то что домой, а даже в Москву не полетела. На рейс зарегистрировалась, но на посадку так и не пришла. Ее несколько раз звали по громкой связи, но в итоге самолет улетел без нее. Мне удалось посмотреть записи с видеокамер. Повезло, что их еще не стерли, больше месяца прошло. Дама она колоритная — негритянка шестьдесят второго размера, поэтому нашли быстро. Она сдала багаж, зарегистрировалась и уже пошла к пункту досмотра, но внезапно остановилась: ей кто-то позвонил. Говорила по телефону меньше минуты, а затем бодро зашагала к выходу. И дальше все, не вернулась.

— Интересно, — протянул Саша. — А камер на выходе нет?

— Есть, но записи уже стерты.

— Если она пошла к выходу, не забрав багаж, значит, собиралась вернуться, — заметила Яна.

— Или по телефону ей сообщили что-то очень важное, что стало важнее багажа, — добавила Лера.

— Я скорее с Яной соглашусь, — покачал головой Алексей. — Что может стать важнее багажа для человека в чужой стране? На родине можно было бы предположить, например, смерть близкого или что-то в этом роде, но здесь?

— Согласен, — вставил Саша. — Думаю, ее вызвали просто на минутку, например, сказав, что она что-то забыла в машине того, кто ее привозил.

— А кто ее привозил? — поинтересовалась Лера.

— Такси, думаю? — Саша вопросительно посмотрел на Алексея.

Тот нахмурился.

— Этого я не знаю. Ник, можешь выяснить у Шевелева?

Никита Андреевич ничего не ответил. Он задумчиво крутил в руках очки в темной оправе и, казалось, даже не услышал вопроса. Это не укрылось не только от Яны, но и от остальных.

— Что? — спросила Лера.

— Вчера я еще раз заглянул в сон Яны, — задумчиво проговорил Кремнев, — и понял, что знаю маньяка. Всю ночь я пытался вспомнить, где и когда мог пересечься с Макаровым достаточно тесно, чтобы запомнить его ментальный след, но так и не смог. Даже если мы где-то столкнулись случайно, я бы его не запомнил настолько, чтобы узнать во сне, понимаете?

Присутствующие выглядели не очень понимающими. А Яна вдруг подумала, что вчера совсем не придала значения этому факту. Хорош будущий следователь! Ускакала с ухажером и напрочь выпустила из виду такие важные детали!