Марина Влади и Высоцкий. Француженка и бард - Федор Раззаков

Из Америки Высоцкий и Влади вскоре переехали в Канаду, в Монреаль. Цель поездки весьма серьезная: на международном кинофестивале, который проходил с 19 по 28 августа, Влади хотела познакомить Высоцкого с западными звездами. Видимо, это был своего рода «пробный шар» для последующей натурализации агента влияния Высоцкого на Западе, которая должна была произойти в ближайшие несколько лет.

На родину Высоцкий возвратился в самом начале сентября 1977 года. Отметим, что с 1973 года, с того момента, когда Высоцкий стал выездным, это была самая длительная его зарубежная одиссея — более трех (!) месяцев. Редкий представитель советской богемы мог позволить себе такие продолжительные вояжи, причем по капиталистическим странам — разве что Евгений Евтушенко или Юлиан Семенов, про которых, кстати, уже тогда многие люди в открытую говорили, что они могут быть связаны некими тайными узами с КГБ. Правда, документальных подтверждений подобным слухам нет, что вполне закономерно — спецслужбы умеют хранить свои тайны.

Итак, на протяжении более чем трех месяцев Высоцкий отсутствовал на родине, а спустя всего неделю (!) после возвращения туда вновь ее покинул — вылетел в Париж. Именно для этого он еще весной и писал свое письмо в МВД СССР с просьбой разрешить ему выезжать за границу чаще одного раза в год — чтобы беспрепятственно иметь возможность курсировать по миру. Причем выглядело это все как просьба на законных основаниях: дескать, моя жена иностранка, хочу видеться с ней почаще. Никакой иной причины в этом заподозрить было нельзя.

В Париже Высоцкий пробыл всего неделю. Стоило ли летать? Видимо, стоило, поскольку в те дни наш герой принял участие в важном идеологическом мероприятии, ради которого, судя по всему, он туда и приехал. Речь идет о празднике «Ситэ Интернасьонал», проводимом коммунистической газетой «Юманите». Отметим, что ее главным редактором с 1958 года был Рене Андрие, а должность политического директора с 1974 года занимал Лоран Леруа — близкий приятель Марины Влади. Именно при нем и началась «раскрутка» этим изданием певца Высоцкого во Франции; он же, как мы помним из мемуаров Влади, содействовал тому, чтобы Высоцкий стал выездным в 1973 году. Причем участие героя нашего рассказа в празднике «Ситэ Интернасьонал» было его первым публичным выступлением под эгидой ФКП. Однако никакой тени это на него, полузапрещенного певца, не бросало: ведь ФКП в своих идеологических воззрениях все сильнее дистанцировалась от Москвы.

11 сентября Высоцкий дал еще один концерт в Париже — для представителей русской эмиграции: анонс этого представления появился в той же «Юмианите». Отметим, что это был первый публичный концерт Высоцкого за границей. Именно тогда начинался путь к его будущей натурализации на Западе.

В Москву Высоцкий вернулся 14 сентября. А спустя две недели в «Таганке» чествовали Юрия Любимова — ему исполнилось 60 лет. Не остались в стороне и власти, наградившие юбиляра ни много ни мало орденом Трудового Красного Знамени. Подарок был более чем неожиданный, учитывая то, что каких-нибудь несколько месяцев назад, 29 мая, главная газета страны «Правда» в пух и прах раздолбала его последний спектакль «Мастер и Маргарита». В статье заведующего отделом газеты Н. Потапова под названием «Сеанс черной магии на Таганке» автор возмущался, что в год 60-летия Великого Октября, когда вся страна готовилась достойно встретить юбилей и театры соревновались в спектаклях на революционную тему, режиссер «Таганки» Юрий Любимов поставил спектакль, где главным героем вывел Сатану. «Нет! — восклицал автор. — Там, где «правит бал» булгаковский Сатана, шаги реальной истории не слышны». После этого многие предрекали закат карьеры Юрия Любимова и его детища. Ан нет — заката не случилось. Более того, ситуация развернулась в обратном направлении. Любимова к юбилею собирались сделать народным артистом СССР и наградить его орденом Боевого Красного Знамени. Однако в итоге решили обойтись более скромным награждением: «народного» отменили, а вместо Боевого ордена дали Трудовой. Плюс к этому разрешили «Таганке» отправиться в ее первую западную гастроль — во Францию, причем под крылом все той же ФКП.

В этом же русле развивалась и судьба Высоцкого — ведущего актера «Таганки». У него с 11 октября начались гастроли в Казани, причем он дает концерты на самых вместительных площадках: во Дворце спорта и в Молодежном центре. Ведь где он, например, обычно выступал до этого? В Домах и Дворцах культуры, кинотеатрах и театрах, НИИ, различных учебных учреждениях — школах, институтах, училищах, редакциях газет и журналов, издательствах и т. д. Короче, в залах, где могло собраться всего лишь несколько сотен человек. Однако, как мы помним, еще со второй половины 76-го в «верхах» было принято решение расширить концертную аудиторию Высоцкого и начать его допускать до более вместительных залов. В 1977 году эта инициатива обрела свой окончательный размах — Высоцкий стал буквально не вылезать из многотысячных Дворцов спорта. Казанские выступления были в этом отношении стартом — концерты в харьковском ДС в мае 1975-го и дубненском ДС в феврале 1976-го были всего лишь эпизодами, после чего началось массовое «окучивание» Высоцким всевозможных ДС и даже цирков. Например, в январе 1978 года он даст в Северодонецке 15 концертов в местном Дворце спорта в течение всего лишь пяти дней (по четыре концерта в сутки!), собрав на них несколько десятков тысяч зрителей. В Кривом Роге он даст 12 концертов за три дня в местном цирке. Затем будут концерты во Дворцах спорта в Запорожье (13 выступлений), в Ставропольском госцирке (21 выступление за 8 дней) и т. д. Короче, якобы гонимого властями Высоцкого эти власти гнали на самые вместительные концертные площадки.

Чем же был вызван этот пиар «Таганки» и лично Высоцкого, на который осенью 77-го пошли советские власти? Ведь и театр, и его ведущий актер по-прежнему не вписывались в официальную советскую идеологию и считались чуть ли не диссидентами от культуры. А тут вдруг такие привилегии и почести? Например, когда 1-й заместитель председателя Президиума Верховного Совета СССР В. Кузнецов вручал Любимову орден, то шепнул ему на ухо: «А ведь мы поначалу хотели наградить вас боевым орденом Красного Знамени». Вот ведь какая штука — почти диссиденту и боевой орден! Или Любимов к тому времени уже перестал восприниматься в верхах как диссидент? Тогда как объяснить появление статьи в «Правде»? Только одним: мнения в верхах на этот счет продолжали быть разными — одни считали Любимова и его «Таганку» вредными, а то и враждебными советской идеологии, а другие, наоборот — числили их по разряду полезных. Среди последних деятелей выделялся шеф КГБ Юрий Андропов, который входил в триумвират, по сути и руководивший тогда страной. Ведь Брежнев, после инсульта в декабре 1974 года, стремительно дряхлел, и поэтому бразды правления страной оставались в руках нескольких человек: Юрия Андропова (КГБ), Андрея Громыко (МИД), Михаила Суслова (идеология), Дмитрия Устинова (Минобороны).

Напомним, что Андропов и Громыко одновременно стали членами Политбюро — в 1973 году, а Устинов вошел в высший ареопаг тремя годами позднее, присовокупив к этому и звание Маршала Советского Союза. Андропов в том же 1976 году стал генералом армии, а за два года до этого был награжден Золотой Звездой Героя Социалистического Труда за свои успехи на ниве обеспечения государственной безопасности. Он уже нацелился на пост генсека и поэтому с каждым годом вел себя все более уверенно и независимо, подтягивая во власть (и в культуру) социально близких ему деятелей либерального толка — например, земляка Михаила Горбачева из Ставрополя.