Мой единственный - Джоанна Линдсей

Почему она всегда так благоразумна? Они ведь любили друг друга на корабле. И она хотела снова ощутить его ласки…

Словно прочитав ее мысли, Ричард неожиданно поднялся с постели. Джулия покраснела, но не стала притворяться, что спит. Однако он не оглянулся, просто подошел к окну и распахнул его. В спальню ворвался холодный воздух, и Джулия поплотнее укуталась в одеяло.

Ричард некоторое время постоял у окна, а потом вернулся в постель и задул лампу.

Теперь в комнате стало совсем ничего не видно.

Джулия ворочалась, пытаясь принять позу, в которой легче заснуть. Иногда их колени соприкасались. Ей следовало бы извиниться, но вдруг он уже спит!

Однако Ричард быстро лишил ее всех надежд.

— Черт возьми, Джуэлс, я и так держусь из последних сил! Ох, прости, мы над этим посмеемся завтра или… когда-нибудь в следующем столетии!

Но его попытка пошутить не удалась. И не помогла. Через полчаса Джулия по-прежнему не спала, и все потому, что в футе от нее лежал Ричард и она не могла выбросить его из головы.

Когда по подъездной аллее задребезжали колеса экипажа, она все еще не спала. Джулия захотела подойти к окну и посмотреть, кто это прибыл посреди ночи, но Ричард ее опередил.

— Черт возьми, мы зря все это устроили, — вздохнул он. — Отца нет в спальне. Его даже нет в городе.

— А куда он делся?

— Отправился в лондонскую газету, чтобы проверить, действительно ли были сделаны оглашения. По крайней мере мне так кажется. Чертов старик нам не поверил.

— Значит, мне можно вернуться к себе?

— Оставайся на месте.

— Я слишком устала, чтобы снова разыгрывать сцену со смехом.

— Я тоже, — усмехнулся Ричард, поворачиваясь. — Но я все-таки хочу, чтобы горничная застала нас здесь и доложила отцу.

Джулия застонала. Теперь она твердо знала, что ей обеспечена бессонная ночь.

Ричард проснулся задолго до того, как в дверь постучали. Что за адская ночь! Он почти не сомкнул глаз! План провести ночь в одной постели с Джулией казался почти идеальным. Но он не принял в расчет того, что будет находиться рядом с ее роскошным телом и не будет иметь возможности до него дотронуться. Он глупо полагал, что сумеет держать в узде свои плотские желания. Ну и дурак же он! Он даже воскресил в памяти их предыдущие встречи, драки и скандалы. Но это не помогло. Джулия больше не была маленьким чудовищем. Более того, она изменилась так сильно, что стала совершенно другим человеком. Теперь они могли спокойно беседовать, не злясь друг на друга. Она смеялась вместе с ним, отвечала на его шутки. Каким сюрпризом и восторгом это стало! И ведь это она его спасла! Были ли ее мотивы абсолютно эгоистичны, как он вначале подумал? Или просто она посочувствовала ему настолько, что решила помочь, хотя и ненавидела?

Ненавидит ли она его по-прежнему?

Он не мог сказать наверняка.

Откровенно говоря, перемены в Джулии поражали его… и влекли. И от нее потребовалось немало храбрости, чтобы приехать сюда и разыграть этот спектакль. Впрочем, она преследовала свои цели. Контракт для него ничего не значил, потому что теперь он жил в другой части света и мог жениться на ком угодно и когда захочет. Это Джулии необходимо уничтожить контракт, чтобы начать новую жизнь, выйти замуж и завести семью и детей.

В дверь снова постучали. Вернувшись к реальности, Ричард крикнул:

— Кто там? Входите!

Джулия пошевелилась, однако не проснулась. Неужели такая соня? Или провела такую же ужасную ночь?

Мысль интересная, но вряд ли точная. Пусть в ту ночь на корабле Мэлори она поддалась искушению страсти, но тогда ее обуревали эмоции. А вот он выказал себя негодяем, когда позволил себе воспользоваться этим.

Но, черт возьми, сейчас Джулия была неотразима! Совсем как ангел! Пепельные волосы разметались по подушке, щечки разрумянились. Она всегда была прелестным ребенком, и ему следовало предвидеть, что она вырастет редкостной красавицей!

Скрип открывшейся двери заставил Ричарда оторвать взгляд от Джулии. Вошла горничная с кувшином воды и, увидев парочку на кровати, замерла на пороге.

Вскоре девушка опомнилась и, сгорая от смущения, попятилась к двери, но Ричард остановил ее:

— Отнесите воду на умывальник.

Горничная, покорно кивнув, поспешила к умывальнику, а оттуда, все еще не поднимая глаз, к двери,

Ричард вздохнул. Он так и не понял, заметила горничная Джулию в постели или нет. Придется все разъяснить.

— Ни к чему так смущаться. Через несколько недель мы поженимся, — сообщил он горничной, прежде чем та успела закрыть за собой дверь.

Если она и слышала его, то ничем не дала этого понять. Однако Ричард напомнил себе, что им не понадобится жить здесь несколько недель. Он был совершенно уверен, что скоро отыщет контракт. У отца в доме много тайников, но они находятся либо в его спальне, либо в кабинете. Но Ричард все равно тревожился. На месте отца он не стал бы хранить контракт ни в одном из этих тайников, а держал документ при себе…

Какая кошмарная мысль!

Чрезвычайно раздраженный, Ричард встал, оделся и снова направился к кровати, чтобы разбудить Джулию. Внезапно он остановился. Он не смел прикоснуться к ней, тем более что отчасти причина его раздражения заключалась в том, что он безумно ее желал. И это желание не давало ему покоя. Терзало день и ночь.

Ему было достаточно всего лишь дотронуться до ее плеча и позвать Джулию по имени, однако он не стал этого делать.

Вместо этого он спустился к завтраку в одиночестве. И к сожалению, в столовой застал отца. После стольких лет разлуки, казалось бы, он не должен волноваться, но при виде отца ему по-прежнему становилось не по себе. Все унижения, перенесенные в детстве, оставили свой неизгладимый след. Черт возьми, в его голове отец ассоциировался только с болью — и ничем иным.

— Ты опаздываешь на завтрак, — неодобрительно бросил Милтон, когда Ричард уселся напротив.

— Я похож на ребенка, которому диктуют, когда именно завтракать?

— Ты похож на упорствующего мятежника, каким был всегда, — отрезал Милтон, брезгливо разглядывая связанные в хвост длинные волосы сына. — Не собираешься постричься к свадьбе?

— Не собираюсь.

— Ты опозоришь этот дом…

— Всем наплевать, как я выгляжу, отец, и не тебе принимать решения.

Милтон не ответил, возможно, ему помешал слуга, принесший тарелку для Ричарда. Выбор еды тоже был заранее определен. Ричард скрипнул зубами, но тут же успокоился. Завтрак был вполне съедобен и изобилен. По крайней мере отец не экономил на питании.

Однако Милтон не успокоился и продолжал читать Ричарду нотации: