Триумф христианства - Барт Д. Эрман

Быть может, удивительнее всего то, что окончательная победа христианства вовсе не требовала обращения императора Константина. На протяжении всей этой книги я подчеркиваю, что обращение это было, без сомнения, очень важно, – это один из поворотных пунктов истории христианства. Практически за одну ночь христиане превратились из преследуемого меньшинства в господствующую религию. Разумеется, это открыло шлюзы в том смысле, что теперь и высшие классы римской администрации – тот самый численно ничтожный один процент образованной, культурной и богатой элиты, – увидели для себя путь к принятию христианской веры. Теперь можно было возводить христианские церкви, не опасаясь репрессий. Массы могли присоединяться к новой вере, не опасаясь за свою жизнь или благосостояние. И христианство начало расти стремительно: от двух с половиной или трех миллионов в начале IV века до тридцати миллионов в конце.

Однако ошибочно было бы думать, что одно лишь обращение Константина облегчило христианизацию империи. Если бы христианство просто продолжало расти – теми же темпами, как во время обращения императора, или даже медленнее – рано или поздно оно все равно одержало бы победу.

Мы не можем сказать, что произошло бы, если бы Константин не обратился. Можно предположить, что, будь римляне более решительны в искоренении христианства, в конце концов им удалось бы положить ему конец. Но можно предположить и обратное: чем жестче римляне противостояли бы христианству, тем активнее христиане пропагандировали бы свою веру и тем решительнее бы за нее боролись, подтверждая слова Тертуллиана о том, что кровь мучеников есть семя Церкви. Так это было бы или не так, мы никогда не узнаем.

Мы знаем лишь о том, что произошло в реальности. Константин обратился в самый подходящий момент – и обеспечил христианству взрывной рост по экспоненте, пусть относительная скорость его роста и несколько замедлилась. Христианство пошло в массы. Император поддержал и осыпал своими милостями религию, отвергавшую поклонение всем иным богам. С этого мгновения, – глядя из будущего, об этом можно судить наверняка, – языческие культы в Риме были обречены. Исключительная приверженность одному лишь Богу христиан уничтожала все иные религии на своем пути. Через восемьдесят лет после обращения Константина преображение охватило всю империю и было утверждено официально. Рим сделался, по форме и по сути, христианским государством.

Хотя в первые три столетия Церковь и испытывала значительный рост, переход империи от язычества к христианству ни в коей мере не был гладким. Языческий мир не сдавался новой вере без боя. С самого начала, с дохристианской деятельности Павла и вплоть до обращения Константина, христиане сталкивались с жестким, порой яростным сопротивлением. Иногда их противники ограничивались бранью и общественным осуждением. Но порой христиане подвергались и физической опасности – и от разъяренных толп, и от римских чиновников, готовых карать за призывание имени Христова. В конечном счете имперские власти попытались раз и навсегда искоренить христианскую веру. В этой главе мы рассмотрим эти препятствия на пути христианства к победе.

Прежде всего необходимо подчеркнуть, что с организованным противостоянием христиане, как правило, сталкивались лишь в отдельных случаях. Постоянных жестоких преследований Церковь не испытывала. Представление о христианстве как о запрещенной религии, загнанной в катакомбы, под постоянным полицейским надзором, о многих тысячах мучеников за веру порождено скорее Голливудом, чем реальной историей. Вплоть до середины III века христианство в империи не было вне закона. Верховные римские власти не издавали законов или указов, запрещающих христианскую веру по всей стране. Христиане, как правило, не скрывались. По большей части они жили вполне обычной жизнью среди других людей, практикующих самые разные религии. Катакомбы не были тайным местом собраний, где встречались христиане из страха перед преследованиями и казнями. Вообще преследования были достаточно редки, и погибших в результате преследований – относительно немного.

Однако время от времени такое случалось; бывали и поистине ужасные истории – суды, пытки, жестокие казни. Можно спросить о том, почему вообще такое происходило. В конце концов, в империи были еще тысячи религий. Никому не указывали, каким богам ему молиться. Прибавить к сотням почитаемых богов еще одного, пусть и бога христиан – само по себе это преступлением не было. Не было преступлением и считать богом человека – например Иисуса. Многие язычники поступали так же. При огромном разнообразии религиозных культов в империи, при полной толерантности к ним, которую постоянно демонстрировали и власти, и общество – почему христиан (по крайней мере некоторых) вообще арестовывали, судили и пытали? И почему целью судей было не заставить их сознаться в «преступлении», а заставить больше этого «преступления» не повторять?

Прежде всего стоит вспомнить, что терпимость римских властей к религиозному разнообразию была очень велика, но не бесконечна, как ясно показывает история борьбы с вакханалиями в Риме в 186 году до н. э. Всякий религиозный культ, признанный аморальным или опасным для общества, подлежал государственному преследованию.

Его участников судили и наказывали, сам культ в этой местности могли запретить. Христиане достаточно рано выяснили это на практике. Во многих случаях (самые известные из них – в 250, 257–258 и 303–313 годах; о них мы поговорим позже) власти запрещали христианские религиозные обряды и принуждали – или пытались принудить – их приверженцев отказаться от своей веры. Происходило это не потому, что христианская религия как таковая была вне закона, но потому, что христиан почитали опасными для благополучия местной общины, – а со временем, как мы увидим далее, и для целой империи.

Мы уже рассказывали о преследовании христиан их иудейским противником Павлом, который после обращения, в свою очередь, столкнулся с жестокими гонениями. Этот рассказ ясно отвечает на вопрос, как и почему в первые годы своего существования Церковь сталкивалась с противодействием со стороны иудеев-нехристиан. В этой главе мы сместим фокус и посмотрим на преследования христиан римскими властями. Как и следует ожидать, древнейшие упоминания о них восходят к Новому Завету и также связаны с миссионерскими трудами апостола Павла.

Павел рассказывает своим коринфским читателям о том, что пять раз «от иудеев дано мне было по сорока ударов без одного», и еще «три раза били меня палками» (2 Кор. 11:24–25). Последнее – вид телесного наказания, принятый у римских властей. В чем его обвиняли и как судили, сам Павел не рассказывает. Однако в Деяниях апостолов мы встречаем несколько эпизодов, способных пролить свет на этот вопрос.

Как мы уже видели, Деяния – не беспристрастный исторический источник о первых годах христианского движения, хотя эту книгу часто воспринимают некритически. Те эпизоды, о которых она рассказывает, могли происходить или не происходить в действительности.