Конан и духи гор - Ник Эндрюс

Провернув клинок в кисти, Конан двинулся на нордхеймца. Удары посыпались на парня один за одним. Сопротивлялся ванир отчаянно. Боги надели его силой. Однако устоять против опытного, испытанного в сражениях бойца парень не мог. Лезвие наемника сначала зацепило левый бок, затем левую руку и, наконец, удар сверху рассек лоб бедняги. Кровь потекла по переносице, по губам, по подбородку, В глазах медленно угасала жизнь. Меч выпал из рук нордхеймца, и, покачнувшись, он упал на спину.

— Надо осмотреть остальных, — скомандовал киммериец. — Раненые не должны мучиться.

Путешественники неторопливо направились к месту ночлега. Небо на востоке окрасилось в бордовый цвет. Солнце проснулось и поднималось из-за горизонта. Даже сквозь густую пелену серых туч его лучи все-таки пробивались к земле. Где-то в высокой траве раздался слабый стон. Возле дерева на коленях стоял человек. Опущенные руки, безжизненно висящая голова, брошенное на землю копье. В спине воина две стрелы. Они пригвоздили его к стволу, не давая упасть. Рядом еще один мертвец. У этого оперение торчит из шеи.

— Здесь! — выкрикнул шемит. Канах направился к Нахору.

У ног южанина лежал ванир. Грудь в крови, в одной руке меч, другой воин закрывает лицо. Телохранитель Андурана бесцеремонно пнул раненого ногой. Нордхеймец застонал. Конан узнал Горма.

Злорадно улыбнувшись, наемник произнес:

— Я рад, что это именно ты.

Сын вождя, скрипя зубами, приподнялся на локте. Нет, в глазах ванира страха не было. Только ненависть и ярость. Он попытался приподнять оружие, но сил уже не осталось.

— Будь… проклят… — с трудом выдавил ванир.

— Глупец! — презрительно возразил киммериец. — Я же тебя предупреждал. Жадность еще никого до добра не доводила. В твоей голове очень мало мозгов, а поэтому умнеешь ты слишком медленно. А я слов на ветер не бросаю.

Сверкающее лезвие коснулось подбородка Горма. Лицо нордхеймца напряглось. Воин словно не верил, что Конан выполнит свое обещание. Их взгляды встретились. Не отводя глаз, каннах поднял меч. Взмах — и голова ванира откатилась в сторону. Кровь фонтаном полилась на зеленую траву. Тело нордхеймца агонизирующе дернулось и затихло. Селена вскрикнула и поспешно отвернулась.

— Зачем такая жестокость? — спросила девушка, обходя труп.

— Он получил по заслугам, — спокойно ответил наемник. — А я всего лишь подтвердил свои слова делом. Когда сородичи Горма найдут его, Эгил напомнит им мое предупреждение. Может, хоть кто-то задумается…

— Вряд ли этим человеком будет Ниард, — съязвила волшебница. — Он никогда не простит тебе смерть сына.

— Юнца все равно пришлось бы прикончить, — равнодушно заметил киммериец. — А каким способом — неважно.

Конан подошел к разбросанным по земле шкурам и поднял одну. В ней зияли огромные дыры. Ваниры намеревались безжалостно убить спящих. Рисковать сын вождя не хотел. Тут же, ткнувшись лицом вниз, лежал еще один мертвый воин. Его кровь испачкала дорожную сумку канаха. Выругавшись, наемник оттолкнул тело и начал сворачивать шкуры.

Шемит уже грузил вязанки дров на лошадь. Девушке ничего не оставалось, как помогать мужчинам. Спустя примерно час, хорошо позавтракав, путешественники двинулись в путь. Теперь нападения сзади можно было не опасаться. В какой-то степени Горм своим ночным рейдом облегчил задачу отряда. Киммериец сразу повеселел и немного расслабился. С ванирами покончено, и все усилия можно переключить на борьбу с демоном. От чудовища хотя бы знаешь чего ждать.

Лес становился все реже и реже. Высокие стройные сосны и ели остались позади. Путникам то и дело приходилось обходить густые заросли ольхи. Сквозь спутавшиеся ветви пробиться не было ни малейшей возможности. Проклиная здешнюю растительность, люди делали весьма значительный крюк.

Примерно после полудня с севера подул крепкий устойчивый ветер. Он не мог остановить отряд, но движение прилично замедлял.

Конан не сомневался, что это происки мерзкой твари, хотя Селена к подобным репликам относилась скептически. Ее куда больше волновала рана Нахора.

Снадобья не оказали должного воздействия. Одежда шемита постепенно пропитывалась кровью. Не спасала даже тугая повязка. Южанин то и дело морщился от боли и старался на левой стороне ничего не нести.

Волшебница начала подозревать, что без колдовства здесь не обошлось. Ведьмы есть практически в каждом крупном племени нордхеймцев. Большими знаниями они не обладают, но напакостить могут. Впрочем, нельзя сбрасывать со счетов и яд. Для северян это не характерно, но кто знает… Намазать лезвие особым составом — много ума не надо.

На дневном привале телохранитель Андурана от помощи категорически отказался. Наемник в спор не вмешивался. Он считал, что мужчина должен терпеть боль.

В тот момент, когда солнце начало клониться к закату, заросли кустарников неожиданно оборвались. Перед путешественниками раскинулась бескрайняя, холмистая тундра. Зеленый ковер трав с маленькими, невзрачными цветами на небольших пологих пригорках. Вдалеке блестела ровная гладь воды, Догадаться, что это озеро, о котором говорил Бьёрн, было нетрудно. До него оставалось лиги две.

— Сделаем привал на побережье, — сказал канах.

Уставшие путешественники ускорили шаг. Порывы ветра мешали идти, но на подобные мелочи не обращали внимание. Пригнувшись, они упрямо двигались вперед. Каждый думал об отдыхе. Озеро росло буквально на глазах, по мере приближения. Темная, мрачная, пугающая вода. Остановившись, примерно в двух сотнях шагов от берега, Конан выдохнул:

— Здесь.

Девушка опустилась на колени. В высокой траве торчала лишь ее голова. Нахор поспешно сбросил поклажу с плеч. Этот переход дался ему чрезвычайно тяжело. Скрипя зубами от боли, шемит начал развязывать свой тюк. Повернувшись к волшебнице, киммериец приказал:

— Осмотри его, лошадью и костром займусь я сам.

До замка еще три дня пути, и если состояние южанина не улучшится, то в бою с демоном от него толку будет немного. Пока наемник стреножил кобылу, Селена бесцеремонно усадила Нахора на землю и вспорола одежду и повязку. Увиденное ужаснуло ее. Края раны распухли, посинели и загноились. Вокруг расплылось огромное красное пятно. Что это значит, объяснять девушке было ни к чему. Если так пойдет и дальше, телохранитель Андурана не протянет и двух суток. Вдобавок ко всему, никак не удавалось остановить кровь. Прижав чистую тряпочку к ране, волшебница вымолвила:

— Сиди спокойно.

Конан уже разложил дрова и высекал огонь. Подняв голову, канах поинтересовался:

— Ну, как?

— Плохо, — понизив голос, ответила Селена.

— Началось заражение. Еще один переход, и ему конец. Думаю, к утру начнется жар.

— Царапина ведь пустяковая, — изумился киммериец.

— Я подозреваю, что ванир использовал какой-то яд, — проговорила девушка.