Бархатный капкан - Владимир Колычев

— И что я угрожала Глебу, сказали? — зло спросила Яна.

— Был разговор…

— А Казаяну ты звонила, говорила об этом?

— Нет, не звонила, — Аллочка отвела взгляд.

— Кому ты врешь, сука?.. — Яна несильно ударила ее раскрытой ладонью по щеке. — Я же скажу Рудольфу, кто его сдал?

— Ну, звонила… Ну, говорила!..

Яна резко повернулась к Глебу.

— Теперь ясно, что происходит?.. Казаян только сделал вид, что вышел из дела. Эта мразь выждала время и нанесла удар! Отца убили, Дика подставили, следующим на очереди был Стас!

Глеб вызвал Капитона и передал ему Аллочку. Пусть побудет с ней в приемной, пока она снова не понадобится.

— А как же Скиба? — спросил он, когда за ними закрылась дверь.

— Скиба с ним заодно! Казаяну нужен был клуб, а сейчас ему нужно все. Отца нет, Дика нет, Стаса нет, меня Скиба за горло взял…

— Если он тебя за горло взял, почему не задушил?

— Может, испугался чего-то. Возможно, ему противовес нужен.

— Какой противовес?

— Ну, Казаян на одной стороне, я на другой. Он мне мешает, я ему, а Скиба разделяет и властвует.

— Вы же отношения выяснять начнете, а это стрельба, кровь. Зачем это Скибе?

— Не знаю… Может, Скиба сам по себе?

— А Залесова кто нанял?

— Рудольф… Или Раджа… Раджа в законе, очень серьезный вор. Казаян был его человеком, поэтому отец его не трогал. Зуб точил, но не трогал. А потом Раджу закрыли, все бы ничего, но в зоне он по ушам получил. Корону с него сняли, косяк там какой-то был… Он весной этого года откинулся, к Рудольфу в Италию поехал. Стас говорил, что Раджа может воду мутить. И Раджа, и Казаян. Они это все замутили! Все сходится!

Глеб не стал спорить. Во-первых, Казаян действительно мог нанести удар. А во-вторых, эта версия его вполне устраивала.

— Казаяна надо сюда выманивать, — сказала Яна. — Пусть приезжает, мы его здесь встретим. И мозги ему проветрим.

— Жестоко.

— А тут или он, или мы! А за отца спросить! А за Дика! Стас мне не упирается… Стас свою игру вел, за Стаса я мстить не буду…

Яна зажмурилась и взялась пальцами за виски. Похоже, от умственного перенапряжения у нее заискрило в голове. Действительно, трудно разобраться, кто убил отца, когда столько версий. И Стас мог отца убить, и Казаян, и Скиба. И Стас мог действовать в связке со Скибой, и Казаян. А если они все втроем заодно? А если каждый за себя? Попробуй тут разберись.

Но в любом случае на Глеба мог покушаться Казаян. Его провоцировали на расправу с Яной и он практически повелся на эту разводку. Он убивает Яну, его закрывают, а Казаян получает клуб на блюдечке с золотой каемочкой.

— Я за отца хочу спросить! За Дика!..

Глеб не желал, чтобы она мстила за своего отца, и невольно дал это понять движением губ. Но Яна не так его поняла.

— Да! И за Дика я отомщу! Хочешь ты этого или нет, но… — Она запнулась и смягчила тон. — Я должна за него отомстить!

— Делай как знаешь.

— Я и за тебя отомщу, если что…

— Чур тебя! — шутливо отмахнулся он.

— Я серьезно… Корень зла нужно выкорчевать, и чем скорей мы это сделаем, тем лучше. Я не хочу, чтобы тебе угрожал выстрел в спину. Ни тебе, ни мне…

— Не надо меня уговаривать, — кивнул Глеб. — Я согласен.

Он против насилия, но раз нет иного способа решить проблему, придется соглашаться.

— Вопрос, как вытащить сюда Казаяна? — задумалась Яна.

— Сначала бы я хотел поговорить с Арменом, который должен подвезти деньги, — сказал он.

— Мне самой интересно, — кивнула она. — Но я бы не стала его сейчас трогать. Тронем воробья, а вспугнем ворону. Аллочку тронули, если Казаян узнает, его ничем из раковины не вытащишь.

— Если что, сами съездим в Италию.

— Если мы здесь напортачим, нас там ждать будут, — резонно спрогнозировала Яна. — Аккуратно с Аллочкой надо.

— С нежностью надо к ней и с лаской, — вроде бы в шутку, но в то же время и всерьез сказал он.

Аллочка снова его предала, но не хотелось ее за это наказывать. Не мог он быть жестоким с женщинами. К тому же он сам виноват в том, что не смог разоблачить Аллочку, хотя и пытался.

Яна метнула в него испепеляющий взгляд, но промолчала.

— Ты обещала пристроить ее к Арепьеву. У нее должна быть перспектива, тогда она твоя навеки.

— Я ей заплачу, — презрительно скривилась Яна. — Эта проститутка любит деньги.

— Она не проститутка, — сказал Глеб, с укором глянув на нее. — У нее муж-инвалид.

Яна открыла рот, чтобы возразить, но сама же себя и осадила, безвольно махнув рукой. Дескать, как он сказал, так пусть и будет.

— А спать я с ней не буду. Если у нас с тобой все серьезно, — немного подумав, добавил он.

— А ты в этом сомневаешься? — всполошилась Яна.

Глеб пропустил эту реплику мимо ушей. Он вызвал Аллочку. Им нужно было о многом поговорить.

Наушники плохо заглушали звук выстрелов, вентиляция в тире работала неважно, от порохового дыма слезились глаза, кисловатый запах неприятно щекотал ноздри. Сначала отстрелялся Глеб со своими бойцами, затем Яна взяла пистолет, к ней присоединились Валдай и Джонсон.

Глеб из восьмидесяти возможных выбил семьдесят шесть очков, причем он стрелял быстро, можно сказать, в автоматическом режиме. И его бойцы за редким исключением показали такой же отличный результат. А Валдай стрелял неважно, Джонсон и вовсе два раза съехал в «молоко». Но у Яны, увы, результат был еще хуже. Однако тренировка еще не закончена, и, возможно, ей еще удастся улучшить свой показатель.

В кармане у нее зазвонил телефон, она достала трубку и увидела на дисплее имя Гяура. Она передала ствол Валдаю, вышла из тира, там и ответила на звонок.

— Ты где? — недовольно спросил Гяур.

— В тире. Сорок шестая школа. А что за тон?

— Поговорить надо. Я у тебя дома.

— Сбежал или как?

— Или как?.. За отсутствием состава. Нормально там все, Залесов колонулся. Поговорить надо.

— Сейчас подъеду.

— Только давай без этого своего…

Яна отключила телефон. Гяур, конечно, молодец, и в заключении держался достойно, и ее вину на себя взял, но это не его дело, с кем она к нему подъедет.

Глеб как будто почувствовал, что у нее проблемы, вышел из тира.

— Что-то не так?

— Гяур вышел, дома у нас, на горе. Меня ждет. Тебя сказал не брать.