Последняя партия - Александра Лисина

Я кивнула на карту со вчерашними отметинами.

– Смотрите сами. Здесь все указано.

– Это точные координаты? – внезапно охрип голос ал-тара. – Гай, ты уверен, что это ВСЕ Печати?!

– Других я не почувствовал, – хмуро отозвалась я, а потом присмотрелась и подправила рисунок. – А вот тут, кажется, слегка наврал – уставший был, вот и промахнулся малость. Эта дрянь была не в Суорде, а почти на границе эрха Дагон. Чуть севернее, чем я нарисовал… вот тут.

– Где?! – почему-то вздрогнул и Фаэс.

Я еще раз окинула взглядом карту.

– Да. Теперь правильно. Эта Печать, я думаю, была одной из первых. Самая старая. Лет пятьдесят, не меньше.

– Сколько?! – совсем охрип эрдал и как-то странно осел, после чего я, наконец, обратила на него внимание и, заметив непонятную реакцию, удивленно повернулась.

– Фаэс, ты чего?

– Ваше величество… – сдавленно просипел он, едва ли не в ужасе обернувшись к королю. – Пятьдесят лет… Печать… но это же…

Честно говоря, мне тоже стало интересно. Причем особенно интересно именно в тот момент, когда первосвященник увидел мои каракули и помрачнел. Да так явно, резко и красноречиво, что я даже решила отставить в сторону упрямство, смириться с некоторым неудобством и непременно выяснить, в чем дело. Вот прямо сейчас. Для чего тоже обернулась, надеясь узнать причину беспокойства Фаэса, на всякий пожарный попросила у брата помощи, прикоснулась к его невидимой руке и…

Чуть не шарахнулась прочь, обнаружив возле себя белую, как изваяние Аллара, статую Эннара Второго. Неподвижную, холодную, с выступившими на висках бисеринками пота. С совершенно белым, как у покойника, лицом и такими страшными глазами, что мне поневоле захотелось перекреститься.

Мама дорогая! Что это с ним? Просто живой труп, а не человек! Даже не узнала его сразу. Решила, что кошмар наяву пригрезился. Никогда не верила, что он способен так жутко измениться. Даже представить себе не могла, что увижу его… вот таким: почти остывшим, бездыханным и едва не шатающимся от осознания какой-то страшной правды. Боже! Да что ж такого случилось, что его вдруг перекосило?! Что я такого сказала, что королю сделалось НАСТОЛЬКО плохо?! Такое впечатление, что ему клинок отравленный в спину воткнули – в некогда серых, а теперь почерневших глазах почему-то плескалось столько отчаяния и боли… что во мне едва не проснулось неуместное сочувствие.

Надо же… не думала, что что-то в этом мире способно ТАК сильно вывести его из равновесия. Неужели это из-за Печатей ему сделалось настолько худо?!

– Пятьдесят лет… – сглотнул Фаэс, в панике уставившись снова на карту. – Окрестности Дагона… Печать… прорыв… святые небеса, да неужели правда?!

Так. Я все равно не поняла. Это он о чем вообще? Что опять случилось, про что все вокруг в курсе, а я опять ни сном ни духом?

«Прорыв, Гайдэ, – неслышно шепнул мне над самым ухом брат. – Вне границы Вольницы за последние годы случился лишь один-единственный прорыв. Ровно пятьдесят лет назад, когда погиб его величество Киорт Восьмой с супругой».

И вот тогда, наконец, до меня дошло: е-мое! Что ж я раньше-то не подумала?! Именно полвека назад где-то в Вольнице были убиты прежние король и королева! Его родители! Фаэс как-то брякнул однажды, а я и забыла! Но он не говорил, где именно это случилось. Вообще почти ничего не сказал, вот я и не сообразила что к чему! А теперь…

Я встретила горящий почти что безумием взгляд короля и, внутренне поежившись, на всякий случай отступила от стола. А то мало ли? Под его пальцами уже столешница затрещала. Даже Фаэс тревожиться начал. И правильно – чего ж он на меня-то так жутко смотрит? Плохому гонцу голову с плеч не рубят. Я всего лишь сказала, как есть. Да и полвека уже прошло. Казалось бы, поджила та рана, забылась… ан нет. Видно, не полностью. Иначе его величество не качался бы сейчас на грани безумия, узнав о том, что гибель его родителей не была простой случайностью. И что на самом деле их смерть… а в подобные совпадения я как-то не верю… стала не просто трагическим событием, а частью хорошо продуманного, прекрасно исполненного и искусно прикрытого плана. В результате которого над одной шестой частью суши появилась первая из шести тяжелых Печатей, призванных уничтожить на ней всякую жизнь.

Да. Думаю, все именно так и было. И запланированная поездка повелителя Валлиона на дальнюю окраину своей огромной страны стала ничем иным, как отлично продуманным ходом некоего неизвестного игрока. Ходом тем более удачным, что задумка полностью удалась. И что никто до сего момента даже не подозревал, что неожиданная смерть коронованных особ и всего сопровождающего кортежа была в действительности лишь одним большим жертвоприношением.

Между прочим, меня уже давно беспокоил один немаловажный вопрос: а что случилось с темным жрецом, когда он понял, что эары на его алтари больше не лягут? Я даже допускаю, что он действительно был у них частым гостем. Могу поверить в то, что два века назад нелюди еще принимали у себя смертных. Не всех, разумеется, но самых достойных. Каких-нибудь известных личностей, выдающихся магов, ученых, ищущих смысл жизни… почему бы и нет? И я даже могу поверить в то, что некоторым из них они даже открывали истинную суть своего необыкновенного языка. Его вторую половину – дабараэ, обладающего редким свойством призывать из Тени ее коренных жителей.

Так давайте допустим, что два века назад так и случилось. Давайте представим, что кто-то из людей каким-то чудом уговорил нелюдимых бледнокожих соседей приоткрыть завесу этой тайны. Или не приоткрыть, а пройти полный круг посвящения… теперь уже неважно. Факт в том, что это все-таки случилось, тот самый маг нашел ключики от заветной дверки под названием «Тень», научился ею управлять и – вуаля, готов свеженький темный жрец.

Утрирую я, конечно, и ерничаю, но это, похоже, нервное. Прошу прощения.

Так вот. Если взять за основу эту сомнительную версию, то становится понятным, откуда на Во-Алларе после многих веков тишины и спокойствия вдруг взялся такой могучий некромант. Дальше – больше. Допустим, это было даже не двести лет назад, а чуть побольше – дадим будущему темному магу несколько годиков (десятилетий? веков?) на то, чтобы он успел познать достаточно много и проникся заманчивой идеей остаться в этом мире единственным хозяином.

Идея всемогущества далеко не нова, друзья мои. Об этом столько написано, столько песен сложено, так много было разговоров и попыток его достичь… Александр Македонский, Аттила, Наполеон, Гитлер… разные страны и разные легенды. Но суть-то остается одна и та же. Разнятся лишь средства. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в мире, изначально полном магии, вдруг появился человек, решивший использовать эту самую магию для достижения поставленной им цели.

Зачем бы ему это сдалось? – спросите вы. А я отвечу: спросите чего полегче. Психотипы помешанных на власти товарищей в средней школе и даже в институте не изучают. Так что ответа на этот вопрос у меня нет. Но фактов это ничуть не отменяет.